"Небесный взгляд", отрывок из седьмой главы.

Через десять минут голосования на шоссе их подобрала пожилая пара, которая с радостью согласилась подбросить двоих незнакомцев до города (тут Ричи пришлось им немного «помочь»). Ехали в молчании. По радио шел прямой репортаж из порта Баэза, где ортунгайцы продолжали удерживать захваченных ими людей. В трех других местах полиция уже провела штурм; боевики были перебиты, но погибло несколько десятков заложников. Про Сан-Селестино не было сказано ни слова. По всей стране полиция объявила комендантский час в районах, заселенных ортунгайскими мигрантами. В ответ те во ни слова. По всей стране полиция объявила комендантский час в районах, заселенных ортунгайскими мигрантами. В ответ тышли на улицы, протестуя; к ним присоединились активисты правозащитных организаций.

За окном автомобиля проносился, тихо шумя в темноте, океан, а с другой стороны после поворота засияли разноцветные огни Рэйес-cити — фонари вдоль шоссе, ярко сияющие окна небоскребов, неоновая реклама... На самом въезде в город дорогу преграждал блокпост; полицейские в бронежилетах, вооруженные дробовиками и автоматами, проверяли документы въезжающих в столицу, заглядывали в багажники. На обочине стоял микроавтобус, возле которого уныло переминались с ноги на ногу несколько ортунгайских рабочих, все в наручниках.

— Не волнуйся, не по нашу душу, — шепнул дядя Антонио за секунду до того, как подошедший коп заглянул в машину, но Ричи решил не рисковать.

«На заднем сидении никого нет. Вы только что проверили документы. Все в порядке, ничего подозрительного».

Взгляд полицейского на миг затуманился. Он тряхнул головой.

— Ладно, все в порядке. Проезжайте, не задерживайтесь.

Водитель переглянулся с женой, но удивляться не стал, вежливо поблагодарил и тронул автомобиль с места. Дядя Антонио ткнул Ричи локтем в бок и одобрительно кивнул.

— Кстати, любезный, где вас высадить? — спросил водитель через некоторое время, когда они уже ехали по залитым светом широким улицам.

— Центральный проспект, семьдесят девять, пожалуйста, — ответил Аламо. — И простите, не мог бы я на минуту воспользоваться вашим мобильником? В моем батарея села, — добавил он, улыбаясь и снова незаметно толкая Ричи в бок.

«Вы не возражаете».

— Конечно. Дорогая, телефон у меня в кармане... передай господину, пожалуйста.

Дядя Антонио поблагодарил, несколько раз прищелкнул пальцами, вспоминая номер, набрал его и поднес аппарат к уху.

— Вик? Привет. Тони. Да, знаю, пропадал... Там, где меня сейчас нет, «где». Я загляну минут через десять. Да, в городе, я же говорю, что загляну. Хорошо, давай.

Еще раз поблагодарив, он вернул мобильник и негромко сказал, обращаясь к Ричи:

— Все, считай, место для ночлега есть. И ужин нам организуют. Только ты... — Аламо замялся. — Как приедем, по сторонам особо не заглядывайся, хорошо?

Ричи ничего не понял, но кивнул.

Через несколько минут автомобиль уже катил по Центральному проспекту столицы, широкому, шумному и залитому светом, несмотря на довольно поздний час. Пиццерии, танц-бары и мелкие магазинчики вскоре сменили элегантные кафе и рестораны, подсвеченные изнутри мягкими огнями, сияющие неоновыми вывесками ночные клубы и отели.

Семьдесят девятый номер оказался длинным трехэтажным зданием с фасадом из зеркального стекла; Ричи разглядел тускло светящуюся витрину бутика, темные окна отделения государственного банка, а между ними — строгую черную дверь под синей неоновой вывеской «Авалон». У двери, привалившись к стене и скрестив руки на груди, скучали двое здоровяков в черных футболках и брюках.

— Мы выйдем здесь, — сказал дядя Антонио, тронув водителя за плечо. — Большое спасибо.

— Не за что, — безмятежно ответил тот и остановил машину. — Рады были помочь. Спокойной ночи!

— И вам.

— Спокойной ночи, спасибо, — сказал Ричи, уже ступив на тротуар и наклонившись к боковому окну.

«Вы нас не помните. Вы никого не подвозили».

— Хуан, как ты сюда заехал? — донесся до него голос жены водителя, когда машина уже тронулась с места, — Опять не там свернул?..

— Молодец, — сказал Аламо, положив руку на плечо Ричи. — Память им подправил?

Тот кивнул.

— Все правильно. Пошли, — с этими словами дядя Антонио увлек его к светящейся вывеске «Авалон».

— Погодите. Что это за место?