Конец сборника, конец цикла

Конец сборника - вот этого: "Чужие свои". Конец цикла - вот этого: "Отдельные аномалии". Но, слава Богу, не конец света. Хотя последний рассказ в последнем сборнике ("Начало конца") как раз и намекает... Там посвящение Артуру Кларку - имеется в виду рассказ "Девять миллиардов имен Бога". Ну, я не Кларк, у меня действие происходит не в Тибете, а во вполне прозаичном Подмосковье.

А отрывочек - из предпоследнего рассказа, называется "После":

...осознал себя — в странных обстоятельствах. Смутно знакомая улица, народу никого, редкие автомобили. Ночь, довольно теплая. Костюм какой-то полузабытый, галстук. Нагрудный карман пиджака надорван. Под брюками шершаво — без трусов, что ли? Ага, без них. На ногах тапки белые, в них и стоять-то неудобно, не то что идти.

Янин шарахнулся в тень. Напряг память. С огромным трудом выудил из нее обрывки: помещение без окон, на низком потолке ряды тусклых люминесцентных ламп, жарко, пожилой уродливый мужик визжит по-бабьи. Дальше вроде бы нечто вроде драки. Потом провал. Хоть лопни.

Ага, сообразил Янин, это ж мой район. И в туалет охота — впрочем, терпимо. И пожрать бы не мешало, это серьезнее — прямо кишки сводит.

И тут Янин вспомнил, что умер. Как вспомнил, этого не понять, но факт — вспомнил. Без подробностей каких-либо. Ни как жена верещала, обнаружив его дохлого, ни как санитары, или кто они там, приехали, на носилки тело забросили и увезли, ни морга, ни гроба, ни венков — ни-че-го. Но что умер — это он знал точно. И что попрощались с ним, и похоронить собирались. Вернее, кремировать. Сжечь. Сволочи.

Впрочем, никаких претензий, одернул себя Янин, пристраиваясь к забору, чтобы помочиться.

Приятного аппетита!