Альтернативные миры (4,6,7 миры)
Автор: Беффонов Алекс
Дополнительный блог для размещения миров игры "Альтернативные Миры"
Альтернативные миры (1,2,3 миры)
Утро здесь было условным. За бортом – светлый день, который закончится только в сентябре, поэтому Руни предпочитал держать оконные щиты закрытыми. За соблюдением режима условных дня и ночи, как и за многими другими бытовыми и рабочими моментами на станции, следил Фидо, который сейчас не спеша трусил за Руни. Облик кибер-ассистента можно было выбрать любой, большинство коллег предпочитали стандартного дроида, но Руни попросил оформить своего ассистента в виде фокстерьера. Инвентарщики поржали, и теперь начальник исследовательской станции «Синий лёд» слушал отчёт от кудрявого пса.
- За минувшие восемь часов внештатных ситуаций не было. Температура на станции снижена на полтора градуса в связи с плановым режимом экономии. У объекта «Июль» жизненные параметры в норме, расчетное время пробуждения – пятьдесят шесть часов семнадцать минут.
- Что сегодня на завтрак?
- Согласно утвержденному рациону. Омлет, гренки, кофе. Я запланировал двойную порцию.
- Двойную? Зачем?
- Уже два часа как у нас на рейде завис частный глайдер. Присланные сертификаты определяют его как личную машину лорда Ярроу Патерсона.
- Черт возьми, с этого и надо было начинать! Какого лешего здесь надо этому мажору?
- В качестве обоснования был заявлен частный визит для знакомства с генетическим родственником. Атка (С)
— Чего? — вскинулся Руни. — Ты шутишь, наверное?
— Алгоритмы эмоций мне недоступны. Частный визит. Полномочия подкреплены протоколом «А».
— Нормально меня Федерация подставила! Первая степень секретности! Я же теперь невыездной...
— И подписка о неразглашении, — тут же добавил робот.
— Да это и так понятно, — усмехнулся Руни, нажимая сенсор. — Генетические родственники. Кто бы мог подумать, а?
На большом экране показался лабораторный зал. В центре, на массивном молибденовом постаменте стоял огромный прозрачный саркофаг, наполненный золотистым консервантом. А внутри плавало Оно! Двуногое, чешуйчатое существо с длинными голенастыми конечностями и острыми когтями на руках и ногах. Массивная удлинённая голова, увенчанная рядом крепких шипов. Вытянутая узкая челюсть с выпирающими клыками. Огромные выпуклые глаза, прикрытые толстыми, кожистыми веками. По всем параметрам метаболизма, существо пребывает в анабиозе, с медленным нарастанием жизненных функций... Однако молекулярный анализ показал, что данному организму, найденному несколько месяцев назад в пустоте подо льдом, свыше миллиона лет... Анатолий Ландышев (С)
Объект будет находиться в стазисе еще чуть более двух суток. Руни перекрыл все доступы в лабораторную зону и, подавив жгучее желание послать лорда куда подальше, дал разрешение на стыковку.
Обзорный экран шлюзовой зоны показал, как из корпуса станции выползли стыковочные тросы и, словно хищные лианы, захватили изящный глайдер, надежно зафиксировав рядом с шлюзовым люком.
– Фидо, организуй завтрак в лаунж-зоне. Пойду встречу гостя.
Гостей, однако, оказалось двое. Первым из кессона вышел юноша, на вид лет шестнадцати. Невысокий, хрупкий, смуглолицый, с копной малиновых, с переливами всех цветов, волос. В серебристом блестящем балахоне, он выглядел необычно, как диковинный оранжерейный цветок. Угрюмый мужчина, вышедший следом, был прямой противоположностью мальчику. Рослый скандинав с настороженными синими глазами и белобрысой щетиной вместо причёски, был одет в серую куртку и такие же штаны со множеством карманов. От этого человека исходила опасность, и, если бы была возможность, Руни не стал бы впускать его на станцию. Но в федеральных документах эти двое фигурировали единым блоком.
Юноша ослепительно улыбнулся и склонил голову, сложив руки в анджали мудру:
– Намастэ, профессор Бхарати! Примите благодарность, что нашли для нас время. Атка (С)
Тем же жестом, анджали мудрой ответил профессор Руни:
— Намастэ, лорд Патерсон. Для вас мы всегда найдём время. Вижу вы не один, — Руни улыбчиво взглянул на сопровождающего лорда.
— Да, это мой телохранитель и по совместительству надёжный друг, Бьёрн Гардисон. В прошлом он был настоящим бродягой, но у него есть некоторые способности, которые не могли оставить моё внимание.
— Что ж и вам добро пожаловать на станцию «Синий лёд», Бьёрн.
— Угу! — грубо пробурчал бугай.
Руни сглотнул ком. Лорд Ярроу усмехнулся:
— Над манерами мы ещё работаем. Ну-у, и долго мы будем здесь стоять?
— Ох, простите, — Руни покраснел и стёр испарину с лба, — вы, наверное, голодны? Прошу к столу, у нас сегодня на завтрак…
— Благодарю за вашу гостеприимность, профессор, но завтрак меня интересует в последнюю очередь. Объект «Июль». Покажите мне его, — у мажористого мальчишки загорелись глаза от нетерпения.
— Но объект ещё находится в анабиозе, у вас ещё будет время…
Ярроу посмотрел грозно исподлобья, Бьёрн ступил вперёд.
— Да что это я, хе-хе, — Руни покраснел ещё сильней, — пройдёмте за мной…
Виктор Шум (С)
Глаза Ярроу отражали золото консерванта.
— Похоже на иилане'. Я имел счастье ознакомиться с трилогией Гаррисона. Так оно было найдено где-то здесь?
Руни натянуто улыбнулся.
— М-да, оно было найдено в этих льдах, во впадине Бентли.
— Чёртовы рептилоиды, — пробурчал Бьёрн. Руни не хотел его впускать, но Ярроу настоял.
— Тише, — сказал ему юноша, после чего снова обратился к начальнику станции. — Каково ваше мнение об этом существе? Можем ли мы говорить о вымершей цивилизации ящеров или же о том, что они существуют сейчас с нами бок о бок?
Руни взглянул вниз, на Фидо. Тот высветил данные радиоуглеродного датирования.
— Оно попало в воду и застыло ещё до того, как мы сумели добыть огонь — вот и всё, что я могу пока сказать.
— То есть какое-то время они существовали одновременно с людьми? — уточнил Ярроу.
Руни улыбнулся ещё более нервно.
— Пока мы не можем с точностью утверждать...
— А когда сможете? — грубо оборвал его Бьёрн.
— Через двое суток оно может немного ожить, — выдохнул начальник.
Ярроу лучезарно улыбнулся.
— Двое суток? Отлично, вполне комфортное время для ожидания! Вы что-то говорили о завтраке? Анастасия Стеклова (С)
«А вы что-то говорили о знакомстве с генетическим родственником», — хотел сказать Руни, но не сказал.
С сыном правителя Федерации стоило быть осторожнее. Достаточно и того, что заставил его ждать два часа — не специально, но как докажешь? Может быть, он ещё припомнит это ожидание.
- Конечно, завтрак, — с улыбкой сказал Руни. – Прошу за мной.
Юноша с неохотой оторвался от экрана. Повезло ещё, не стал настаивать, чтобы их пустили в лабораторный зал.
За столом он лениво ковырял омлет. К гренкам и не притронулся. По счастью, хотя бы кофе пил.
Его угрюмый спутник тоже сделал глоток.
- Так вы собираетесь остаться? — спросил Руни. – Не хочу показаться невежливым, но это не так просто.
- О, не беспокойтесь, в моём глайдере есть все удобства, — махнул рукой юный лорд.
- Я не о том. Видите ли, мы не знаем, чем кончится пробуждение. Ваша жизнь может оказаться в опасности. Ваш отец вряд ли одобрит. Ещё кофе?
- Да, пожалуйста. А отцу не обязательно знать всё, и я надеюсь, вы тоже ему не скажете.
Лорд Паттерсон нахально улыбнулся — мальчишка, ни в чём не знавший отказа.
- Я тут с Бьёрном, этого достаточно. Бьёрн...
Здоровяк уронил руку. Его чашка, почти пустая, покатилась по столу.
Он ещё попытался встать, но с грохотом упал вниз лицом, сполз на колени и застыл в нелепой позе.
- Бьёрн! — воскликнул мальчишка.
Он успел посмотреть на Руни — с ужасом, с непониманием, — и взгляд его остановился. Руни улыбнулся ещё шире и не спеша сделал глоток. Потом отставил чашку и взялся за пульт.
Тела юного лорда и его спутника Руни уложил рядом с остальными, вокруг постамента. Убедился, что на экране по-прежнему не видно ничего лишнего. Сверившись с записями, позаботился о том, чтобы в ближайшие сутки никто не проснулся, вновь заблокировал доступы в зону и сел за пульт.
Ему предстояло работать за себя и за коллег.
- Значит, вы хотите сделать из этого оружие, — напевал Руни. – Вам плевать на всё, кроме оружия. Кто-то должен вас остановить. Кто-то должен... Олли Бонс (С)
В шкафу было тесно. Пыль щекотала глаза и нос.
Марк сидел на стопке бумаг, уткнувшись в сгиб локтя, и пытался не дышать.
Папки, листы — кто сегодня хранит данные в таком виде? Как глупо...
Ещё глупее, если они решат говорить не в этом кабинете.
Но нет, он не ошибся. Шаги. Кто-то подошёл к двери, подволакивая ногу, тронул ручку. Это должен быть начальник станции.
- Прошу.
Голос хрипловатый и усталый. Усталость не такая, как после трудного дня. Непроходящая, вечная усталость, как будто Илья Семёнович разочаровался и в своём деле, и в людях, и в жизни.
- Благодарю, — прозвучало в ответ с лёгкой насмешкой.
Это Павел, старший брат. Со всеми так говорит, даже с отцом.
Нет, не «даже». «Особенно». Особенно с отцом, с тех пор как узнал о его болезни.
Цокот когтей по полу. Неужели Бродяга явился с псом? Неужели ему разрешили?
Пёс подошёл к шкафу, принюхался, почти прижался носом. Если створка распахнётся, то нос окажется выше головы Марка. Издалека пёс не казался таким большим. Только бы не учуял!
- Отзовите зверя, — не сердито, а устало сказал Илья Семёнович. Вслед за этим раздался короткий свист, и пёс отошёл.
- Так вы предлагаете мне, Павел Андреевич, отложить дело, которым мы занимаемся, и послушать его? Бродягу?
- Я вам плачу, значит, ставлю условия. Мне интересно то, что он предложил.
- Это деньги вашего отца. И дело вашего отца. Может быть, его жизнь...
Слышно было, кто-то хлопнул ладонями по столешнице. Точно Павел. Его одно и могло вывести из себя: напоминание, что он ничего собой не представляет.
От волнения Марк забыл дышать в рукав. Он успел ещё зажать нос, но это было всё равно что пытаться остановить лавину. Он чихнул, и стенки шкафа усилили этот звук.
Он чихнул ещё, так, что бумажные папки под ним разъехались. Створки, не удержавшись, распахнулись, и Марк выехал на середину маленького кабинета в облаке пыли, чихая, утирая слёзы и жмурясь от света.
Трое смотрели на него, не произнося ни слова, а пёс подошёл, чтобы обнюхать. Олли Бонс (С)
– Очень интересно! – произнес Илья Семенович после недолгого молчания.
Пес обнюхал Марка, лизнул его в лоб и уселся рядом, высунув язык.
– Марк! – возмущенно воскликнул Павел. – Ты подслушивал? Как некрасиво. Что скажет отец?
У Марка похолодело все внутри.
– Отец? – хриплым голосом переспросил мальчик. – Но ты же не скажешь ему?…– он прокашлялся и принялся сбивчиво объяснять: – Я не собирался подслушивать, все вышло случайно, я тут прятался от занятий и так получилось…
– Да что вы прицепились к ребенку? – раздался голос из угла.
Марк знал, что Бродяга тоже в этом помещении, но сперва даже и не понял, откуда шел голос.
Одетый, как всегда, в темное, нижняя половина лица скрыта платком, а из-под низко надвинутого капюшона выбивались сальные пряди волос.
– Ну, раз уж ты здесь, – со вздохом произнес Павел, – что ж. Садись, слушай, тебя это тоже касается, как-никак.
Марк поднялся, вытер нос и робко подошел к столу. Павел указал ему на один из стульев с резными спинками, и мальчик сел.
– Павел Андреевич, вы уверены? – Илья Семенович выразительно указал глазами на Марка. – Все-таки Марк Андреевич еще так юн…
– Рано или поздно, он все равно узнает, – махнул рукой Павел. – Говори, Бродяга.
– Я много странствую…
– Да-да, мы все это знаем, не утруждайтесь, – замахал руками на него Илья Семенович. – Ближе к делу.
– Хорошо, – Бродяга даже не выглядел сконфуженным. – Я вычислил местонахождение последней части каменной скрижали с пророчеством. Я передам вам данные, но не бесплатно.
– Сколько вы хотите? – слишком быстро спросил Илья Семенович.
– Мне не нужны деньги. Я хотел бы получить образцы его крови, – Бродяга кивнул в сторону мальчика, и тот вздрогнул.
Екатерина Белозерова (С)
– Кровь мальчика? Но зачем? – в голосе Ильи Семёновича слышалось неподдельное удивление.
А вот на лице Павла удивления не было. Марк вцепился в край стола и, стараясь скрыть испуг, переводил взгляд с одного лица на другое, пытаясь понять, что делать дальше.
– Я же не спрашиваю, зачем вы хотите собрать Скрижаль, – голос Бродяги приобрёл чуть насмешливую окраску, едва заметную, но Марк почувствовал, как напрягся Павел. – Я назвал свою цену. Решайте.
В кабинете установилась такая тишина, что было слышно, как дышит пёс, сидевший рядом со стулом мальчика.
Наконец, Илья Семёнович сказал, замявшись:
– Видите ли, Марк Андреевич еще не полностью… кхм… дееспособен, и не вправе самостоятельно решать такие вопросы. И без разрешения отца мальчика мы не можем официально предоставить вам образец.
– Меня вполне устроит неофициальный, – под платком, прикрывающим нижнюю часть лица Бродяги, улыбку было не видно, но в голосе она явственно присутствовала.
Марк боролся уже не со страхом, а с отвращением – им торгуют! Как… как белковыми консервами! Нужно срочно рассказать обо всем отцу! Но тут же сник: отец наверняка ему не поверит. Как тогда, когда Марк рассказал ему о своих видениях. Атка (С)
* * *
Марк открыл глаза и не мог увидеть ничего дальше пара из своего рта. Темно и дико холодно. Спецснаряжения на нём не было, только то, в чём он прибывал на станции, майка, штаны и разношенные кеды. Под ногами трещал лёд, завывала вьюга, будто намеренно проявляя отвращение к человеческому созданию. Тёмные волосы, брови и ресницы побелели от мороза. Он скрючился – одиноко и очень страшно:
— Нет, только не это… только не снова…
Вдруг лёд треснул, а из трещин проявился огненный свет, который осветил просторы Антарктики. Ледяные глыбы словно ожили: поднимались и опускались, ломались, создавая страшный треск, и соединялись воедино.
— Ты снова пришёл ко мне, Марк? — этот зловещий голос, казалось, раздаётся по всюду.
Страх заставил его бежать, но ледяная глыба под ним поднялась, и Марк скользнул вниз, грохнулся, оказавшись глубоко во льдах. Целый мир под толстыми слоями льда, державшийся на ледяных колонах, где всё вокруг было кристально прозрачным и переливающимся огненным светом. И вдруг между колон показалось лицо. Оно его пугало, было не человеческим и с ехидной насмешкой:
— Ты должен прийти ко мне, Марк. Иначе…
— Нет, не надо! — закричал мальчик.
Ледяные колоны, словно ростки растений, завиваясь устремились ввысь, переплетаясь и ломая всё на своём пути. А когда пространство наверху открылось, Марк увидел прямо над собой исследовательскую станцию, зависшую в воздухе, где находился брат, куча людей… больной отец.
— Остановись! — яростно фыркнул мальчик.
Но в ответ лишь раздался смех:
— Время идёт, Марк. Время идёт…
Колонны переплели станцию, раздались многочисленные взрывы и огромная махина, полыхая огнём понеслась вниз…
***
— Марк, очнись! — Бродяга шлепнул по щеке так, будто покойника разбудить пытается.
Мальчик открыл глаза. Он находился в медицинском отсеке, а за ним наблюдали четыре настороженных лица. Даже пёс, похоже, насторожился.
— Ты как? — спросил бродяга.
— Нет, это точно дурная идея, — всё так же устало пробубнил Илья Семёнович. — Не стоило нам…
— Тебе стоило предупредить, что пацан теряет сознание при виде собственной крови! — освирепел Бродяга.
— Скрижаль, Бродяга, — непринуждённо вставил Павел.
— Держи, — мужчина передал Павлу планшет, всем видом показывая, что интересует его только мальчик. — Скажи, Марк, что ты видел? Это было видение? Место… Мне нужно только место. Где…
— Да пошёл ты! — Марк стукнул ногой по голени Бродяги и выскочил из медотсека.
— Хм, больно быстро ты расстался с последней частью пророчества, — недоверчиво буркнул Павел. — Надо полагать, что ты его разгадал? Не желаешь поделиться?
— Нет, — твердо ответил Бродяга. — Символы на ней очень старые и толковать их можно по-разному. Сначала услышу вашу версию, потом поделюсь своей… Виктор Шум (С)
Марк, топая, ворвался к себе в комнату. Сказочники, искатели сокровищ и древних цивилизаций — а ещё взрослые!
Нет, конечно, Марк в детстве тоже плотно увлекался Атлантидой, затерянными городами и прочим, но исследовать его не тянуло. Это больше про Павла.
Мальчик растянулся на кушетке. И зачем судьба его в это ввязывает, когда он не хочет? Вот Алиске бы понравилось, она реально одержимая. Только она на большой земле, а Марк здесь. А может, послать ей весточку? Ей понравится и ему полегчает.
Павел вертел планшет. Илья Семёнович с виноватой миной сидел на стуле.
— Есть знакомые общие символы, но я так и не понял, что за язык. Может, это шифр... — бубнил Павел. — Эх, где бы достать ключ?..
— Это сложно, не всем по зубам, — спокойно сказал Бродяга.
Павел вспыхнул.
— Я годами решал эти загадки! И расшифрую скрижаль, чего бы мне это не стоило!
— Хорошо. А я пить чай. — Бродяга пожал плечами и ушёл. Пёс поцокал за ним.
Павел тяжело вздохнул.
Марк отправил сообщение, когда из-за двери показался Бродяга.
— Вам сюда нельзя, — строго посмотрел на него мальчик. Но тот вошёл и сел рядом.
— Тебе же хочется, чтобы от тебя отвязались? Анастасия Стеклова (С)
Марк горько усмехнулся:
– Вы всерьез в это верите? После того как выставили на торг мою кровь?
Бродяга стянул вниз бандану, прикрывающую его лицо ниже глаз, и Марк поймал себя на мысли, что это лицо ему чем-то неуловимо знакомо.
– Ну прости, дружок, мне пришлось. Кто бы мне дал немного твоей крови просто так?
Спокойный и доброжелательный голос убаюкивал бдительность и гасил неприязнь. Зато проснулось любопытство.
– А зачем вам моя кровь?
– Давай я лучше расскажу тебе сказку.
Марк задохнулся от возмущения:
– Я уже не ребёнок!
Но спокойный голос Бродяги снова волшебным образом погасил вспышку обиды:
– О, брат, это взрослая сказка. Многие отдали бы за неё не только кровь, но и жизнь. Но это будет наш с тобой секрет, согласен?
Мальчик кивнул. Ему уже остро хотелось услышать, что это за особенная взрослая сказка.
Бродяга приобнял его и начал рассказывать.
– Давным-давно, когда в Антарктиде цвели цветы и росли диковинные фрукты, в этих землях жили люди, которые дружили с богами.
– Их было много? – заинтересованно спросил мальчик.
– Это был целый народ, небольшой, но очень дружный. Природа дарила им всё, что нужно для жизни, и они, не обременённые заботой о хлебе насущном, занимались творчеством и наукой. А боги помогали им, рассказывая о жизни божественной. Давали рецепты божественных напитков, да чертежи приспособлений разных.
– Богов не бывает, – Марк усмехнулся, как ему казалось по-взрослому. – Боги – это сказки.
– Ну так у нас же с тобой сказка, забыл? – ответно улыбнулся Бродяга. Атка (С)
— Хорошо, — вздохнул мальчик. — Пусть будет сказка. Только я не понимаю, к чему вы клоните.
— Поймёшь, — невозмутимо ответил гость, — Так я продолжу?
Бродяга рассказывал сказку, а мальчик закрыл глаза, представляя себе сказочный мир. И чем больше он слушал, тем сильнее росла уверенность, что он уже видел эти картины. Марк узнавал людей, имена... Перед ним всплывали новые образы, сменяя друг друга. Вот появилась лаборатория, или кабинет. Большой стол, на нём ряд приборов, какие-то разбросанные детали... На массивной скамье, спиной к зрителю сидит человек. Странный человек. Что-то в его фигуре не так... Тощая шея, массивная безволосая голова. В поле зрения показались руки. Вот оно! Четырёхпалая рука, сжимающая длинный стержень. Но кто он? Пусть, это будет учёный, решил мальчик. Неведомый учёный что-то пишет диковинным устройством с длинным наконечником. Приглядевшись, мальчик увидел, что это какой-то аналог лазера, а мужчина вырезает на плоском камне символы. «Скрижаль, — догадался Марк. — Именно про неё шёл разговор».
Анатолий Ландышев (С)
Голос Бродяги убаюкивал, успокаивал. Марк поймал себя на мысли, что впервые за долгие годы, а может даже и за всю жизнь, ему удивительно спокойно и уютно. Как будто он среди родных. Да вот только Бродяга ему – никто! Или…
С огромным усилием Марк преодолел гипнотическую силу голоса Бродяги и вскочил на ноги.
– Я хочу знать, – срывающимся голосом почти прокричал он, – расскажи мне все! Кто я? Кто ты? Почему?
– Я не ошибся в тебе, Светлоликий! Только ты мог преодолеть силу моего голоса! – с благоговением в голосе произнес Бродяга и снял с головы капюшон. Волосы рассыпались по плечам, а глаза его засияли, что больно было смотреть.
Бродяга преклонил колено перед мальчиком. Марк хотел было поднять его, сказать, чтобы тот не делал подобных глупостей, но какие-то еле уловимые воспоминания начали подниматься откуда-то из недр его памяти. И Марк замер, прислушиваясь к ним.
– Я верил, что это ты, Светлоликий, но мне надо было убедиться, взяв твою кровь, – произнес Бродяга. – Ты потомок древних богов, что жили здесь миллионы лет назад. Мы нашли всех, кроме тебя. Твой сосуд перерождения было найти сложнее всего.
– Но как же моя жизнь? Школа, Алиска, отец и брат! Я не могу вот так все бросить, – Марк прижал руки к голове, как будто пытался заглушить рвущиеся наружу воспоминания.
– Твой сосуд силен, может поэтому нам так долго не удавалось найти тебя…
Дверь в комнату приоткрылась и внутрь быстрым шагов ворвался Павел.
– Марк! Все в порядке? Ты кричал…
– Паша! – Марк подбежал к брату, но отпрянул, почувствовав холод, исходящий из него. Бродяга же напротив – источал тепло и спокойствие.
В комнату вошел Илья Семенович и, не отрываясь от планшета, пробормотал:
– Павел Андреевич, я кажется понял, вот это символ – признак родства, а вот этот означает “бог” или “отец”. Тут что-то еще о возрождении каких-то древних “защитников”, но цельная картина ускользает…
Илья Семенович поднял голову и уставился на присутствующих. Бродяга поднял на него сияющие невыносимым светом глаза и вытянул руку вперед.
– Этот символ означает не “защитники”, а “хранители”!
Он сделал толкающий жест рукой, и Павла с Ильей Семеновичем просто вынесло из комнаты мальчика невидимой волной.
– Нет! – крикнул Марк и попытался выбежать из комнаты, но Бродяга поймал его и, не затрудняясь, поднял перед собой.
– Наш народ разрознен, Светлоликий, он ждет возвращения своего родителя, верховного божества, чтобы сплотить и возродить наш божественный род. Люди на этой Земле в наше отсутствие стали слабы, жестоки и алчны. Пора навести порядок и возродить то прекрасное место, где не было войн, жестокости, убийств… Даже если придется стереть этот мир в порошок и заселить его заново! Екатерина Белозерова (С)
«Ты должен прийти ко мне, Марк!» — раздался в ушах знакомый голос.
Только видений в этот раз не было. Комната, Бродяга, губы шевелятся, но голос не его. Этот голос...
Марк, наконец, его узнал. Так часто слышал, а узнал лишь теперь.
- Так значит, я главный? — спросил он у Бродяги. – Самый сильный?
- Ещё нет, но скоро ты вспомнишь, как таким стать. Пойдём со мной, и я помогу тебе вспомнить быстрее!
- Подожди, — твёрдо сказал Марк. – Отпусти меня. Хорошо, я пойду, но у меня условие: этих людей ты не тронешь. И... я хочу попрощаться с отцом.
Бродяга нахмурился, но послушал. Опустил мальчика на пол, отвёл руки.
- Пустая трата времени, — сказал он, качая головой. – Ты, Светлоликий, поймёшь это, как только обретёшь силу. Поймёшь, что подлинная связь у тебя есть лишь с нашим народом. Твой временный сосуд, короткая человеческая жизнь — это такой пустяк. Это забудется.
- И всё же я попрощаюсь, — сказал Марк, вскинув голову. – Я не могу уйти просто так.
Бродяга пожал плечами.
Марк вышел в коридор. Постарался не смотреть на Илью Семёновича, на брата — их тела лежали неподвижно у стены. Живы ли они, не понять. Марк надеялся, что живы.
И ещё он надеялся, что на пути не встретится никто живой.
Проезжали киберпомощники, спешили по своим делам. Им не было дела до людей, и Бродяга их не трогал. Он шёл за спиной, Бродяга, и пёс шёл за ним.
Вот и блок, где лежит отец.
- Я пойду с тобой, — предупредил Бродяга. – И быстро, не хочу задерживаться.
- Да, — кивнул Марк.
И побежал.
Он влетел в арку, обычную с виду, но без допуска её не миновать. Бродяга закричал, выругался. Справится он с лазерами или нет, Марк смотреть не стал. Он торопился дальше — никогда он так не бегал! — и, ворвавшись в палату, захлопнул за собой дверь.
Тут было тихо, только гудели и попискивали аппараты, мерцали лампочки. Так же тихо, едва слышно прозвучал и голос отца:
- Ты узнал... Значит, пора...
- Папа! — воскликнул Марк со слезами. – Я не понимаю, я не хочу!.. Эти видения, почему ты не говорил со мной о них, если это ты был там, ты, твой голос! Ты всё знал, знал и молчал, а я думал, со мной что-то не так!..
- Слушай... Я знаю, что сказал тот, кто явился за тобой. Знаю, что он мог сказать. Мы правда когда-то... жили... Случился раскол: одни выступили за людей, другие против. Тот, кто пришёл... он против. Он хочет мир, где только мы... Мы разбили скрижаль, спрятали, чтобы их остановить. Прости, я не говорил тебе раньше, ведь ты ещё так мал, но больше времени нет. Павел... Павел мне не родной сын. Только ты... Я не болен. Людские тела выдерживают недолго... Прости, но тебе придётся вспомнить, кто ты такой. Вспомнить и решить, на чьей ты стороне. Я думал, у меня ещё будет время объяснить тебе...
В дверь что-то заскреблось, и раздался приглушённый лай.
Олли Бонс (С)
— Ты зачем его притащил?! — фыркнула женщина в белом халате, чуть ли не выпрыгнув из-за своего стола.
— Ты сама заставила меня отправиться на похороны родственников, — ответил мужчина с запущенной щетиной.
Она села и прикрыла ладонями лицо:
— Я просто хотела, чтоб ты немного развеялся. Восемь лет непрерывного труда. А тут такое, — она указала на широкое окно, где в коридоре сидел мальчик со своей собакой.
— Так получилось, что я единственный родственник. У меня работа! Бросить его... я пытался. Парень весьма упрям. Сам выбил себе билет на нашу станцию.
Она тяжело вздохнула:
— Пребывание любого человека на этой станции — это зарплата этому человеку!
— И в чём проблема? Возьми в штат...
— Несовершеннолетнего шпингалета?! Куда?
— Сортиры драить! Мне плевать.
— Тебе всегда на всё плевать, а я потом подчищай за тобой! Ну ведь есть же протокол...
— Есть протокол, а есть я. Ты знала, что мы с протоколом — разные вещи. Для того я тебе и нужен. Тебе нужен результат! Протокол результат не даёт, а я...
— Помолчи, Виталь, просто помолчи! Эх... хорошо, пацана я устрою, но собака! Зачем собака?!
Он ехидно улыбнулся и посмотрел в окно, которое вело на просторы Антарктики, ледяные глыбы и снежную вьюгу:
— Это не собака. Это прототип...
Её бросило в пот, она испугалась:
— Ты ввёл ей сыворотку В-22?
— Да.
— Ты совсем...
— Не гунди, Атка... Виктор Шум (С)
Главный исследователь Виталий Валентинович не успел договорить, ибо начальница НССЛВМРА* запулила в него кружкой. К чести исследователя, он оказался быстрее, и кружка разбилась об дверь. Атканисия Валерьяновна издала рык, которому опытный образец В-22 обязан был бы позавидовать, если бы услышал. Выдохнула и опустила голову на руки, но так и не заплакала. Вместо этого посмотрела в окно и уже спокойно подумала: «Сортиры может и нет, а вот снег чистить можно отправить. Прямо сейчас».
Посмаковав эту мысль, она быстро от неё отказалась. Виноват его дядя, или кем там он ему приходится, а не мальчик. Только полные уроды мстят детям за ошибки взрослых. Она же не такая... даже думать о них нет желания.
«Стоп. А кем мальчик ему приходится?»
Выйдя из-за стола, взяв из шкафа тряпку, Атка для начала убрала следы скандала. На двери, в месте попадания, появилась новая вмятина и пополнила коллекцию десяти схожих вмятин. Убрав все следы гнева, она достала новую кружку, ничем не отличимую от разбитой.
*(Ну Самая Секретная Лаборатория В Мире, Расположенная в Антарктике) Капитан Сиарта Соловей (С)
Поставив кружку перед собой и педантично повернув ручкой к себе, как до этого стояли другие, Атка, наконец, успокоилась.
Вот теперь можно и подумать. Что же ты наделал, Виталий! Бедный ребёнок теперь навеки обречён на ментальный симбиоз со своим псом... Хочется верить, что двадцать вторая серия не даст тех ужасных побочек. А вдруг?
Атка вздрогнула и невольно бросила взгляд в окно. Там, возле локатора возвышался неприметный снежный холм... испытательный бункер, прочно заваренный изнутри и закрытый массивными бронированными плитами.
Прошло пять долгих лет. Но как позабыть этих злобных тварей — результат давнего генетического эксперимента? И Роберта, который всё понимал, но добровольно ушёл в бункер и закрылся, чтобы спасти мир...
А теперь у нас два объекта. Мальчика ни в коем случае нельзя упускать! Его надо поместить под силовой колпак, отсечь ментальную сферу. Где это можно устроить на станции? Оранжерея! Отлично! Он будет там жить и работать, а мы проведём за это время все тесты и понаблюдаем... Анатолий Ландышев (С)
Мальчик сидел у стены, широко раскрыв глаза. Он слышал всё, что говорила вслух эта женщина в кабинете за углом. Не знал, как, но слышал.
Пёс вернулся от двери. Посмотрел, склонив голову набок, и мальчику стало ясно, что нужно уходить.
Дядя, о котором в семье почти ничего не говорили, казался таким добрым. Рассказывал, как хорошо и интересно тут, на станции. Он взял их с Рейном сюда не просто так! Они для него только объект...
Рейн бежал впереди, угадывая путь в сплетениях коридоров, и вдруг заскрёбся в неприметную дверь, скуля. За дверью было одно из хозяйственных помещений, маленькое и тёмное, но мальчик как-то сразу понял, что здесь нужно затаиться и молчать.
Рейн, единственный верный друг, сел рядом, прижался мохнатым боком. Мальчик положил руку ему на загривок и услышал далёкие голоса.
- ...с чего бы лорду являться с проверкой? Он никогда не прилетал сам! У нас договорённость...
- Вдруг он узнал про Роберта?
- Кто мог ему сказать, если знаем только мы с тобой?.. Иди, встречай комиссию. Делай что угодно, но держи их подальше от бункера. А-а-а, они вообще не имеют права!..
- К сожалению, лорд имеет право на всё. Но почему я должен идти один? А ты, Атка?
- Займусь мальчиком. Или, теперь вернее сказать, прототипом В-22. Лорду его тоже не стоит видеть, как ты понимаешь.
Олли Бонс (С)
Виталий судорожно огляделся по сторонам и не увидел мальчика.
– Черт, Атка! Он уже куда-то делся! Найди его, срочно! И пса этого, а я пока переговорю с Лордом. Отвлеку настолько, насколько смогу.
Женщина молча кивнула и принялась заглядывать поочередно во все места, где можно было спрятаться.
Тем временем, Виталий направился по длинному коридору к южной части комплекса, где находился парадный вход.
Лорд явился не один, а в сопровождении своей неизменной свиты. Один из лакеев помог снять тяжелую шубу, второй принял высокую меховую шапку и перчатки. Лицо лорда даже не покраснело с мороза, путь от флаера до входа в станцию не занял у него и пяти минут.
– Виталий Валентинович, – начал с порога Лорд. – Я явился раньше положенного срока, потому что слышал, что вам необходимо разрешение на продолжение эксперимента, который мы с вами решили закрыть раз и навсегда еще два года назад.
– Я не ожидал, что вы приедете лично, я думал, что можно этот вопрос решить как-то удаленно… – растерянно произнес Виталий.
– Ну раз вы так настаиваете на возобновлении финансирования проекта, я решил лично посмотреть на предыдущие результаты и получить отчет из первых рук, так сказать. Екатерина Белозерова (С)
- Предыдущие результаты?.. Гм, да, я думал, вы ознакомились с отчётом... Позволю себе напомнить, мы проводили испытания на крысах и мышах. Как вы знаете, они живут недолго, и так как проект закрыли пару лет назад, то сейчас уже и показывать нечего.
Виталий коротко и натужно рассмеялся, а затем продолжил:
- Но остались записи с камер. Я могу показать то, что не попало в отчёты. Есть оч-чень интересная информация... Пройдёмте со мной!
Из своего закутка мальчик слышал каждое слово. Слышал так чётко, как будто разговор шёл за дверью, но вместе с тем знал, что эти двое от него далеко.
Лорд ничего не ответил, но, видно, согласился пойти. Раздался звук шагов: мягкие ботинки с прорезиненной подошвой — такие носили сотрудники лаборатории. И вторые, грубые, тяжёлые.
Шаги удалились и стихли.
«Нужно идти», — подумал мальчик.
Нет, не подумал. Мысль пришла настойчиво, будто её подсказали.
«Нужно идти!» — возникло в голове снова. Рейн толкнул мокрым носом, часто задышал.
Мальчик послушался, хоть страшно было до дрожи в коленях. Он шёл по коридорам, едва слышно гудящим, пугающе пустым, и ждал, что его вот-вот заметят. Окликнут. Рейн уверенно бежал впереди.
- А если использовать гены другого зверя? — раздался вдруг голос лорда. – Того, кто живёт дольше. Скажем, бойцового пса?
Мальчик едва не вскрикнул. Эти двое были где-то рядом!
Он остановился. Не хотел подслушивать, просто ноги не шли.
- Это возможно, но есть риски... — задумчиво ответил учёный.
- Если, к примеру, я сам вызовусь участвовать в эксперименте, что мне грозит?
«Быстро. Нужно идти быстро», — раздалось в голове.
Рейн обернулся. Ждал, не сводя внимательных тёмных глаз.
«Идём. Возьмём его флаер. Спустимся, откроем бункер. Идём, нас ждут!»
Олли Бонс (С)
«Не слушай пса, — раздался в голове новый голос. — Там охрана. Тебе не справиться с киборгами».
«Рейн — мой друг, — возмущённо подумал он в ответ. — А вы кто такой?»
«Долго объяснять, мальчик. Твой пёс — мутант. Ему ввели сыворотку. Он тебя предаст».
«Я вам не верю!»
«А откуда у тебя телепатия? — насмешливо спросил незнакомец. — Её активировал твой Рейн по команде Виталия. Милый пёсик, верный друг... Это пока! Но вскоре превратится... Быстрее. По коридору налево! Сюда идут».
Он так и не смог понять тогда, что им двигало. С одной стороны дядя, которого мальчик помнил всегда добрым и приветливым, а с другой стороны — чужой голос в голове. Но мальчик поверил голосу... Оглянувшись вокруг, он припустил по коридору.
«Налево», — прозвучало в голове. Но теперь это был Рейн. А незнакомец говорил... Так кому теперь верить? Пёс одобрительно завилял хвостом и вновь побежал впереди, указывая дорогу.
«Прости, не сказал. Меня зовут Роберт. Я заблокировал пса. Сейчас он помогает. Но скоро процесс вернётся».
«А я Конрад. Что происходит после сыворотки?» — мальчик бежал и думал на ходу, уже ничему не удивляясь.
«Высвобождение».
«Не понимаю... Теперь куда?» — впереди был небольшой хол с лифтами.
«Дверь. Маленькая белая дверь. Служебная лестница».
Мальчик послушно потянул на себя небольшой люк на стене. За дверкой появился округлый колодец и простая лестница, со ступеньками-скобами, уходящая вниз.
«Внизу ты найдёшь ответы, — снова заговорил незнакомец. — Хватай своего пса и спускайся».
Мальчик послушно подхватил Рейна и пролез в люк. Спускаться было неудобно. Одной рукой всё время приходилось удерживать тяжёлого пса. Но другого выхода не было. Конрад упорно нащупывал во тьме нижнюю скобу, перемещал ногу, менял руку... Спуск занял, казалось, вечность... Наконец ноги мальчика упёрлись в пол. Он опустил пса и сел, прижавшись спиной к лестнице. Анатолий Ландышев (С)
Сработал датчик движения, и свет включился. Однако лампочка была слабая, и узкий коридор, который, наверное, долгие годы не мыли и даже не проветривали, предстал во всём неприглядном виде. Наверху шли, слегка гудя, трубы, по бокам стелились прорезиненные ряды проводов. Конрад поёжился: за последние полчаса произошло много странных вещей, но произошедшее пока не стоило того, чтобы здесь идти. Однако Рейн, фыркнув пару раз, всё-таки поцокал вперёд, и мальчику пришлось идти за ним, слегка пригнув голову: даже для него здесь было низковато.
"А как долго нам идти?"— уточнил он.
"Я тебя встречу. Ты ведь ко мне идёшь, просто двигайся по коридору, только сильно не шуми, эхо тут хорошее".
Эхо действительно было хорошим, Конрад даже чихнуть боялся, не то что кричать или громко топать.
На каком-то участке лампочек вовсе не было, и мальчишка осторожно ступал в темноте, в то время как Рейн потерял щепетильность в манерах и больше не оглядывался, топал себе вперёд. Перед поворотом Конрад даже потерял его.
"Иди, иди", — поддержал его голос.
Наконец мучительный путь закончился: сбоку от коридора мальчишка увидел немолодого мужчину, который стоял слегка наклонив голову. Рейн устроился возле его ног, на нём был какой-то ошейник. Мужчина был лохматый, неухоженный и в застиранной до дыр одежде, Конраду он почему-то напомнил домового.
— Здрасьте, — сказал мальчик. — Я так и не понял, кто вы.
"Меня зовут Роберт, как я уже сказал. Я нейробиолог, но сейчас я не работаю на станцию. Прости, что говорил с тобой при помощи телепатии, из-за одиночества я отвык нормально разговаривать и не хочу пугать тебя, — Роберт постарался улыбнуться. — Идём ко мне, я чайник поставил".
Поднимаясь по очередной неудобной лестнице, Конрад заметил, что Рейн больше не проявляет признаки сознательности.
"Я окончательно его заблокировал. С этим ошейником он просто пёс. Хотя я не уверен, насколько хорошо это будет работать. Но ты не бери в голову, мы со всем разберёмся", — опередил его вопросы Роберт.
Чай был такой, какой любил Конрад: зелёный и с одной ложкой сахара. Обыкновенного молока у Роберта не было, потому что оно быстро портилось, было сгущённое, но Конрад не любил его из-за приторного вкуса. Убежище Роберта находилось под бункером, и в нём был страшный бардак, в который сам хозяин отлично вписывался. Он по-прежнему выполнял мелкие задачи для станции, а она его хоть как-то обеспечивала.
— А почему пришёл лорд... и вот эти все объекты — в чём тут проблема и почему мне надо было уйти? — мальчишка попытался сформулировать вопрос, но вышло не очень.
"Постараюсь ответить понятно. Ты телепат, ты таким родился изначально, но эта способность открылась тебе только сейчас. Ты такой не один. Я назову это кнопочкой, но на самом деле это система разных генов, которые запускают сложные реакции, вызывающие ответ и так далее и так далее, но с кнопочкой проще. После длительного воздействия разных факторов у некоторых живых существ при рождении тоже есть кнопочка, но вот у тебя и у Рейна она нажалась. У меня не совсем кнопочка нажалась, но я тоже телепатирую, однако только с теми, у кого кнопочка нажалась. Я не слишком сложно объясняю?"
"Нормально, — мысленно ответил Конрад. — Они там куда непонятнее говорили. Так зачем это понадобилось тому лорду?"
"Лорд хочет использовать тех, у кого нажалась кнопочка, и нажать эту кнопочку у тех, у кого она ещё не нажалась. А использовать он её хочет в целях нехороших: шпионаж и интриги. Вот Рейн тебя изначально хотел к нему вывести, и тогда он тебя бы в приспешники завербовал".
"То есть он злодей, который себе супер-оружие набирает?" — Глаза у Конрада округлились.
"Ну-у-у... Не скажу, что злодей. Настоящих злодеев ещё поискать надо, а то находишь одних обыкновенных негодяев. Одним выгода, другим положение в обществе. Лорду вот безопасность его структур..."
Конрад отхлебнул из чашки и закусил печеньем.
— А что мой дядя?
"Экспериментатор. Интересно ему стало на кнопочку нажать".
— Там тётя на него сильно злилась.
"Оно и понятно. Твоя телепатия до добра тебя не доведёт".
Роберт встал, стряхнул с коленей крошки от печенья и принялся что-то искать в своих завалах. Наконец вынул что-то, похожее на обруч.
"На, примерь-ка на голову".
Конрад поморщился: обруч чистым не выглядел.
— Зачем мне его надевать?
"Затем, чтобы он лишил тебя телепатии, как до этого лишил телепатии Рейна!" — Роберт даже нахмурился.
Конрад быстро поставил чашку и попятился.
— Но я не хочу лишаться телепатии!
"Хочешь, чтобы тебя использовали, точно дорогой инструмент?"
— Не хочу! Но так мной хотя бы хоть кто-то заинтересовался!
Роберт попытался надеть на него обруч, но промахнулся, мальчишка ускользнул, открыл дверь и побежал прочь из убежища отшельника.
"Стой! Не доведёт до добра тебя телепатия!" — кричал у него в голове Роберт, но Конрад продолжал упрямо идти вперёд.
Анастасия Стеклова (С)
Место обсуждения игры - Кафе "Альт-Ноль"
Графическое оформление Екатерина Белозерова (С)