Карта Аэд

Первая карта Аэд, которую я рисовала вместе с сыном, была достаточно мила (особенно похожие на пельмешки горы), чтобы мне было приятно с ней работать, но недостаточно изящна, чтобы я не посмела над ней издеваться:

Однако прежде чем говорить о карте мира, следует все же пару слов сказать о его космологии.

Планета Аэд, на которой разворачиваются события цикла романов "Три Солнца Аэд" — проземного типа и находится в «поясе жизни» по отношению к своему Солнцу (которое на самом деле кратная система из двух солнц: жёлтого карлика и красного гиганта).

Обитающие на ней elle и seidhe — цивилизации пролюдского типа, что подразумевает их единство с экосистемой планеты. Элле и сейде оседло живут на своем голубом шарике и не путешествуют сквозь космос без надобности — оно и понятно, ведь их Вселенная такая старая, что фактически распадается на части, и не ясно, какая судьба ждёт путешественников сквозь её нестабильные просторы.  

Обитаемая зона на планете окружена Большим аномальным кольцом, которое в свою очередь разделено на три сектора аномальными дугами. За аномальным полотном находится Бездна (сиречь море Дирака, о котором я писала в предыдущей статье). В Бездне обитает хуманизированный Хаос, периодически высовывает оттуда голову и драконит всех без разбору. Это придает повествованию особой прелести, потому что конфликт выходит далеко за рамки противостояния протагониста и антагониста.

Аномальное полотно представляет собой слой плазмы, на котором спорадически возникают и исчезают порталы/червоточины. В большинстве такие порталы, как чёрные дыры, просто существуют и никуда не ведут. Но иногда из них на планету проникают новые формы жизни, чтобы успешно влиться в существующую экосистему — или погибнуть в конкурентной борьбе с ее обитателями. В общем, synthetic evolution 2.0

Здесь хочу сделать страшное признание: карта Аэд рождалась вследствие сюжета романа, а не наоборот. То есть протагонист, путешествуя, открывал мир для себя, читателя и даже писателя, потому что иногда я не знала, что ждет его там, за очередным поворотом дороги. 

Такрй формат работы интересен, но не удобен, особенно когда роман большой и героев в нем много. Профессор Джон Рональд Роуэлл, к примеру, советовал делать обратное, то есть начинать создание повести с карты и вести героя по ее географии, формируя канву сюжета. Думаю, в этом есть смысл, потому что глядя на готовую карту легче понять, какие приключения и опасности ждут пересекающего ее героя. И исходя из этого вводить дополнительных персонажей, чтобы облегчить или усложнить ему путь.

Я же пошла по длинному пути и попросила папеньку привезти мне аленький цветочек вынуждена была подстраивать ландшафт под костяк событий, который уже лежал в основе романа. Интересный был опыт, но повторять его я бы не стала. Обдумывая очередной поворот сюжетной линии, я бубнила под нос картографические заклинания: «И как это будет выглядеть на проекции Меркатора?! Срочно нужны векторные геоданные этой реки… Где экватор?! Господи, я потеряла экватор!». При этом я рисовала пальцем в воздухе закорючки, а другой рукой имитировала передвижения по ним героев.

Расположение объектов на карте, расстояние между ними, климат, русла рек, времена суток и направления сторон света сложно удержать в голове, когда данных становится больше десятка. Но прежде чем приступить к перенесению карты из головы на бумагу, я задумалась: а каковы обязательные элементы любого обитаемого мира? Вопрос, веками терзающий космологов, да) Но я попыталась на него ответить, и вот что из этого вышло.

Элемент первый: универсальный растворитель. В моем случае — вода.

Тривиально, не спорю. Но мне хотелось уберечь себя от фактических ошибок, которые неизбежно вкрались бы в текст, возьмись я описывать сложную форму жизни в окружении океанов из жидкого метана. Или ДНК, построенную на азотных полимерах, а универсальным растворителем был бы сверхкритический флюид. С научной точки зрения это вполне реальные варианты, но тогда, чтобы не выглядеть профаном, мне бы понадобилась целая команда бета-ридеров с докторской степенью в той или иной области. 

В общем, я не умею заводить друзей так же эффективно, как Питер Уоттс, поэтому континенты на Аэд оказались окружены водой. 

Кстати, при создании карты я вдруг задумалась над тем, как бы она выглядела, обитай герои в воде, а не на суше. Как-то так, наверное: 

Мои герои обитают на суше, имеют по две пары конечностей и легкие, чтобы дышать воздухом. Вода из океана, испаряясь, наполняет атмосферу влагой, эта влага конденсируется и выпадает в другой части континента в виде осадков. Поэтому кроме морской воды на карте появилась и пресная:

- реки (текущие с гор, обрастающие притоками по мере их движения к морю, образующие озера и впадающие в океан);

- гипотетические ледники на полюсах, если бы полюс входил в Большое кольцо на карте (мне пришла в голову идея, что планета могла бы не вращаться вокруг своей оси, а все время быть обращенной к солнцу одним боком, как Луна к Земле. Тогда одно из ее полушарий оказалось во тьме и покрыто льдом, а другое было бы выжженной пустыней, где никогда не заканчивается день. Жизнь тогда вполне могла бы развиваться в сумеречных меридианах, в так называемом "поясе жизни"... Тут я строго сказала себе: "Горшочек, не вари!" и вернулась к карте);   

Элемент второй (необязательный): суша.

Карта Аэд разделена аномальными дугами на три части: приморская степь, холмистые леса и горы на севере.

Согласно Дарвину, местная флора и фауна должна быть максимально адаптирована к своей среде обитания, поэтому степи населяют быстро бегающие травоядные и стайные хищники, над горами летают хищные птицы, а в лесах водятся крупные копытные и те, кто охотится на них из укрытия. Паразитам и падальщикам, конечно же, найдется место в любой экосистеме.

Климатический пояс Аэд варьируется от умеренного до субтропического, хотя на высоте есть вершины, перманентно покрытые снегом — и на этом я вынуждена себя прервать и признаться, что все это время недоговариваю. 

Помимо областей, открытых взгляду картографа, в Аэд существуют загадочные тёмные пятна, про которые нельзя ничего говорить наверняка, если только не находиться внутри такого пятна лично.

Эти пятна — крепости народа сейде, по одной на каждую обитаемую зону, и на карте они обозначены условными пузырями, обернутыми в непрозрачный энергощит. Что происходит за этим энергощитом, тебе, путник, станет известно, когда попадёшь внутрь. Если, конечно, жители пузыря решат тебя впустить.

Крепости сейде — это микровселенные внутри макровселенной. Они возникли благодаря симбиозу сейде-Владык и Истоков — таинственных аборигенов планеты, которые предпочли сотрудничать с новыми формами жизни, нежели им противостоять. Об этих крепостях можно написать по трактату, что я как-нибудь непременно сделаю отдельным топиком.

Сейчас только скажу, что эволюция каждой крепости двигалась в своем направлении, как на изолированном от влияния континента острове. Что сделало мир внутри каждого такого пузыря поистине уникальным и неповторимым.

Элемент третий (тоже, в общем-то, условный): цивилизация.

Два народа, населяющие планету, имеют общие эволюционные корни, но за тысячелетия селективной эволюции так срослись с родными пенатами, что даже по стилю разговора становится понятно, кто и откуда здесь родом:

— А я ищу мою пару и не могу найти, — Ариноя обошла Эстель и взяла Тамлина под локоть. — Отличное платье, Эсте, со вкусом и ничего лишнего. Наши портные тоже умеют хорошо шить.

— Благодарю, — Эстель заложила уши. — Слыхала я от одного мастера своего дела, что чем замысловатее наряд, тем обычно никчемнее его носитель. И наоборот.

Ариноя прищурилась, но затем расслабилась и тихо рассмеялась. 

— Верно говорят, — сказала она, качая головой, — что Наэтлиэ — родина благовоспитанности и шарма, Андаро — достоинства и гордости, а Мирисгаэ — прямолинейности и заносчивости.

— То есть, если на обычные слова перевести, то в Наэтлиэ в цене ложь, в Андаро — равнодушие, а в Мирисгаэ — искренность. Так?

Ариноя перестала смеяться и даже улыбаться, посмотрела на Эстель неприязненно. Девушка ответила ей тем же. 

Но речь — только следствие, а причина различия кроется в различных приспособительных механизмах к разным сторонам суровой реальности. К примеру, лесные ассасины вооружаются двумя короткими клинками (в лесной чаще двуручным мечом не помашешь), степные наездники предпочитают арбалеты (ведь местность беспрепятственно обозревается от горизонта до горизонта), а горные воители носят с собой бричерские топоры (суровые инструменты для выживания в суровых условиях).  

Объединяет их одна горькая правда — по одиночке им не выжить. Хаос непременно уничтожит того, у кого нет союзников, поэтому горы торгуют с соседями известняком и мрамором, рудой и сплавами металлов, химикатами для эликсиров и неограненными самоцветами. Леса — ежевичным вином, выделанными мехами, заготовками для стрел и древесиной. Степь и море — рыбой и морепродуктами, лошадьми, скотом и, конечно же, солью.

Когда дело дошло до того, чтобы отметить на карте конкретные города, я напомнила себе, что любой населённый пункт должен быть расположен вблизи реки или другого источника пресной воды, а иногда даже прямо посреди ее потока и при этом может делиться ее руслом на две части. А их названия можно сформировать из названий рек, на которых они стоят (исторически именно так и происходило).

________

Послесловие.

Прорисовка карты — удивительный процесс. Того и гляди, забудешь о том, что ты писатель и с головой погрузишься в стороны света, особенности общих и местных климатических условий (лед, к примеру, бывает не только зимой на реке, но и в ущельях, на вершинах гор и полюсах). Начнёшь искать линию экватора, меридианы и параллели, а если нужно — то и магнитные полюса. Вместо того, чтобы писать, будешь рисовать и считать масштаб местности, держа в уме тот удивительный факт, что карта — это частичка сферы, а не плоскость. Этот факт доставляет отдельно, потому что, как выяснилось, нормального способа перенести изображение со сферы на плоскость без искажения пропорций — НЕТ.

Я изучила все возможные способы по перенесению карты с поверхности сферы на лист бумаги, и они все показались мне ужасающе деформирующими реальные масштабы. Самый понятный из них — проекция Гаусса-Крюгера, известная как поперечно-цилиндрическая проекция Меркатора. Она представляет собой разделение поверхности сферы по меридианам (как шкурка апельсина, разрезанная продольно от полюса до полюса) с последующим развертыванием «долек» на плоскости. Причем чем уже «дольки», тем выше точность карты.

Но по такой карте представления о реальной форме объектов, находящихся близко к полюсам, не составишь. Поэтому придется все меридианы выгнуть и приложить друг к другу так, чтобы они сходились на полюсах (или плюнуть на все, скрутить из карты косячок, и меридианы начнут изгибаться сами). При этом нужно учитывать, что параллели (в реальности параллельные, что следует из их названия) тоже изогнутся вверх или вниз. Причем меридианы будут изгибаться начиная с нулевого меридиана, а параллели — с экватора. Именно тогда и получится та карта мира, к которой я привыкла со школьных времен.

Я работала с плоскость изначально и, как мне казалось, могла потерять связь с реальностью. Чтобы этого не произошло окончательно, я распечатала такие «дольки» на листе бумаги, вырезала их и обклеила ими надувной шарик. Получился ужаснейший на вид гомункул, который, однако, уверил меня в том, что три полукруга, иссеченные с одного континента (а это и есть карта первой книги), не удалены друг от друга и от экватора достаточно далеко, а значит не подвержены кривизне меридианов и параллелей настолько сильно, чтобы мне всерьез пришлось это учитывать.

Но что действительно оказалось полезным при создании гомункула — это:

— понимание изменений наклона оси моей планеты (а градус ее оси нестабилен) и влияние этих изменений на климат в каждой иссеченной области,

— ориентирование по сторонам света (вверху на плоскости у меня оказался не север, а северо-запад! Нет, переделать нельзя, иначе разрушится священная геометрия пространства, а строить сюжет отталкиваясь от карты уже поздно),

— я наконец нашла, где на моей карте проходит экватор, и в каких сюжетных точках герои этот экватор пересекают (мне, как совершенно неопытному картографу, это принесло такой экстаз, будто я не экватор обнаружила, а золотоносную жилу), 

— прокладывание дорог, ведь кратчайшим расстоянием между двумя точками на карте будет не прямая линия, а дуга. Причем степень и направление ее изгиба зависят от удаленности от экватора и нулевого меридиана, и от того, в каком полушарии находятся обе точки.

После пары недель страданий я наконец создала окончательный вариант Оrbis Aed Tabula:

Для первой книги, призванной показать лезвие бритвы между хаосом и порядком, на котором балансирует жизнь, самое то.

Хотя мой внутренний перфекционист кричит, что этого недостаточно, и нужен глобус Аэд, и чтобы я работала не зная ни сна ни отдыха за троих: и за писателя, за картографа и за кого-нибудь еще.

В ответ на что мои субличности вздыхают и тихо перешептываются: «Хорошо еще, что нас пятеро».