Название глав — как отдельный вид искусства

Помню еще школьником когда добирался до новых книг, то первым делом открывал "Оглавление". Мне нравилось щекотать свое воображение, гадать, что стояло за этими вырванными из контекста словосочетаниями или названиями пока неизвестных по сюжету вещей. И я не боялся нарваться на спойлер. Ведь у авторов, что это практиковали, хватало ума оставлять в оглавлении информации ровно столько, чтобы заинтриговать силуэтом — ни больше, ни меньше. Вот вам в пример Гарри Поттер, моя излюбленная сага юности:

Кто бы мог подумать, что за словами "Секрет Гермионы" стоит имбовый маховик времени, взламывающий пространство и время и принцип самосогласованности Новикова? Как можно понять, что под "Слугой лорда Вовки" подразумевается крыса Рона? Как заранее предугадать, чем будет вызван "Побег Полной дамы"? Почему сделан особый акцент на "Специалисте по зельеварению", когда в Хогвартсе у первокурсников поначалу с десяток предметов и все из них одинаково интересны читателю? 

Мне очень нравилось испытывать на себе магию этого приема, а затем, годами позже, и деконструировать ее. Само собой, прием этот я перенял. Казалось слишком скучным и стерильным нумеровать главы своих книг цифрами в порядке возрастания (нумерация глав в беспорядочной последовательности уже способна заинтриговать и подстегнуть к включению СПГС). 

Однако этого мне показалось мало и я решил докрутить этот прием по-своему. Чтобы название главы не просто интриговало тех, кто ее еще не прочел, но и вынуждало ухмыльнутся уже после прочтения. Чтобы название вдруг начинало играть новыми красками — более глубокими или просто саркастическими. Чтобы читатель улавливал в нем "английский юмор".

Начинал я, помнится, безобидно. Казалось бы, ни о чем не говорящие названия, вдруг обретали смысл посреди или в самом конце главы. "Самой надежной шифровальной машиной" (надежнее Энигмы) оказывался наш мозг, в котором бессмысленно пытаться прочесть мысли; "Ночным кошмаром" оказывался не чей-то плохой сон, а его нейрофизиологическая причина, которую гг применял на бодрствующем мозге своего недруга, чтобы подтолкнуть того к неадекватным действиям; а невинное название "Тест Роршаха" казалось уже по-настоящему издевательским ближе к концу главы. Но то было пять лет назад... Сейчас я уже перешел на тяжелую артиллерию.

Если в Субъекте я еще стеснялся некоторых мыслей или избегал чересчур конфликтных тем, то в Железе я сосредотачиваю все худшее, что замечаю в других и в самом себе. Абсолютно никаких сдерживающих факторов. Чем ужаснее идея — тем больше вероятность, что я ее утвержу. Происходящее в нем — настоящий ад для моралфагов, потому что там они, время от времени, узнают себя. И подобного рода иронию я столь же щедро вливал и в сами названия глав. Пожалуй, среди всех 14 только несколько из них не подталкивают к циничному переосмыслению. И ни одна(!) при этом не спойлерит.

А в каком виде названия глав предпочитаете Вы? И чем обусловлено ваше предпочтение? Вопрос как к писателям, так и к читателям.