Пропаганда (ну, вы понимаете...)

Как считаете, тянет на ту самую пропаганду?

Тьерри вошёл в хижину и неловко опустился на табурет. Деловитое постукивание пальцами по столешнице превратилось в нервную дробь:

- Я… - начал он неуверенно. – Сезар велел…

Здоровенный мужик с исполосованной шрамами рожей сглотнул и вперился в ствол, как девственник на первом свидании.

- Что велел? - максимально мягко подтолкнул я нежное создание к продолжению диалога.

- Передать это, - достал Живоглот из-за пазухи кожаный кисет и бросил мне.

- О… - заглянул я внутрь. - Всё здесь?

- Как договаривались. Без комиссии, - Тьерри, приложив заметные усилия, перевёл взгляд на меня и спросил: - Ты колдун?

Прозвучало это так, будто многоуважаемый деловой партнёр заподозрил, что я пидор, а перед этим мы успели как следует полобызаться, типа по-мужски.

- А что, тебе стояк наколдовать или геморрой заговорить?

- То существо во дворе… Оно не из этого мира. Верно?

- Как и я сам. Да не ссы. Твоему приятелю просто не повезло. Обычно Красавчик не убивает так быстро и без приказа. Новая обстановка, все на нервах… Понимаешь? – достал я из кисета душу и поглотил. – О-о… Волдо, тащи пожрать. Кажется, я умею плести макраме.

- У нас провизии в обрез, - сунул верный оруженосец мне под нос горбушку чёрствого хлеба.

- Гранд мерси.

- Так что? – не унимался Живоглот, глядя, как я пожираю не первой свежести углеводы. – Весь Шафбург гудит, пересказывая байку о том, как в поместье Ройтеров колдун устроил кровавую баню. И про демона.

- Дьявол тебя подери, - отложил я недоеденное лакомство и хлебнул вина, чувствуя, как зарубцовывается рана в бедре. – Неужели это так важно? Колдун – не колдун… Мы взрослые самостоятельные личности, вольные определять собственную жизнь. Какая тебе разница, провожу я ночи в благопристойных молитвах, или взываю к властителям преисподней?

Живоглот насупился и, уняв нервный тремор, вкрадчиво проговорил:

- Похоже, ты не понимаешь, в какой среде оказался.