Морка (чисто для пятницы)

— Ну, чего пялитесь-то? Курите морку, нет?

У нее были огромные, как два блестящих каштана, глаза. Короткие волосы — сотни черных спиралек венчала полосатая шапочка, от которой падали на плечи длинные плетеные ниточки-червячки всех цветов радуги.

Именно из-под этой шапочки девушка вытянула наполовину скуренную самокрутку, сунула ее в большой, прямо-таки огромный, рот и полезла в драный грязный мешок, лежащий подле нее. Из мешка она сначала достала огниво, ловко прикурила, и, выпустив облако сладкого дыма, снова полезла в мешок. На этот раз она вытащила мятую серую рубаху из грубой мешковины, которая очень бы подошла для холста. Она встряхнула рубаху, и, убедившись, что та достаточно грязная, снова затянулась и только потом швырнула рубаху мне.

— Надевай. Не то тебе крышка, черноглазая. Вынесут утречком с воспаленьицем легких. Эти отморозки тюремные такие долбозайцы, диву даюсь. Нет бы взять красоток себе, отогреть, отпоить... — Она рассмеялась грудным, обволакивающим душу смехом. — Да шучу я, шучу! Вылупилась! Надевай, говорю. Околеешь в мокром, попку застудишь. Ну! Да что вы стоите, как мумии, девчата? Светиш не понимаете, что ль?

Светиш мы понимали, хоть девица и говорила с сильным южным акцентом. Делать было нечего. Я начала послушно раздеваться. Будто под мощными чарами сняла с себя жакет, потом платье, потом лиф и осталась в одних трусах. Руки тряслись от холода. Ром весь вышел, меня бил похмельный озноб, а потому я быстро натянула на себя холщовое рубище.

— Трусы тоже! — Дада неторопливо покуривала, с довольной, даже немного алчной улыбочкой разглядывая меня. — Давай, не стесняйся. Не съем.

Я покорно сняла трусы, разложила мокрые вещи на свободной скамье и села на другую. Стало немного теплее. Совсем чуть-чуть. Рубашка пахла южными пряностями.

— Спасибо! — сказала я.

— Не за что. Было приятно посмотреть на тебя. Теперь рыженькая. — Девушка хлопнула тоненькой черной ладошкой по своей скамейке. — Сядь-ка сюда!

Ричка молча села рядом с Дадой. Чары действовали и на нее. Потому что когда чернокожая ласково протянула Ричке морку, та взяла, затянулась разок и закашлялась. Дада погладила Ричку по спине.

— Умница! Ну, а теперь валяйте рассказывайте, девчата, чо с вами приключилось. Не томите. Третий день со скуки по Подтемью дурманю. А тут такой подарочек. Я сначала подумала, мерещитесь мне. Но глюки обычно говном не воняют. Так что слушаю вас внимательно! – Она снова показала большие белоснежные зубы.

(Отрывок из 16ой главы Белой Гильдии)️