И снова жуть

               В моём фэнтези-детективе «Гильдия Чёрных Кинжалов» имеется примечательный диалог. Вот его кусочек:

    –      Я вообще не уверена, что по-прежнему хочу всем этим заниматься… – вдруг протянула Эриза после долгого молчания. – Знаете, в детстве я побывала в Музее Полиции. Там есть зал, посвящённый знаменитым преступникам. Не были?

     –         Нет, – протянул Тантар. В его голосе звучала заинтересованность. 

               Я пожала плечами: не люблю музеи.

    –      В этом зале, – продолжала Эриза, – находится слепок с лица одного убийцы, сделанный уже после того, как преступника повесили. Там написано, что человек умирал очень долго – палачу даже пришлось тянуть его за ноги. На этой посмертной маске видно, как раздулись у него губы и нос… 

            Все эти живописные подробности я не вовсе не выдумала, а взяла из реальной истории о Уильяме Кордере – британце, который в 1828 году убил свою возлюбленную Марию Мартен. Впрочем, «возлюбленная», наверное – не самое удачное слово, но как её ещё назвать, я не знаю. Факт, что женщина ждала от Кордера ребёнка, и он обещал ей не то свадьбу, не то совместный побег – а вместо этого застрелил бедняжку, когда та явилась к нему на свидание в некий Красный амбар. Труп Марии, закопанный у собственного дома в деревушке Полстед, в Саффолке, нашли не сразу – все думали, что девушка уехала. Но её мачехе якобы приснился информативный сон – тут-то всё и вскрылось. 

            Казалось бы, убийство и убийство. Много их было и много ещё будет – к сожалению. Но в этой истории меня больше всего поразило то, что случилось после. 

              А случилась бешеная популярность! Листки с текстом последнего признания Кордера раскупались, как горячие пирожки. Во время суда над преступником были написаны аж четыре баллады об убийстве Марии Мартен, люди разучивали их и распевали на улицах. Британцы украшали каминные полки дешёвыми керамическими фигурками, представлявшими Уильяма, Марию и Красный амбар. Сам амбар, кстати, разобрали, доски распродали, и безделушки, сделанные из этой древесины, считались весьма редкими и ценными. В музее «Мойзес-Холл», в Бери-Сент-Эдмундсе, до сих пор можно увидеть деревянную нюхательную табакерку в форме башмачка – одну из таких безделушек. Зато надгробие Марии Мартен не сохранилось – туристы его в прямом смысле слова растащили на сувениры. А ещё в Лондоне вскоре после казни выставлялась реальная голова Кордера… В общем, ажиотаж не утихал ещё довольно долго. И кто-то неплохо нажился на нём.

           Но это, как говорится, уже совсем другая история. 

          А посмертный слепок с головы Уильяма Кордера и его скальп с одним ухом хранятся в том же Бери-Сент-Эдмундсе. В рассказе Эризы скальп преступника тоже фигурирует (жалко было упускать такую деталь), но на этом параллель заканчивается. Да и не в ней там соль. 

            Но реальная история, по правде говоря, меня пугает. И не только из-за убийства.