Флешмоб "Первое убийство у героя"

Есть и второй рассказ, где главный герой, а, точнее, героиня лишает жизни человека, пусть не своими руками, но словами и действиями.

На АТ эта работа выложена на стадии предисловия (а это фрагмент третьей главы).

Лекса расплылся в довольной улыбке, не спеша побрел в сторону вырубленной в известняке гробницы. На полпути его обогнала быстро идущая длинная погребальная процессия: гроб с мумией фараона на носилках в сопровождении жены, сына, жрецов, сановников, слуг и протяжно воющих плакальщиц, за ними возничие вели под уздцы впряженных в колесницы лошадей. У парня мурашки побежали по коже, настолько сильное это произвело на него впечатление. Он остановился, не в силах отвести взгляда от проходящих рядом египтян. Но когда археолог добрался до входа, жрецы уже опечатывали двери.

– Опоздал... – вздохнул он. – Так быстро все сделали... Но ведь я вернусь еще сюда?

Анхкара остановилась в нескольких шагах от юноши. К ней подошел уже знакомый археологу ливиец–телохранитель и чуть слышно произнес:

– Я сделал так, как ты приказала. Самая ближняя – без чеки в колесе.

– Мне нравится, что ты не задаешь вопросов. Отблагодарю тебя во дворце... – шепотом ответила царица. – А теперь отойди как можно дальше с моей колесницей.

– Да, госпожа...

Мужчина с озабоченным видом отвел упряжку почти на сотню шагов, принялся осматривать копыта лошадей.

Райнер насторожился: холодный взгляд Анхкары говорил о том, что она задумала что-то недоброе.

– Мама... – к ней подошел сын, трущий мокрые щеки. – Почему ты не оплакиваешь отца?

– Зачем? Я даже рада, что его власти больше нет надо мной, – царица улыбнулась, закрыла глаза. – Это я приказала его убить...

Принц задрожал, сжал кулаки.

– Когда я стану царем, я... Я! – задыхаясь от злости, воскликнул мальчик. – Сгною тебя! Живьем похороню! Ненавижу!

Наследник бросился к стоящим неподалеку колесницам, запрыгнул в первую попавшуюся, ударил вожжами лошадей. Упряжка исчезла в облаке пыли. Царица пристально вглядывалась в даль, теребила пальцами золотой браслет на руке.

– Зачем ты так с ним? – спросил парень Анхкару, прекрасно понимая, что она его не услышит и ничего ему не скажет.

Но женщина словно в ответ отрешенно произнесла:

– Я обещала позаботиться о твоей душе и твоем теле, теперь я смогу выполнить обещанное, и мне никто не помешает и не осудит... Я все также люблю тебя, мой Хену. Мы встретимся там, на полях Иару, где уже никто никогда не сможет разлучить нас. Никто...

Она со всей силы сжала запястье пальцами, чтобы заглушить душевную боль физической. 

Внезапно из тумана оседающей пыли галопом вылетела пара лошадей, волочившая за собой остатки разбитой колесницы.

– Меренптах! – воскликнула Анхкара и бросилась вперед.

Александр побежал вслед за ней. То, что предстало перед его глазами, поразило его до глубины души: всегда такая холодная, полная ненависти женщина сейчас прижимала к себе окровавленное, бездыханное, покрытое слоем пыли тело сына и рыдала. Парень опустился рядом на колени.

– Прости меня... – шептала она, стирая кровь с лица ребенка. – Прости. Что вообще я творю? Ты же мой сын... Ты же не виноват в той боли, что причинил твой отец! Почему я не могу просто жить, любить и быть любимой, как другие?

Слуги отобрали бездыханного мальчика у матери, положили в колесницу. Юноша проводил взглядом покидавших долину египтян, сел на камень.

– Что будет дальше, мне и так понятно. Похороны – это всегда очень тяжело. Меренптах стопроцентно займет место рядом с отцом. Потом, скорее всего, она начнет искать тех, кто сопровождал гроб с Хену. Но, или они уже мертвы, или ничего ей не скажут, раз она так и не найдет его в то время. Надо сосредоточиться... – парень закрыл глаза, провел руками по лицу. – Тот день, когда царица примет решение строить свою гробницу!