Смерть бобра

Ну, коли история с поросенком вызвала такие серьезные обсуждения калибров и убойной мощности, то грех не рассказать — со слов участников, сам я тогда на заимку поехать не смог. Зоозащите рекомендую не читать.

Я-то думал, что чудо-богатырский запал, ввергавший нас во всякие охотничьи приключения, иссяк лет десять тому назад, ан нет. После нескольких лет благонамеренной жизни, в которой разве что березку сосредоточенным огнем рубили, собрался Клуб Любителей Неживой Природы на новооткрытую тверскую заимку на утку — начало сезона отметить.

Утку добыли споро и уже возвращались на базу, невдалеке от которой внезапно заметили бобра. Бобер, как представитель фауны, оказавшийся в ближней окрестности от членов КЛНП, становился законной целью и подлежал уничтожению. Однако задача в этот раз осложнялась тем, что бобер и охотники, не имевшие переправочных средств, были разобщены примерно тридцатью метрами водной преграды — разлившейся речкой.

Но все же — мы не привыкли отступать!

Беглым огнем (стрелял Мишка, еще два номера заряжали и подавали ему ружья) бобер был прижат к урезу воды — ему не давали ни войти в воду, ни уйти на берег. Более того, получив пару зарядов утиной (!) дробью, бобер несколько обмяк.

Тем временем группа поддержки успела смотаться на базу и приволокла оттуда первое подвернувшееся плавсредство — каноэ при одном весле. Два охотника, Мишка и Юран, поначалу взгромоздились в это чудо индейской мысли, но практически сразу выяснилось, что нервове посмыкування обоих совершенно не совпадают с собственными колебаниями лодки, отчего возникает тревожный диссонанс, могущий на середине реки превратиться в трагический. Поэтому Мишка сказал «Ну его нах, у меня ружья дорогущие, утопим еще!», вылез из каноэ, назначил Юрана спаниелем, снабдил его веслом и отпихнул от берега.

Оказавшись на середине реки на шаткой лодке, Юран кое-как выгреб на противоположный берег и приблизился к бобру. Далее начались переговоры между берегами: «Дышит!» — «Добей его!» — «Как?» — «Об коленку!» — «Данунафиг!» — «Тогда об что-нибудь твердое долбани!»

Юран с сомнением оглядел весло — единственный твердый предмет вокруг, не считая болотных кочек. Бобра, конечно, веслом можно было оглоушить, но с известным риском весло сломать и остаться куковать на дальнем берегу с каноэ, трупом бобра и без весла. Посему Юран взял обеими руками бобра за хвост и, широко размахнувшись, вдарил того об мать-сыру-землю — сперва об одну кочку, а потом об другую.

— Дышит! — сообщил Юран.
— Подними его на вытянутой руке! — приказал Мишка с противоположного берега.
— Зачем?
— Я его ДОСТРЕЛЮ! - с этими роковыми словами Мишка вскинул ружье.

При таких перспективах Юран решил, что будет переправляться даже с живым бобром, затолкал животное, находившееся от происходящего в отключке, в нос каноэ, погрузился сам и начал выгребать. На этот раз его никто от берега не толкал, каноэ раскачивалось посреди реки, а Юран осознал, что буде оно перевернется, ему в сапогах и с веслом придется биться с бобром, оказавшимся в родной стихии. Осознание придало сил и вскоре группа охотников уже выковыривала бобра из каноэ.

Добить бобра удалось только на заимке, причем после двух осечек. А потом Антонио замариновал его и даже сумел приготовить нечто вкусное.