Пришло время...

Ну что же, наверное пришло время третьего "Солдата". Тянуть не буду, скоро начнется выкладка. А пока авансом кусочек пролога. Третья книга будет другая, пострелушек и лихих выживаний в ней будет меньше, но не без всего этого. А еще, станет понятно, что все награды и ништяки, которые я свалил на Ваню в конце второй книги, ну никак ему не облегчат жизнь. Итак: "Солдат. Мертвый и живой".

Солдат

Мертвый и живой

Пролог

Росток. Варнемюнде.

10 ноября 1944 года

Рано утром к рыбацкому причалу пришвартовалось небольшое суденышко. Снесенная на корму надстройка, траловая площадка на носу, лебедки, водоизмещением вряд ли больше ста пятидесяти тонн – словом, ничем не примечательная обшарпанная и побитая жизнью посудина.

Никто не обратил на него особого внимания, так как суденышко ничем не отличалось от стоявших у стенки десятков подобных. Разве что кроме шведского флага на мачте, но и он вполне укладывался в картинку, так как шведские суда ходили в Германию регулярно, несмотря на войну.

Коренастый матрос ловко накинул трос на причальный прикол, согнав примостившихся на нем чаек и убрался в рубку, сначала почтительно пропустив на палубу громадного рыжего мужика с запущенной шкиперской бородкой на красной роже и стройного молодого солдата, в потертой горной кепи и вылинявшем анораке горно-стрелковых частей германской армии.

Если краснорожий бородач прямо дышал здоровьем, то солдат выглядел его прямой противоположностью. Запавшие щеки, обострившиеся черты лица и бледная кожа с желтоватым оттенком, прямо намекали, что со здоровьем у него сейчас неважно. Впрочем, живые, цепкие глаза, несколько оттеняли его внешний вид.

- Ну что, Алекс! – мордатый с чувством обнял солдата. – До места я тебя доставил! Держись, дружище. Я верю, что вы еще надерете задницу сраным коммунистам! Эх... если бы Швеция вступила в войну со сраными русскими варварами, я бы сам уже сражался на фронте!

- Обязательно надерем, Олаф... – спокойно ответил солдат, закинул ранец на плечо и сошел на берег.

Следом за ним на причал сошли еще несколько военных, но бородач полностью проигнорировал их и со скорбной мордой ушел обратно в рубку.

Из толпы рыбаков вдруг вынырнул патруль.

- Стоять, солдаты! – старший патруля, пожилой, полноватый унтер-офицер понял руку. – Для начала придется предъявить документы. Вы первый, вам говорю, солдат... – старший разглядел на куртке Алекса унтер-офицерские нашивки и сразу поправился. – Ко мне унтер-офицер, остальным приготовиться. Вернер, Шульман, не спать.

Патрульные, совсем юные, почти мальчишки, дружно изобразили повышенное внимание, а Алекс молча кивнул, нырнул рукой под анорак, достал толстую пачку документов и протянул ее унтеру.

У того, по мере просмотра, казенное, истовое выражение на лице быстро сменилось на исключительно уважительное.

- Восточный фронт, парень? Так... серебряный знак за ранение, серебряный штурмовой пехотный знак, железный крест... уважаю... – унтер солидно кивал, листая наградные документы. – Да уж, вижу ты там хлебнул дерьма. Так... списали... даже не знаю, повезло тебе или нет. Такая контузия скверная штука. Уж поверь, я знаю не понаслышке. Русский снаряд, камрад?

- Нет, не русский, – безразлично ответил солдат. – Финский...