Рассказ на букву П (версия 3, Плоды прогресса. 1978 год МФТИ студенческое творчество)

ПРИКЛЮЧЕНЧЕСКАЯ ПОВЕСТЬ ПЛОДЫ ПРОГРЕССА (в народе известная как ПППП)  

Посреди пустыни произрастала пальма. Под пальмой племя папуасов, пораженное проказой, попивало портвейн. Пальма плодоносила плохо, папуасы прозябали – питались падалью, пожирали попугаев, протухших пятнистых питонов. Процветали полиомиелит, паранойя, псориаз, понос, паркинсонизм.

Пытаясь предотвратить погибель папуасов, подкомитет помощи первобытным племенам прислал полпреда Попова. Подобно Прометею, Попов принес папуасам плоды прогресса: полупроводники, пылесос, плетизмограф.

Получку Попов получал по пятницам, покупал пиво, папайю, повидло – подкармливал проституток, пробуя поддержать плотность популяции папуасов. План Попова позорно провалился – подлые проститутки применяли противозачаточные пилюли. Племя подыхало.

Пронырливые португальцы продавали портвейн по пятьдесят песо, получая пятьсот процентов прибыли. Папуасы пропивали последние плавки.

Преуспевающему плантатору Педро Перейре пустыня приглянулась. "Полью почву, посажу помидоры, пшеницу, перец," – планировал плантатор. Под Пасху Педро пригласил Попова пообедать.

– Прогоним папуасов, – предлагал Перейра, подливая Попову пульке, пунш, пльзеньское пиво, подкладывая печеночный паштет. – Поделюсь прибылью. Пошли подальше поручение подкомитета – получишь парагвайское подданство, поместье, пеонов, пост посла.

– Пшел прочь, паскуда! – пробормотал Попов, пожирая поросенка.

– Подумай. Подарю полотно Пикассо, платиновую пепельницу, Пиночету представлю, – пообещал плантатор.

– Пустыня принадлежит папуасам! Понял, подлый пособник палача Пиночета?! – прокричал Попов.

Перейра плюнул:

– Пардиес! Погоди, патриот, – посчитаемся! Попомнишь плантатора Педро Перейру!

Проклиная Попова, Педро повернулся, пошел подготавливать переворот. Попов побежал помогать папуасам победить пережитки палеолита, прогнать политических проходимцев. Пели птицы. Пастухи пасли поросят. Пустыня представлялась прекрасной...

Попов преподавал папуасам письмо, политграмоту, почвоведение, педиатрию, привозил пирамидон, пеленки, погремушки; прочитывал племени "Пионерскую правду", "Панораму", "Перспективы". Папуасы придумали песню:

Петух побудку прокричал,

Провозглашен приказ:

Перейра, прячься, паразит,

Проснулся папуас!

Проводились политзанятия. Проститутки перевоспитались. Попов приобрел проектор, подумывал про патефон. Появился пятилетний план преобразования пустыни. План претворяла Партия папуасского прогресса - папуасы подсыпали пальме перегною, подкармливали перманганатом, поливали птичьим пометом. Попов прибил под пальмой плакат: "Получим пятьсот пудов полноценных плодов!".

Потребление портвейна падало, папуасы перестали покупать презервативы. Подсчитав прибыль, Перейра прослезился – пять паршивых песо! "Придется призвать пару проворных парней," – подумал плантатор.

Презренный прощелыга Пит похитил паспорт Попова, проткнул пылесос, подговорил папуасов пропить проектор. Прыщавый проходимец Пат пролил птичий помет, предварительно порвав подшивку "Правды". Полиция перлюстрировала почту Попова, подсылала провокаторов.

Приехал популярный парижский певец – педераст Поль Плезир, прославившийся похабной песенкой "Поцелуйте Полю попку", попутно привез порнографию. Пожилые папуасы просматривали "Плейбой", пропускали политзанятия. Появился притон "Приходи переночевать". Политическая платформа Попова пошатнулась.

– Пора поливать пальму, – призывал Попов.

– Пускай подыхает, перебьемся! – посмеивались папуасы, перелистывая "Парлек".

Прогрессивные папуасы подписали петицию, потребовав прекратить провокации. Попов понес петицию Перейре. Подле поместья Перейры Попов повстречал племянницу плантатора, пылкую пятнадцатилетнюю Паолу. Паола подмигнула, предложила прогуляться. Прелестная племянница Перейры понравилась Попову. Почувствовав пробуждение первобытной похоти, позабыв про петицию, Попов поцеловал Паолу, прижал, полез под подол, потащил под пальму, порвал полупрозрачное платье. Панталоны Паолы полетели прочь, потная пятерня Попова приглушила писк "Пусти!..."

Потом пришло похмелье. Плачущая Паола пожаловалась Перейре. Перейра позвонил прокурору. Прибыли полицейские, побили Попова палками, потравили псами.

Продажная пресса писала: "Покровитель папуасов – преступник! Позор Попову! Похотливый Попов пойман полицией! "Правда" промолчала.

Процесс привлек представителей печати, партер переполнен. Получившие право присутствовать посмеиваются, предвкушая пикантные подробности. Простаки, прозевавшие продажу пропусков, пооблепили перила, подоконники... Плечистые полицейские прогоняют папуасов, пеонов, проституток палками, приветствуют Перейру: "Проходите, пожалуйста".

Пробило полпервого. Пора.

– Приведите подсудимого! – приказал председатель. Пятеро пулеметчиков притащили побитого Попова, получившего пневмонию – плод пребывания по промозглым подвалам.

– Показания пострадавшей Паолы Перейра! Прошу, Паола! – Присутствующие притихли.

– Прошу правосудия, – плакала Паола, проглатывая половину предложений, – Попов – половой преступник... поймал, предложил прилечь... Плакала, просила пустить... Пинал пятками, поломал палец, прокусил подбородок... Потом под пальмой повалил...

– Подсудимый Попов!

– Политическая провокация правых! Паола первая подмигнула... – пытался протестовать Попов.

– Признавайся, падла, – прервал прокурор Песадес.

– Психоаналитик Петерсон, пожалуйста!

– Причина преступления Попова понятна. Психика подсудимого перегружена, поражены пирамидальные пути, половые проблемы постоянно причиняют пытки подсознанию. Полушария полностью парализованы параноидальными политическими планами. Промискуитет папуасов проституировал первоначально патологическую психику подозреваемого. Подтверждаю под присягой: «Попов – психопат, прирожденный преступник!»

– Полицейский Перес!

– Подтверждаю под присягой: пресловутый Попов пытался подать подлую петицию, предательски пнул полицейского пса, поотрывал пуговицы полицмейстеру, проклинал почтенного плантатора Перейру, пообещал перепортить полсотни пятнадцатилеток.

Прокашлявшись, прокурор Песадес пояснил политическую подоплеку преступления, процесс падения подсудимого, потребовал:

– Повесить Попова! Пусть приговор послужит предупреждением подобным подлецам!

Поднялся присяжный поверенный Пульман.

– Подзащитный Попов – прекрасный парень! Происшедшее под пальмой просто прискорбная путаница. Преступление? Повесить? Прокурор Песадес пожелал повесить подзащитного? Позвольте представить - пуританин Песадес! Прекрасно, пусть повесит педераста Поля Плезира, пусть прикроет притоны, пресечет проституцию!

– Помолчи, паршивый Плевако! – прошипел прокурор.

Пульман продолжал:

– Полиция пренебрегла процессуальными правилами. Признание подсудимого пытались получить под пыткой. Попову прижигали пах пылающей паклей, поливали патокой, потом пускали пчел. Показания Паолы Перейра путаны. Перес – пьян, политический провокатор. Психоаналитик Петерсон – пустобрех, прокурор – приятель плантатора Перейры. Повесить пламенного патриота Попова?! Пуркуа? Пусть Песадес представит прецеденты!

Публика протестовала:

– Позор полицаям! Псы! Палачи! Прокурор подкуплен!

– Поворошите память, – призывал присяжных Пульман, – припомните прошлое: полночь, прелестная подружка, первый поцелуй... Постарайтесь понять подзащитного! Прокурор Песадес пытался представить Паолу подростком, плел про пубертатный период. Паоле - пятнадцать! Подумаешь! Паола – половозрелая пташка, первая пожелавшая Попова. Простой парень полюбил Паолу преданно, пламенно, пылко. Пусть Паола простит Попова, падре поскорее повенчает парочку. Прошу присяжных помиловать подзащитного Попова.

Присутствующие повскакивали:

– Помиловать!

– Повесить!

– Простить Попова!

– Повесить Перейру!

– Пульман продался!

Представители прессы передрались: польскому писателю Пшежиньскому поломали протез, панамскому памфлетисту Палтусу повредили печень, провалившийся потолок придавил принстонского профессора Портера, Полю Плезиру прищемили пенис, палестинец Пей-Паша пристрелил портье. Прокурору примочили протухшим помидором, присяжные попрятались. Председатель потребовал прекратить потасовку, покинуть помещение, пообещав продолжить процесс после починки потолка. Публика повиновалась, предполагая пограбить подвалы, полные портвейна.

Поселок Порто-Побре преобразился. Повсюду перебесившиеся потребители пожирали похищенные продукты. Правые пооткапывали припрятанные пулеметы, преследовали подозрительных. Прогрессисты поджигали пивные. Протестанты повесили пяток папистов. Паписты поджарили протестантского проповедника Пфайфера. Противники полового прогресса покидали педерастов под поезд «Пномпень-Претория», полицейские по пьянке повыпускали половину преступников. Помахивая прокламациями, пробежали подпольщики, посвистывали пули. Папуасы, подхватив пики, перекололи полтораста плантаторов, полиция порубила папуасов палашами. Поднялись пролетарии, подмастерья, проходчики, путейцы, печатники - подорвали пакгаузы плантатора Перейры пироксилиновым порохом.

– Пей портвейн!

– Подгребай пшеницу!

– Подставляй посуду – пиво!

– Пиастры! Пиастры!

Про Попова позабыли. Поселок полыхал, пахло паленым. Пьяные пожарные по пути потеряли помпу.

Первый пехотный полк провозгласил полковника Проксимуса президентом. Путчисты попросили помощи. Пентагон прислал парашютистов…

...Питер Пелл приземлился, погасил парашют, пришиб прикладом потенциального противника, пополз по
песку, пристреливая попадающихся папуасов – Пелл помнил "памятку по предотвращению проказы": "Папуасы
поражены паразитами – пристреливая папуаса, помогаешь предотвратить проказу!"
Полковник приказал:
– Подняться! По противнику пли!

Питер Пелл побежал, поправляя подсумок, полный патронов, подавил пору пулеметов, подорвал противотанковую пушку. Противник пытается помешать продвижению – Пелл поднял пистолет, прицелился... Паф! Паф! Па-па-па-паф! Пятнадцать покойников…

Потом продвижение приостановилось. Плохо помогла прекрасная подготовка переброски. Похоже, перст Провидения пометил полк печатью проклятия. Полковника проглотил питон, поручика переехала пушка, подпоручик получил пулю, пытаясь повернуть побежавшее подразделение; прапорщик, поскользнувшись, поломал позвоночник; последнего прихвостня правительства Пилсудского пана Пшеклетного поймала пантера, потащила покормить потомство. Приободрившийся противник пристрелялся: пуля пробила пучеглазому подхорунжему Паскутти перикард, пал петлюровец Петрофф, прямое попадание прервало преступный путь палача полесских партизан полицая Потапчука.

Парашютисты падали, проклиная плохое планирование пентагоновских провокаций:
– Предали! Продали! Погнали под пулеметы! Пацифисты патроны подмочили!

Питер Пелл принял подразделение, пошел первым, подняв полосатое полотнище, подбадривая приятелей:
– Подъем, подлецы! Пошевеливайтесь, птеродактили! Продвигаться перебежками! Пулеметчики, прикройте! Поживее! Подтянут подкрепление – пропадем!

После получасовой перестрелки противник побежал, побросав пушки, пулеметы, патроны, провиант. Пленных Пелл приказал переколоть. Протянули проволоку, поставили посты, повесили плакаты: "Предъяви пропуск!"

Парашютисты пили пиво, пережевывали пеммикан, пренебрегая плодами пальмы, пораженными плодожоркой. Пустыню прочесали, папуасов поголовно перебили.

Прибежали потаскухи. Подстелив парашюты, парашютисты предавались прелюбодеянию, платя по полтора песо.
– Получите пситтакоз, – предупредил Пелл, пошел починять передатчик, порадовать Пентагон полной победой. Питер поменял перегоревший предохранитель, припаял пентод, пощелкал переключателем...

Прогревшись, приемник прохрипел:
– ... Подгорный принял португальского посла ... Пензенские полеводы продолжают посевную ... Партия Петросян-Портиш прервана при преимуществе Петросяна ... Передаем прогноз погоды ... – Пелл переключил поддиапозон, – ... попытка переворота, предпринятая Первым пехотным полком Порто-Побре при поддержке Пентагона позорно провалилась. Представители политических партий подтвердили приверженность прежнему президенту. Папа Павел первый призвал прекратить побоище. Палата представителей проголосовала против поддержки путча Проксимуса, посылки подкреплений Пятьдесят первому парашютному полку. Полковник Проксимус, переодетый пастушкой, пытался покинуть Порто-Побре, пойман, повешен патриотами. Прежний президент Плинтус приказал подорвать предприятие Пола Плюэра, продуцента пестицидов. Позиции парашютистов покроет поток перекиси, перхлората, пропанола, пентафторбензола, пиретрума, парафенилгидрата!

Поднялась паника. "Poison! Pollution! Pizdets!". Половина полка пострелялась.

– Проверить плавсредства, порубить пальму – построить плот! – прокричал Пелл.

Поздно. Пенистый поток, подобный полноводной Паране, приближался. Пестицидная пелена поглотила пальму. Прижимая пальцами прожженные перекисью противогазы, парашютисты пробовали переплыть пропаноловую пучину, погружались под перетрумный порошок, пускали пузыри ...

Повторился предисторический потоп: полностью потонул Пятьдесят первый парашютный полк, потонули пантеры, питоны, попугаи, поросята, павлины, пауки.

По причуде провидения, погубив праведников, потоп пощадил порочного Питера Пелла – поток пентахлорфенола прибил парашютиста под пригорок подле Порто-Побре. Пелла пленили подоспевшие полицейские патрули ...

... Получив прощальный пинок пониже пояса, Пелл приземлился посреди подвала:

– Позвольте представиться - Питер Пелл, политический преступник, пристреливший полтораста пятнистых пугал! Перспектива - показательный процесс, потом – повешение.
– Приятно познакомиться, Попов! Пригласил пятнадцатилетнюю, перспектива подобная, – простонал простуженно Попов, прикорнувший под продранной простыней.
– Помещение подвальное, параша, постель пахнет псиной. Питание плохое?
– Плохое, – подтвердил Попов.
– Пытают?
– Пытают. Почки поотбивали, – пожаловался Попов.
– Приложи – помогает, – Пелл протянул Попову пятицентовик, похлопал по плечу. – Приободрись, парень, приятно покачаться под перекладиной, потешить публику!

Питер прочитал произведения предыдущих постояльцев, покрывавшие потолок:
– Папа, продай поросят, посули прокурору пять песо – пусть помилует! – посмеялся, приписал: "Поросята потонули – пропадай, паскуда!"

Потом принялся покрывать потолок подвала порнографией. Попов подавал полезные предложения. После пятой пикантной позы, предложенной Поповым, Пелл присвистнул:
– Плохой парень! Пошляк! – протянул покрытую парафенилом пятерню. – Подружимся, Попофф!

Потом Пелл позвал полицейского:
– Помыться! Полотенце! Постель! Правила приема пленных помнишь? Пентагон припомнит! Почему потолок похабщиной покрыт? Побелить! Политическим повышенный паек положен! Пожрать принеси! Пива! Попофф простужен – пенициллину! Правое плечо-о .. Прочь, полицейская падла! Пасть порву!

Полицейский пулей понесся покупать пиво. Пелл присел, предложил Попову "Правила поведения пленного парашютиста":
– Почитай, пригодится при пытках.

Попов поделился припрятанной "Примой".

Понурый подвал преобразился. После пыток Попов перевязывал Пелла, потом приятели пели песни: "Полюшко-поле", "Платочек", "Постой, паровоз", "Прощай, Пенсильвания", "Потаскушка Пегги", "Парашютист под пальмой похоронен", "Последнюю пулю".

Пелл поведал Попову про полный препятствий путь простого парашютиста: "Прага – Плей-ку – Пакистан – Порт-о-Пренс – Палестина – Пномпень. Пункты приземления, перестрелки, погони – прострелено плечо, побаливает печень". Помянул приятелей: Пауэрса, покойного Пеньковского ...

Попов позавидовал: "Пришлось пожить!" Подумав, перечислил: "Партсобрания, планы, прогрессивки, профсоюзные путевки, преферанс, похмелье по понедельникам, подагра, полиартрит. Приелось... Переменил профессию – папуасы, Паола, подвал..."

Пелл показал Попову пытки перцем, пластырем, полиэтиленовым пакетом, посоветовал порошок против подагры, порасспрашивал про политпросвещение, профтехобразование. Попов по памяти пересказывал Паустовского, Пруткова, Пастернака. Питеру понравилась поэма Пушкина "Полтава".

– Прекрасное произведение! – признал Пелл.

…Проходили понедельники, пролетали пятницы – про пленников позабыли. Пелл примечал: Попов погрустнел, перестал петь, порою плакал, прикрывшись подушкой, плохо понимал происходившее. Пневмония прогрессировала. "Пропадет парень", – подумал парашютист, предложил побег.

Попов покорно помогал приятелю проводить подкоп, пассивно повиновался приказам Пелла, повторяя: "Поймают – повесят..."

Подкоп потихоньку продвигался, потом произошло прискорбное происшествие: Пелл позабыл про предел прочности – пол провалился, Попова придавило плитой песчанника. Питер принялся пилить плиту пряжкой, повторяя: "Потерпи, Попофф!" Попова придавило после полудня – Пелл пилил по пятницу, прочистил подкоп, поднял плиту – поздно: пребывание под песчанником, потемки, пятидневный пост подорвали психику парня. Попов попросил Пелла:

– Паола, подари поцелуй..., – посасывая палец, постоянно пел:

Пупсики, прощайте!
Пуще, патефон!
Пылко посещайте
Племенной притон!

Питер Пелл понял – Попов помешался. Прибыли полицейские психиатры, повязали помешанного полотенцами, побили, повезли прочь...

Потеряв Попова, Пелл перестал переносить проклятый подвал: прогнул проржавевшие прутья, придушил постового, перемахнул проволоку – прощай, правосудие! Полицейские преспокойно писали пульку...

Перепрыгивая промоины, Пелл пробирался по проспекту Процветания. Полночь. Подле памятника пирату Пьеру Потрошителю Питер приметил позднего прохожего. "Проклятье!" – подумал парашютист, поудобней перехватывая полупудовый прут, – "Придется перебить подонку позвоночник". Прохожий приблизился – перед Пеллом предстала прелестная португалка, полуприкрытая порванным пончо. Пелл припомнил печальное повествование Попова, поразился: "Паола Перейра после полуночи прогуливается по панели?" Покраснев, Паола прошептала: "Папа, потеряв при погроме поместье, пакгаузы, плантации, повесился ... Пришлось пойти… просить подаяние."

– Побежали! – приказал Пелл, – пересечем пампасы, переплывем Парану! Пароход "Парагвай-Пенсильвания" по пятницам, 5.15 – поспеем. Пóшло подыхать проституткой!

Психоаналитик Петерсон пытался подлечить Попова, применяя психотропные препараты: пентобарбитал, пикротоксин, плеть; приложение постоянных, переменных, пульсирующих потенциалов (плюс – промежность, противоположный полюс – подмышка); принудительное питание, пурген. После помешательства подсудимого, пропажи потерпевшей, Попова помиловали, процесс прекратили…

Приемы Петерсона принесли плоды – психика помешанного прояснилась. Попову порекомендовали покинуть Порто-Побре первым пакетботом "Перу-Петропавловск".

Прибывшего Попова принял полковник Пронин, погрозил пальцем: "Плохо, Попов! Папуасов проворонили, паспорт потеряли, поручение провалили. Подозрительные приятели – пентагоновские парашютисты. Позорный процесс... Признаетесь?!" – "Признаюсь...", – плакал Попов.

Прошло пятьсот пятниц. Порто-Побре процветает – появилась парфюмерная, перерабатывающая, пивоваренная промышленности, проведены прогрессивные преобразования. Посетителям показывают пенопластового папуаса, покрытого полихлорвиниловыми паразитами под пуленепробиваемым плексигласом. Плата - полпесо.

Побег по пампе прославил Пелла. Пелл получил повышение, переменил профиль – преподает психическую подготовку парашютистов. Паола подарила Питеру пять прекрасных пацанов. Поместье Пеллов поросло пурпурными пионами, померанцами, портулаком. Пелл посадил пальму памяти Попова, поливал. Паола пообрывала пальме почки. Пальма погибла.

Паола Пелл – преуспевающая писательница. Повесть Паолы "Похотливая плоть" получила Пулитцеровскую премию. Публицист Пантелеймон Понтрягин посвятил П. Пелл памфлет "Подпорка прогнившего порядка, проститутка пера П. Пелл, – платная пасквилянтка Пентагона".

Попов просидел положенное, посплавлял плоты по притокам Печоры, потом, получив паспорт, поселился под Полтавой. Прибивает подметки, починяет примуса, перекладывает печи, паяет прохудившуюся посуду, пробует плотничать. Прежде полиглот, Попов позабыл польский, португальский, полинезийский, перестал покупать "Перспективы", подписал "Пчеловодство". Подвернулась Попову проворная повариха Прасковья – поженились...

Порой по пыльному проселку проносится посольский "Понтиак" – полковник Пелл приезжает проведать Попова. Попов потчует приезжего первачем, Прасковья пододвигает поближе пирог. Пелл пьет, похваливает, подговаривает Попова покинуть Полтавщину, предлагает пост председателя правления "Пасифик Петролеум". Попов поеживается...

– Пóлно! План перевыполняю, полтораста получаю, позавчерась прораб похвалил... Потом помидоры пора пасынковать, петрушку прореживать, подсолнухи полоть...

Полковник Пелл печально пожимает плечами...

Примечания и озарения:

Плетизмограф – аппарат для графического определения колебаний объема различных членов тела в зависимости главным образом от степени их кровенаполнения (http://ru.wikipedia.org/wiki/Плетизмограф). Кто-то из сочинителей был с моей родной кафедры биофизики.

"Пиночету представлю" – Пиночет, Аугусто – чилийский генерал, один из участников военной хунты, свергнувшей в 1973 г. правительство социалиста Сальвадора Альенде. С декабря следующего года пребывал на должности президента страны, по сути, одако, являясь неограниченным военным диктатором. За годы правления Пиночета были казнены и брошены в тюрьмы тысячи противников его режима, так что палачом советская пропаганда называла его вполне заслуженно. В 8--х годах пригласил в Чили либеральных экономистов из США, но это уже другая история.

"Пардиес!" по-испански (por Dios) – "клянусь Богом", но точнее будет перевести как "черт побери!".

"Погоди, патриот..." Слово "патриот" здесь означает примерно то же, что и популярное в то время выражение "тебе чё, больше всех надо?".

Плевако, Федор Никифорович (1842-1909) – знаменитый русский адвокат.

"Пришиб прикладом потенциального противника" – на военной подготовке разговорами о "потенциальном противнике" нам проклепали все мозги.

"Последнего прихвостня правительства Пилсудского" – Пилсудский, Юзеф Клеменс (1867-1935) возглавлял независимую Польшу в 1919-1922 году. Советская пропаганда изображала его как заклятого врага.

"Пана Пшеклетного": искаженное польское слово "пшекленты" – проклятый.

Подгорный, Николай Викторович – Председатель Президиума Верховного Совета СССР в 1965—1977 годах, иначе говоря, третий человек в советской иерархии после Брежнева и Косыгина.

"партия Петросян-Портиш" – Петросян, Тигран Вартанович – чемпион мира по шахматам с 1963 по 1969 годы (СССР). Портиш, Лайош – венгерский гроссмейстер, претендент на звание чемпиона мира.

"Пасть порву!" – тогдашний мем, фраза из суперпопулярного фильма "Джентльмены удачи" (режиссер Леонид Гайдай, в главной роли Евгений Леонов).

«Poison! Pollution! Pizdets!» – Poison – "яд" (англ.), pollution – "загрязнение, осквернение" (англ.). Pizdetz! – между прочим, единственное матерное слово на весь текст. Что значит – интеллигентные люди сочиняли! К сожалению, при первой публикации текста в факультетской "РФ-газете" эти три слова были опущены и соответственно оказались утерянными во всех последующих печатных и интернетовских вариантах.

"Плей-ку", или правильнее Плейку – аэропорт на юге Вьетнама. В период Вьетнамской войны одна из основных баз ВВС Южного Вьетнама и ВВС США. Война закончилась в 1975 году, совсем незадолго до времени сочинения "Плодов прогресса", и это название было еще на слуху.

"Помянул приятелей: Пауэрса, покойного Пеньковского ..." Пауэрс, Фрэнсис Гэри – американский летчик, сбитый в 1960 году во время разведывательного полета над Уралом. Этот инцидент привел к обострению советско-американских отношений. Впоследствии Пауэрса, взятого в плен, обменяли на советского разведчика Вильяма Фишера, он же Рудольф Абель. Пеньковский, Олег Владимирович – полковник ГРУ, в 1963 году был обвинен в шпионаже в пользу США и Великобритании. По официальной версии, расстрелян после приговора Военной коллегии Верховного суда СССР, по слухам – сожжен заживо в печи крематория.

"Полицейские преспокойно писали пульку..." Игра в преферанс была весьма популярна среди студентов Физтеха.

Пулитцеровская премия – одна из наиболее престижных наград США в области литературы, журналистики,музыки и театра.

"Публицист Пантелеймон Понтрягин" – Редкая фамилия Понтрягин принадлежала известному математику, автору популярных учебников, но звали его не Пантелеймоном, а Львом Семеновичем.

(как водится, с бескрайних просторов Интернета)

описание предысторий и былей:

https://alexandr-m2.livejournal.com/3594.html

https://alexandr-m2.livejournal.com/3909.html

В интернете часто приписывают авторство Владимиру Левину, но там вроде по датам и годам жизни и учёбы не сходится, хотя Левиных пруд пруди - в общем выяснить точно не удалось пока.