Про игры и реальность

Вот прямо сейчас ради прикола играл в старинную стратегию «Блицкриг». И как-то сразу вспомнил двух человек из своего прошлого. Один другого потянул просто.

Первый — мой друг Санька. Он был довольно таки странным субъектом, очень правильным человеком. Что в те годы, девяностые, не особо ценилось. Поскольку компьютер был у него, а я свой отдал за долги приставам (особая история, как в 18 лет на такие дела попасть), я приходил к нему домой играть в «Блицкриг». Я любил эту игру. Войска шли в атаку, атаки, разведка, воздушные налеты... Играл быстро, красиво, кроваво. А потом за комп садился Санька и начиналось. Дотошнейшая разведка. Выбивание всего живого артиллерией. Потом идут в атаку танки, и лишь за ними — пехота. Шли часы, я скучал и спрашивал — какого черта? Бросай пехоту в атаку на пулеметы! Вот у тебя танки, рви ими танки противника! А он только мотал головой. Знаете, что потом оказалось? У него было полное погружение в игру, он не ботов там видел, а реальных пацанов, каждого из которых дома ждала мамка, непутевая сеструха, кошка Муся, дед-инвалид, травленный газами в Первую Мировую... девчонка с соседней улицы. В общем, далее по ходу рассказов я просто шлепал себя ладонью по лицу, ну как Вилка в 36-й главе ))). Смех смехом, но при потере времени у него в игре потери солдат были практически нулевым. А я во время своей игры радовался, что потерял на пару тысяч человек меньше, чем противник.

Шло время, я устроился журналистом в городскую газету. Как-то пришел взять интервью у одного преподавателя кадетской школы. Как всегда бывает, случайно. Просто знакомые кивнули, мол, есть у нас в коллективе интереснейший человек. Приходи, поговори, вдруг что интересное расскажет... А это оказался комбат, ветеран Афганской войны. Чем гордился особо? У его солдат было множество боев, они брали караваны, и знаете что? Ни одной боевой потери! На него молились. А пацаны, которые были под его началом, после возвращения в Россию находили его и приезжали сказать спасибо. Некоторые из них потом стали видными людьми, директорами. Так что это «спасибо» со временем, как мне говорили, только росло и обретало черты. И бывший комбат мог просто учить кадетов и ни в чем не нуждаться. С интервью, к слову, странная история произошла. Когда я сдал его в печать, все потом говорили, что видели его, читали, и т.д. Но когда ради интереса захотелось самому перечитать, даже в подшивке в библиотеке не обнаружил. Загадка.

Вот бы нам сейчас этих людей там, где они реально нужны...