Похождения знаменитого ЮЮШ

Как-то, накидавшись отечественной водки, ЮЮШ решил выяснить, от чего это “киношники” так модно разодеты и курят дорогие сигареты. Не по-простому это как-то, не по-народному. Ну и получил от Гитаряна ногой по голове. Хотя на кого-то только не наезжал ЮЮШ по пьяни. Это всё наше ведь. Простое и народное. Родное. Может быть, ЮЮШ наезжал даже на самого Лукашенко. Поэтому в Беларуси до сих пор происходят страшные вещи.

Но то было раньше, а сейчас седой старенький жалкий ЮЮШ в своих очочках интеллигентным голосом сдержанно рассказывает, как в конце 80-ых играл в проходах питерского метро. Время было тяжёлое, кидали деньги в шапку неохотно. Голодали музыканты. Хватало только на водку.

Даже на Куркорова наехал, решив присвоить себе Панеберг, но ФБ быстро вернул ЮЮШ в родную Уу.

У ЮЮШ под Гробывом дача есть.

На эту дачу ЮЮШ приезжает, чтобы всласть потрястись от злости и ненависти ко всем, кому он не бил морду и кто не бил морду ему.

Жена гробывского журналиста ходила к ЮЮШ за автографом. Они пили чай с печеньем, болтали о былом и весело смеялись. День прошёл незаметно. Кровавые лучи солнца осветили яблоневый сад и теплицы с помидорами и огурцами, которыми очень гордился ЮЮШ. Он даже написал про них песню, но публично исполнять её не хочет. Стесняется. Это очень личная песня. Жена самоотверженно борющегося с администрацией и другими произволами гробывского журналиста Очканоса и простой народный бард вышли за калитку покурить перед прощанием. Автор множества полюбившихся простым народом песен оказался самым обычным и в тоже время необычным человеком. Он подарил жене героического журналиста Гробыва автограф и трехлитровую банку с огурцами. Домашние, с гордостью произнёс лидер "ДТП", вручая банку не своей жене. Ещё он подарил ей 5 кило сала, тоже домашнего. Недавно ЮЮШ зарезал свинью по кличке Филя. В очередной раз зарезал очередную свинью по кличке Филя. На том и распрощались. Когда жена Очканоса возвращалась в Гробыв в вагоне электрички, перед её глазами ещё долго стоял образ бородатого очкарика, и она в волнении гладила сало и банку с огурцами.

А через 9 месяцев Очканос стал отцом. Ребёнок родился с бородой и в очках. И сразу коротко и ясно дал Очканосу в морду. И задумчиво закурил. Первым его словом стало: "Трата-та-та-та!".

Зашёл я как-то в кафе. Взял кофе с пиццей. А продавщица протягивает мне кофе, а сама от смартфона своего злоебучего оторваться не может, как я сейчас. Я говорю, спасибо, гражданочка. А она, угмн. И кнопки свои злоебучие жмёт, вот как я сейчас. Я ей говорю, а вот если сито придётся в кафе менять или подшипник выбивать из гнезда кувалдой, так и будешь в телефончик свой сраный пялиться? Ну, что смотришь на меня как дура, у тебя, поди, и ножа нет резину резать, и флексы про запас не припасены. Оставив продавщицу в глубочайшем размышлении над полученным нравоучением, я взял кофе и ушёл к столикам.

А продавщица взяла и на косе удавилася. На чужой косе. Лобковой волосе.

Зашёл ЮЮШ и заорал: "Трата-та-та-та!". И орал, пока его не вышвырнули.

Постарел ЮЮШ. Раньше его вшестером не могли выкинуть вон, а тут согбенная набожная старушка, осыпая певца трехэтажным матом и крестным знамением, жутко избила его клюкой и погнала прочь.

Вытолкала взашей и мокрыми полотенцами оприходовала. А когда старик пытался подняться на дрожащих руках, так его ещё и рыбиной по спине протянули. И не угрём живым, а треской атлантической, свежезамороженной.

На сто пятьдесят килограммов.

Трата-та-та-та!