Глава 9. Хуберт

            Видео "Мой путь" посмотрели все соседи Леона. Начиналось и заканчивалось оно заставкой с титрами "Творческая лаборатория "Ручеёк". Жена Дримака Анна при случайных встречах стала бросать на Леона косые взгляды, от которых тот окончательно утвердился в мысли —  роль Марии Стюарт в следующем проекте будет играть только она. 

            Всё складывалось как нельзя лучше —  плаха была готова, мясницкий топор всегда можно за бутылку снова взять у Дримака, а в углу творческой лаборатории лежали несколько пакетов с томатным кетчупом, заблаговременно купленных Леоном для сцены казни. 

            Но в один не слишком удачный день подготовка к съёмкам была нарушена самым неприятным образом. Началось всё с того, что Леон решил усовершенствовать Гравитационный Двигатель, для чего начал резать болгаркой найденный на свалке швеллер. Звук болгарки стал раздражать собаку Дримака —  ротвейлера по кличке Хуберт.  Здоровенный кобель сначала возбуждённо бегал вдоль забора, а потом начал предпринимать попытки перепрыгнуть его. Оценив высоту забора, Леон продолжил работать болгаркой, будучи уверенным в своей безопасности.  

            Как оказалось чуть позже, он недооценил возможностей Хуберта. Опомнился Леон только тогда, когда увидел налитые кровью глаза лезущего через забор ротвейлера. 

            Бросив в панике болгарку, Леон со всех ног припустил в сторону творческой лаборатории. Спрыгнувший с забора Хуберт огромными прыжками молча нёсся за ним.  

            А дальше счёт пошёл на доли секунды. Леон успел добежать до лаборатории и почти захлопнуть дверь, но в последний момент Хуберту удалось просунуть голову в щель. Леон изо всех сил тянул ручку двери на себя, а в трёх сантиметрах от ширинки его рабочих штанов щёлкал оскаленной пастью зажатый в тисках Хуберт. В шахматах такая позиция называется цугцванг. Леон не мог отпустить дверь, потому что боялся Хуберта, а Хуберт не мог уйти домой, потому что был намертво зажат дверью. 

            Цугцванг мог бы продолжаться неопределённо долго, если бы на шум не прибежала Лиза. Увидев Хуберта, пытающегося прорваться в творческую лабораторию мужа, Лиза подняла жуткий крик. Этим она ещё больше напугала бедного ротвейлера, который стал ещё яростнее щёлкать челюстями, подбираясь к ширинке Леона.

            Когда расстояние составляло уже менее сантиметра и капли слюны с клыков Хуберта уже попадали на штаны Леона, на крики Лизы прибежал Дримак. С трудом вытащив собаку из тисков, он потащил обалдевшего от пережитого Хуберта домой. 

            Вечером Дримак с бидоном холодного пива пришёл извиняться за поведение Хуберта. Сидя на завалинке творческой лаборатории, соседи распивали пиво. 

            — Ротвейлер — очень злопамятная собака, —  сказал Дримак. 

            Леон, который в этот вечер был молчаливее обычного, ничего не ответил. 

            — Ты бы, Леонид, колбасы купил Хуберту, что ли… —  неуверенно сказал Дримак. — А то ротвейлеры —  они такие… В твоих же интересах… 

            В эту ночь Леону снились челюсти Хуберта. Не весь Хуберт, а, именно, его челюсти, которые жутко клацали совсем рядом с придатками Леона. 

                                                                           --- * ---

            Все эти неприятности отодвинули начало съёмок следующего видео "Казнь Марии Стюарт". В конце концов, оправившись от стресса, полученного в результате стычки с Хубертом, Леон всё же возобновил подготовку к съёмкам.

            Анна Дримак была без проб утверждена на роль Марии Стюарт. С самим Дримаком, которому Леон предложил роль палача, дело обстояло сложнее. Поначалу он категорически отказался от роли, но, узнав, что по сценарию Анька, играющая Марию Стюарт, будет валяться у него в ногах и просить о милосердии, неожиданно согласился.
            Борщаговскому досталась роль протестантского пастора, дающего последнее утешение несчастной королеве Шотландии.
            И вот настал день съёмок.
            Анна Дримак, худощавая и жилистая, стояла с распущенными волосами и с гордо поднятой головой рядом с плахой. Для съёмок она достала из сундука своё подвенечное платье, в котором тридцать лет назад расписывалась в ЗАГСе с Дримаком.  
            Рядом с Анной в кадре стоял падре Борщаговский. 

.