А вы уже про него забыли, да?

А я только вышла из своей безинтернетной тайги, бва-ха-ха!

Вита хотела драки. Вита её получит!

В утро предполагаемого прихода каравана Ваня снова открыл нам портал в Норы. Барон торжественно въехал на Боне. Мы прошли пешком. Не люблю я без крайней необходимости на носороге ездить; как развеселится да начнёт скакать... Ну нафиг, к такому меня жизнь не готовила.

Угги нашему приходу обрадовался и бросился хвастаться успехами народного хозяйства, однако потом отозвал барона в сторонку и просил «веселье не портить»; и так, мол, в прошлый раз им не особо досталось. А так хотелось бы лично выступить!

Вова усмехнулся и обещал «только присмотреть». Наши мужики отправились к границе выжженных полей – мало ли, что эти курьеры выкинут, как увидят выгоревшую до пепла коноплю? А ну как засланца назад пошлют или порскнут в разные стороны, вылавливай их потом в окрестных чигирях...

Рейнджеры рассыпались широким полукругом, чтобы за спиной у прошедшего каравана образовать заградотряд. Ибо нефиг. 

Викинги засели в засаду. 

А мы с Вовой и Боней комфортно устроились в нычке на ближайшем холме. Он – присмотреть, а я – просто поглазеть. Интересно же.

Процессия выглядела жалко. Ну, натурально. Маленькие понурые лошадки. Скрипучие телеги. Запинающиеся нога за ногу доходяги. И фанатичные товарищи в сером с болтающимися кривыми то ли большими ножами, то ли короткими саблями. Ни разведки, ни прикрытия с тыла. Идут, как по своей квартире. Один из серых халатов, лениво загребающих ногами рядом с невольниками, ковырял в зубах щепкой, а свободной от этого важного занятия рукой вяло похлёстывал и так уже донельзя обтрёпанных пленников плетью. Умаялся поди, бедный.

Раздался резкий свист, из-за дерева прямо по курсу каравана вышел Гуннар и в нескольких жестах объяснил караванщикам своё к ним презрительное отношение и рекомендации по их использованию. Каким-то странным образом там фигурировали также родственники и друзья надсмотрщиков. А чтобы было более ясно, он прокомментировал пантомиму по-древнескандинавски. Ничё непонятно, но интонации были просто прекрасны! Серые халаты повскакали с телег, завизжали и бросились вперёд. Невольники сгрудились и замерли, покачиваясь и таращась.

Как только между пленными и надсмотрщиками образовался зазор, в него из укрытий бросились остальные викинги. Индейская хитрость, не хухры вам мухры. Точнее, викингская. Ну, вы поняли.

Сегодня Вова поставил перед Угги самую сложную для викингов задачу: не переубивать всех.

– Да зачем нам это надо? – удивился тот, – Они ж психи поголовно! – заметьте, это сказал боевой ярл!

– А работать кто будет? – несколько отрезвил викинга Вова, – Скажут клятву – будут как шёлковые!

И этот шикарный план сейчас непосредственно реализовывался.

Мы наблюдали сбоку.

Караванщики, и правда, были психи. Или тупые. Или просто никогда ещё не встречали здесь хоть сколько-то значимого сопротивления. Потому что они не сразу даже поняли, что в спины им дышат тридцать здоровенных хирдманов. Они продолжали пронзительно визжать (традиция, чтоль, такая?) и бежать вперёд, на Гуннара.

Визг стал настолько неприятным, что я начала подозревать некоторую мистичность его природы – и вправду, должно быть, деморализует... Гуннар ждал, слегка пригнувшись и как будто потихоньку надуваясь, вот осталось пять метров, четыре, три...

...и тут викинг издал такой рёв, что ближайший ряд бегущих словно смело ветром. Визг захлебнулся и погас. Неужели берсерк? Или тщательно скрываемый оборотень? Другой дар, что-то типа рёва левиафана?

Дальше я успела зафиксировать только картинки:

задние ряды караванщиков запнулись о передние, толпа смешалась, кто-то повалился под ноги бегущим;

Гуннар взмахнул топором, превратившимся в сияющий росчерк;

Угги врубился в серые ряды словно сверкающая мельница – я успела увидеть четыре лезвия его меча одновременно;

ревущий Гуннар вскочил на кучу серых тел – с топора стекают красные густые капли;

викинги рубят конечности – поняли уже, что можно потом отрастить, засранцы;

Гуннар страшно хохочет и облизывает лезвие топора...

– Ну всё, мой выход! – объявил Вова и погнал Боню вниз с холма. Меня он, конечно, ссадить и не подумал, так что дальнейшую сцену я наблюдала вблизи. Хорошо разыгранную сцену, между прочим.

Барон «хотел сожрать» пленников, а Угги «уговаривал» оставить их в живых. Мы не знали, есть ли среди фанатиков переводчик, но интонации, жесты, взгляды – это было понятно и так... Пора, короче, Большой театр открывать.

Я сползла на землю по лохматому бурому боку:

– Гуннар, иди сюда, нехороший мальчик! Кто тебе разрешил слизывать с топора сырую кровь? А ну как они заразные?

Медведеобразный викинг скромно остановился передо мной и обиженно проворчал:

– Что ты такое говоришь, госпожа кельда... Вообще-то у меня два топора.

Ах ты ж блин! Ещё один театрал!

"Хроники Белого Ворона", книга пятая