Дети, письки и спектакли

Девочки, признайтесь, кто-нибудь реально мечтал стать балериной?

Я вот мечтала. 

Примерно три минуты, в буфете Большого театра. 

Наверное, это был Щелкунчик - но всё, что я помню, это ноги в белых колготках. Мы сидели так близко к сцене, что они парили над моей головой белыми стремительными облаками. А ещё я помню буфет, точнее профитроли!

Самые вкуснейшие в моей жизни профитроли.

Это было божественно!

И я почему-то думала, что балерины - это люди, которые питаются профитролями. 

Наверное потому, что из-за сахарной пудры, профитроли были белоснежно прекрасны. На многоэтажную тарелку, на которой они лежали, хотелось смотреть бесконечно. Не отрываясь. Сердце внутри замирало от восторга.

А потом папка сказал, что балеринам профитроли ни в коем случае кушать нельзя. Вот так мир и лишился великой балерины. В моём лице.

А вот артисткой - не важно театра или кино, мне никогда не хотелось быть. Хотя артистки из старых голливудских фильмов, они как редкие бриллианты, прекрасны - каждая по своему. Ими можно любоваться, как огнём, водой и чужими трудами. Но стать не хотелось. Видимо, понимание, что за красоту лишают профитролей, наложило отпечаток на всю оставшуюся.

Но иногда у меня ощущение, что я участвую в радиоспектакле. В качестве бесконечно удивлённого слушателя.

Вот казалось бы двое детишек делают уроки. Простейшая ситуация. Что тут может быть?

Точнее один делает, а второй играет с Паулем. Пауль - это робот-пылесос, которого дети путём знакомства с ножницами и отвёрткой, превратили в домашнего питомца. Дети всего лишь хотели узнать, что у него внутри, а в результате он призошло чудо, и он обрёл свободу воли. Свободовольный пылесос пыль больше не сосёт, а работает компаньоном нашего младшего дитяти. 

За это ему подарили глаза из самоклеющейся бумаги и имя.

И хотя мы лишились пылесоса, мы всё равно счастливы, потому что Пауль заменил в нашем доме, пару кошек, выводок ездовых собак и крокодила.

Так вот дети делали уроки, а я сбежала от них на кухню, чтобы меня не дёргали каждые три секунды.

Мне там привычнее. Там живёт лучший друг нашей семьи - сеньор Холодильник и мой личный друг - херр Чайник (херр он не потому что непослушный, а потому что Бош - такая вот простая логика).

Сижу роюсь в прошлогодних конспектах, которые к счастью не попали под приступ золушкианства, тут ко мне является младший ребёнок с тихо гудящим Паулем под мышкой и заявляет:

- Там это... Маша письку поломала, просит чтобы ты дала новую.

Что сказать? 

Я почувствовала себя Гудвином, и даже круче. У него-то всякие глупости спрашивали, типа сердца и мозгов.

Ну что поделать - назвался волшебником, будь добр, раздавай письки по первому требованию. 

Прихожу к ребёнку и спрашиваю, со всем обречённым спокойствием на которое способна, потому что готовиться надо к самому худшему:

- Что там с твоей писькой случилось?

Ребёнок поднял от учебника покруглевшие глазки и посмотрел на меня так, что я подумала о старых-добрых галлюцинациях. Пока я мысленно упаковывала чемодан на отдых в дурдоме, явилась мелкая, невозмутимо забрала у старшей запчасти от поломанной ручки и стала подсовывать Паулю обломки, с целью посмотреть будет ли Пауль есть пластик. Проблема питания питомцов-пылесосов для дитя сейчас важна, и подвергается эмпирическому анализу.

Я выдохнула.

Где-то  над бабушкой рассосались грозовые тучи. Они должны были сопровождать её в путешествии к нашему очагу, который ей предстояло хранить во время моего культурного отдыха в дурке.

- Доча, ты зачем ручку писькой назвала? - спросила я, мысленно сложив слова дитяти и обломки.  - Я же волновалась!

От такой несправедливости, глаза старшего дитятки стали ещё больше.

- Я ей сказала, что у меня писалка поломалась, - нахмурилась дочка. - Она сама всё придумала!

- А! - сказала я.

А что тут ещё скажешь. Логика дитёв проста аки дрын - ручка пишет, значит она писалка - для старшей, а где писалка, там и писька - для маленькой.

Вот такая простая этимология.

Поделав немного вид, который должен был показать детям, что маму нельзя путать письками и писалками, безуспешно впрочем, потому что у детей свои важные дела, им не до мамкиных воспитательных порывов, я отдала ребёнку одну из своих писалок, и снова спряталась на кухне, чтобы не упустить возможности удивиться, когда в добавок к письке ещё что-нибудь важное сломается.