И еще о Чайковском.

Еще в годы моего обучения в музыкальной школе у меня было несколько странное отношение к трем последним симфониям Петра Ильича. По непонятной на тот момент причине, они казались мне частями единого цикла. На первый взгляд это очевидно - все они раскрывают одну и ту же проблему, а именно борьбу человека и судьбы. Однако каждая будто дополняет, продолжает предыдущую. 

Лишь через много лет я осознал не только общие черты, но и глубинные отличия этих трех шедевров Чайковского. И Четвертая, и Пятая и Шестая симфонии показывают нам стадии осознания неизбежного. А именно: отрицание – агрессию – торги – депрессию – принятие.

Как отрицание и агрессия смотрится Четвертая симфония. После яростной и безуспешной борьбы в первой части, от фатума просто отмахиваются в финале. Усилием воли заставляют уйти в самозабвение. Этакая наигранная и немного натянутая радость. Отчаянный эскапизм.

Торгами кажется Пятая симфония. Наверное, трудно найти во всей мировой классике произведение более христианское по духу. Выдержи все, вытерпи, и получишь награду. Заплати страданиями за грядущий восторг. Крайне занятно, кстати, звучит тема главной партии первой части. Причудливейшим образом в ней сочетаются элементы вальса (символ жизни) и траурного марша (смерть). Слияние противоположностей. Отчаянная надежда на то, что смерть это еще не конец.

И тем более беспощадной в своей правдивости воспринимается Шестая. Патетическая. Депрессия без принятия. Впрочем, до принятие вообще редко кто доходит...