Идиот

Приветствую, друзья! Пребывая в небольшом отпуске и собираясь с силами перед написанием следующей книги, решил поделиться с вами еще одним обзором или даже скорее рецензией. И не на абы какую книгу из многомиллионного конвейера самиздата, а на творение с не малым весом в литературе...

Сегодня дерзновенно позволю себе высказаться по поводу нетленной классики. Я поддерживаю точку зрения, что большая часть классической русской (и не только) литературы крайне требовательна к возрасту и изучать ее в школе это натуральное насилие. Но мои школьные годы давно позади и я потихоньку дозреваю до тех произведений, от которых прежде убегал и прятался. Сейчас я мало помалу пытаюсь наверстать школьную программу, обращаясь к корифеям русской литературы и с удивлением обнаружил, что некоторых из них невозможно читать даже в зрелом и осознанном возрасте. Сегодня речь пойдет о романе Федора Михайловича Достоевского «Идиот». Насколько мне известно, это не то произведение, с которым знакомятся в первую очередь, когда берутся за творчество Фёдора Михайловича, но лично я люблю идти не проторенными тропами. Мой выбор романа строился следующим образом: «Братья Карамазовы» показались мне слишком размытыми в плане сюжета, поэтому я отложил их до поры и возможно когда-нибудь прочту. Крайне популярное «Преступление и наказание» скудными, но отчетливыми мазками отложилось у меня в памяти так, как будто я его все же осилил в школьные годы, да и фабула этого романа мне кажется чрезвычайно примитивной, в отличии от «Идиота». Мой выбор пал на историю Льва Николаевича Мышкина прежде всего потому, что о ней не так часто вспоминают, как о предыдущих произведениях. Так же меня привлекла задумка Федора Михайловича, показать крайне добродушного героя в нашем весьма недружелюбном мире. Признаюсь, как и все приученный к тому, что классика литературы безупречна, я был преисполнен ожиданий и рассчитывал даже на некоторое просветление, но теперь, ознакомившись с романом, я совершенно четко осознаю, что классика, это не более чем литература прошлого, которая может быть как выдающейся (вроде «Комедии» Данте или «Фауста» Гете), так и совершенно нечитабельной. Предвидя неприязнь консервативно настроенных людей, которые, возможно, ознакомятся с этим отзывом, сразу замечу, что предвзятого отношения к классике у меня нет, но я искренне убежден, что хреновая литература появилась не сегодня, ее хватало и раньше. Так же отмечу, что «Идиот» не лишен некоторых положительных качеств (в конце концов, я его дочитал, а это уже показатель). Разумеется, найдутся те, кто упрекнет меня в узкомыслии или невежестве, но если Федор Михайлович писал для исключительно одаренного круга лиц, то почему его преподают в школе для очевидно не зрелых умов? Так или иначе, я как читатель, знакомый с произведениями современников Достоевского, считаю, что имею полное право судить этот роман, а вы, конечно, имеет полное право соглашаться или не соглашаться с моим мнением.

Не могу отказать себе в еще одной ремарке перед тем как начать. Так уж вышло, что мне никогда не давались сочинения в школе. Что именно требуется от человека, когда он должен написать «сочинение», я осознал только при поступлении в институт и вот спустя годы, я пишу собственные книги и восполняю упущенные ранее возможности поделиться своими мыслями насчет прочитанного. Пришло время отдать долг классике!

Итак, отзыв будет строится по прежней схеме: оформление, сюжет, стиль автора и речитабельность. Первое мы пропускаем сразу, поскольку классика переживает множество переизданий и когда речь заходит о таком произведении как «Идиот» мне довольно сложно вообразить какую-то характерную обложку, которая могла бы заставить вас купить книгу. В данном случае обложка, на мой взгляд, может быть совершенно абстрактной и не иметь непосредственной связи с романом, поскольку произведение крайне известное и вряд ли вы купите его только из-за обложки. Конечно, исключение составляют коллекционные или подарочные издания классической литературы, которые призваны украсить книжную полку. Лично у меня вообще все просто: я прочел роман в электронном формате.

Что ж, переходим к сюжету. Если охарактеризовать его кратко, то я бы назвал его хроникой светского общества, столь характерной для произведений того времени. Я не берусь судить о том, насколько тривиальными могли быть события романа для современников Фёдора Михайловича, но еще в школе у меня складывалось впечатление, что классики сочиняли по принципу «что вижу, то пишу». Уже тогда этот подход меня убивал, поскольку меня совершенно не увлекал быт тех времен, не было никакого желания знакомиться со сплетниками, перемывающими косточки графу/графине за утренним чаем и вечерним шампанским. Но время прошло, я вырос из «книжек с картинками», где-то перерос удалое фэнтези и дозрел до реалистичной прозы. Теперь я вполне могу разглядеть прелесть в перипетиях персонажей, для которых свадьба соседей может стать событием достойным детального разбора и обсуждения.

Идиотом в романе представлен князь Лев Николаевич Мышкин, прибывающий в Россию после продолжительного лечения и пребывания в Швейцарии. Именно его Федор Михайлович изображает «блаженным», добродушным и как следствие крайне наивным персонажем, которому суждено влиться в светское общество тогдашнего Петербурга. Уже в самом начале меня зацепили описания и рассуждения персонажей должно быть только потому, что они, как водится у классиков, были куда более изысканно поданы, нежели в современной литературе (но как оказалось, удовольствие от чтения продлилось не долго, впрочем об этом потом). Мышкин знакомится с несколькими семействами, которые озабочены традиционными для того времени вопросами женитьбы и замужества. Поначалу князь предстает в образе забавного, как бы сейчас сказали, фрика, над которым потешаются в обществе за прямоту и простодушие его суждений. В тоже время, его неожиданные, нетипичные умозаключения и открытость находят притягательными и всячески благоволят князю, аки юродивому. В романе множество персонажей, Достоевский не редко пускается в рассуждения о родственниках главных героев, водя нас по окрестностям прошлого, упоминая лица, которые на сюжет явного влияние не имеют и призваны лишь дополнить картину. Значимыми же являются по сути только три персонажа: Лев Николаевич, Настасья Филипповна и первый знакомец Мышкина в Петербурге Рогожин. Безусловно в романе отведено не мало места для остальных участников, но именно эти три героя вольно или невольно являются двигателем повествования. Настасья Филипповна невероятной красоты девушка с чрезвычайно экспрессивным характером, граничащим с безумием. Признаться, когда состоялся ее «бенефис» на одном из званных вечеров, раскрывший всю ее крайне своеобразную личность, я был сильно удивлен. Мне сложно было поверить, что женщина в те времена могла так говорить и так вести себя. Не меньше удивляла и реакция общества, которое лишь скорбно возвещало о безумии Настасьи Филипповны, хотя, думаю, в нашем современном обществе, от такой дамы люди бы предпочли держаться подальше, по крайней мере уже на следующий день. Но вернемся к сюжету. Подробно я его разбирать не буду, поскольку он имеет множество ответвлений и местами напоминает сборник рассказов от лица разных персонажей. Суть в том, что Лев Николаевич, очарованный детской непосредственностью совершенно безумной Настасьи Филипповны, воспылал к ней чувствами, невольно вступив в борьбу за ее сердце со своим другом Рогожиным. Так же в самом начале за расположение дамы борется Гаврила Ардалионыч из семьи, приютившей князя, борется не всерьез, а лишь с тем, чтобы покорить вспыльчивую и своевольную женщину и заиметь некоторый капитал от предполагаемого бракосочетания, чтобы вытащить свою семью из уязвляющей гордость нужды.

Буквально в самом начале на том самом званом вечере, где Настасья Филипповна проявляет себя безумной женщиной, князь Мышкин, посредством рояля в виде внезапного письма, обретает наследство, превращаясь из нищего юродивого в юродивого состоятельного. Это дает сразу плюс сто к привлекательности в глазах общества и со временем он становиться почти своим, но не перестает быть своеобразным простофилей, запутавшимся в сплетнях и пересудах. Настасья Филипповна, словно в горячечном бреду отдает предпочтение то Рогожину, то Мышкину, то вовсе бежит от них обоих и это происходит на протяжении всего романа настолько часто, что автор на время ссылает ее в Москву. Туда же отправляется и князь Мышкин, а мы остаемся с семейством Епанчиных, все так же занятых вопросом жизнеустройства дочерей и сплетнями о чудном князе. Мне бы хотелось о стиле Достоевского рассказать отдельно, но здесь все же упомяну, что разброс событий в романе чрезвычайный! И я могу предположить, что Федор Михайлович писал роман в той последовательности, в которой требовало его настроение. Часто бывает, что писателю сложно продолжить сцену и в этом случае общепризнанной практикой является переход к следующей сцене, но при этом предполагается возвращение к недописанному фрагменту, когда случится подходящее настроение. Что касается «Идиота», то он вызывает ощущение, что Достоевский, прилаживал последующие события прямо к тем эпизодам, которые шли тяжело и в результате в самом начале романа персонажи скачут в пространстве и времени с раздражающим постоянством. Унимается это движение только когда все ключевые герои собираются в Павловске, где находят свое развитие романтические ветви сюжета, а также происходят дальнейшие злоключения князя Мышкина. По сути основой романа, как и было задумано автором, является нетривиальный, добросердечный, полный наивности взгляд Мышкина на мир в целом и на Россию в частности и то, как подобный взгляд отзывается в консервативном, зацикленном на самом себе обществе, в котором, тем не менее, зарождаются новые реформаторские идеи. Таким образом, можно отследить в романе две линии повествования: общую, содержащую в себе политические, моральные и конечно религиозные измышления персонажей, взаимодействующих с князем Мышкиным и частную, связанную с личными переживаниями героев (прежде всего самого князя), обусловленными их индивидуальными проблемами. По сути весь сюжет состоит из неспешных рассуждений, взволнованных речей причастных, и намеков на интриги, заплетающиеся вокруг князя. Его отношения как с Настасьей Филипповной, так и с другими персонажами носят совершенно хаотичный характер, что безусловно связано с самим стилем повествования. Для нашего века, чрезмерно чувствительные мужчины в романе крайне непоследовательны, подвержены инфантильным вспышкам эмоций не меньше женщин и напротив, некоторые женские персонажи проявляют себя куда более твердыми и сдержанными. Я не берусь судить о нравах того времени, ибо не жил тогда, но в целом такая, своего рода «эмансипация» с часто упоминаемым автором «женским вопросом» меня не смущает. Я большой поклонник романов Энн Райс и чувственные мужчины меня не пугают, но как же невыносимо мучительно Достоевский описывает метания этих мужчин! Пожалуй, я в двух словах завершу обзор сюжета и перейду к просто невероятному авторскому стилю. Итак, герои перемещаются в Павловск, где проводят досуг в духе того времени: разговоры за чаем/шампанским, сплетни, слухи, чаяния и чувственные, вдохновленные речи, которые многие из нас постеснялись бы произносить даже в кругу друзей. Здесь буйным цветом расцветают чувства молодой Аглаи к князю Мышкину и поскольку он являет собой крайне податливого, инертного человека, служащего мерилом нравственности и не более того, все движение сюжета ложится на плечи девушки и остальных героев. Не сложно вообразить себе князя мировой осью, вокруг которой вращается безумный, местами очаровательный, местами омерзительный мир. Сам князь лишь изредка дает оценку происходящему, как правило, претендуя на высокую мораль, но в тоже время, абсолютно не отдавая себе отчета в том, как живет окружающее его общество. Я бы сравнил его с маленьким принцем, но в рассуждениях принца было куда больше всеобъемлющей неизменной истины, нежели в восторженных и наивных словах князя. Я понимаю задумку автора обозначить идиотом человека, который всего лишь слишком мягок в мыслях и поступках, конечно не в укор ему, а в назидание нам, но князь действительно производит впечатление человека, едва осознающего жизнь и видит бог, что, если бы не внезапно возникшее наследство и вполне себе отзывчивые люди вокруг, он бы долго не протянул. Даже у маленького принца Экзюпери была какая-то целостность, стержень, который не могло переломить ни одно суждение взрослого. Он был словно некой основой мироздания, которую невозможно оспорить, которую нужно понять, усвоить и никогда не забывать. Мышкин же всего лишь наивный дурачок, проживший большую часть жизни под опекой людей, которым за него пришлось принимать не простые моральные решения. В таких условиях не сложно стать образцом нравственности, по сути ничем не жертвуя. Казалось бы, что на фоне такого светлого персонажа, остальные должны бы выглядеть скверно, но если Федор Михайлович надеялся это мне продемонстрировать, то я этого не увидел. Как говорил Воланд: «люди как люди», никаких особенных грехов, как в том же «Мастере и Маргарите» за ними не водилось, напротив, они всячески поддерживали князя хоть за глаза и считали его чудаком и идиотом. Были среди них и вполне достойные люди со своими бедами, но следует вернутся к трем ключевым героям. Разумеется, влюбленная Аглая вступает в конфронтацию с пленившей не сердце, но разум князя Настасьей Филипповной. По воле автора она решает раз и навсегда унять все пересуды, рассчитывая, что князь при встрече непременно проститься с Настасьей Филипповной и окончательно признает своей дамой сердца ее, Аглаю. Это был бы превосходный финал и мне бы не пришлось больше мучиться с этой книгой, но князь нашел способ полюбить сразу обеих девушек: Аглаю вроде бы искренне, а Настасью Филипповну из жалости, но тоже искренне. Разумеется, по душевной простоте он не стал скрывать своих чувств и как во всех прочих ситуациях просто поплыл по течению. «Я люблю конечно всех…» - такой расклад Аглаю не устроил и на этом романтическая линия с ней завершается. Какое-то время, будучи уже обручённым с Настасьей Филипповной, князь ищет встречи с Аглаей, чтобы объясниться, донести некую особенную причину своего поступка, но до встречи дело не доходит. Об этой причине он говорит со своим другом, одним из вполне положительных героев Евгением Палычем, но сути этой причины автор нам так и не раскрывает, лишь странным образом, устами князя дает понять, что для него брак с Настасьей Филипповной — это пустяк, о котором не стоит слишком глубоко размышлять. Очень надеюсь, что не эту мысль он хотел донести Аглае, иначе никем иным, кроме как идиотом он считаться точно не сможет.

Чего не отнять у сюжета, так это его непредсказуемости. Именно она заставляла меня прорываться сквозь дебри не выносимого авторского стиля. Общее впечатление о романе — это бардак, но все же тянет узнать, чем этот бардак закончится. Увы, ничем хорошим, причем как в сюжетном плане, так и в повествовательном. Финал напоминает какой-то абсурд, граничащий с сюрреализмом. Как случалось и ранее, последний эпизод как будто выдуман отдельно и наскоро прилеплен к предыдущим. Возможно Достоевского поджимало время, или, что не менее вероятно, ему самому наскучил роман. Такое случается и часто автор спешит скорее «закрыть» сюжет, чтобы проститься с ним, но как я уже писал, такой подход прослеживается на протяжении всего романа: «надоело писать про Петербург, парой небрежных фраз отправляем героев в Павловск. Не знаем, чем закончить метания Гани? Внезапно вспомним про Ипполита, который в это самое время пребывает в совершенно другом месте. Весь роман напоминает лоскутное одеяло, лоскуты которого кажутся чем-то целым лишь благодаря схожим тонам. Сам финал я раскрывать не буду, скажу лишь, что завершение происходит типичным для детектива образом, когда автор упоминает о судьбе всех ключевых персонажей, как бы подводя итог событиям, что тоже часто используется в тех случаях, когда автор не укладывается в сроки или желает скорее завершить роман.

Что ж, на сем я закончу про сюжет и поделюсь впечатлениями от стиля. Я не стану сравнивать «Идиота» с другими романами Достоевского, поскольку не читал их или не помню, но сильно сомневаюсь, что именно «Идиота» Федор Михайлович написал столь отвратительным, рваным, заикающимся стилем. По сути, я бы мог на том и закончить свой обзор стиля, но уж больно у меня накипело, особенно учитывая, что Достоевского почитают как классика и по сути ориентир для всякого, кто возьмется за перо. Но возвращаясь к вводной части сего обзора, я бы хотел напомнить, что плохие книги придумали не сегодня. Вполне возможно, что кого-то из классиков напечатали лишь потому что они пришлись в пору или же еще за какие заслуги. Такая практика существует до сих пор и будет существовать впредь. А учитывая, что во времена классиков людей, способных позволить себе тратить время на литературу было значительно меньше, чем теперь, то выпустить книгу было значительно проще, особенно отметившись в кругах известных литераторов. Но я не стану судить Фёдора Михайловича по одному роману, зато вправе судить сам роман. Как я уже указал, стиль написания чрезвычайно кривой и заикающийся, причем заикающийся в буквальном смысле. Я сам не брезгую использовать многоточия в своих книгах, но до Фёдора Михайловича мне очень далеко. Его персонажи буквально давятся словами, лишь изредка выдавая цельные предложения. Так же стелется и их мысль, то есть не стелется, а катится криво и неуклюже. Причем стоит заметить, что я говорю не об одном Идиоте Льве Николаевиче, а обо всех героях, которым случилось делиться мыслями более, чем на один абзац! И боже мой, сколько междометий вываливалось из их уст! Здесь невольно вспоминаешь Маяковского, который не хитрым образом прибавил строчек к стихам, чтобы получать больше денег. Возможно с той же целью Федор Михайлович напихал в роман столько междометий, чтобы одна фраза персонажа тянулась на несколько абзацев с пунктиром в виде многоточий! Я часто ловил себя на том, что, одолев все эти междометия, я так и не понял, что хотел сказать персонаж. Часто сами персонажи путаются в собственных словах и даже обрывают фразы на ровном месте! Отвечают крайне издалека и невпопад, так что вы лишь через пару абзацев понимаете, к чему были сказаны эти слова. Или не понимаете. В целом складывается впечатление, как будто были приглашены актеры, которым не выдали никакого текста и предложили просто импровизировать на ровном месте, без тем и логики!

Кроме, собственно, построения предложений, одним из недостатков повествования я бы определил слишком топорное вплетение мировоззрения автора в сюжет. Самое начало книги зацепило меня именно тем, что в нем еще не было столь обезличенной чуждой персонажам авторской мысли. Достоевский вкладывает свою философию в уста героев, которым, на мой взгляд, подобная философия не вполне соответствует и делает это столь грубо, что его мысли отрываются от сюжета и напоминают вольные кухонные размышления. И если вдруг вас угораздило привязаться к какому-то персонажу, или же просто испытывать к нему симпатию, вполне может случится, что через пару страниц он удивит вас совершенно неуместными умозаключениями. Не то, чтобы это было редкостью для литературы, но когда автор сосредоточен на своих персонажах и сюжете, а не на собственных мыслях, которые ему не терпится вложить в чьи-либо уста, такого диссонанса восприятия героев не происходит.

Подытоживая выскажусь о речитабельности. Однозначно никакого желания возвращаться к этой истории у меня нет. Конечно, как я уже упоминал, до многих классических произведений следует дорасти, но едва ли с возрастом изменится мое восприятие авторского стиля или рассыпающегося на части сюжета. Можно ли считать этот роман образцом и ориентиром для миллионов начинающих авторов? Безусловно, да. Найти что-то полезное для своего творчество можно даже в инструкции к освежителю воздуха. Что касается «Идиота», то он может служить не только достойным образцом литературного слова эпохи классиков, но и того, как писать не стоит. Достоевский никогда не считался легким чтением и возможно над мыслями, которые он вкладывает в уста своих героев многим стоит задуматься, но это не отменяет того факта, что само построение сюжета, персонажей и диалогов (по крайней мере в этом романе) ему дается с трудом.

Все выше сказанное не более, чем мое мнение, основанное на праве читателя. Если вас одолевает желание оспорить его, или же поделиться собственными мыслями как о романе «Идиот», так и о классической литературе в целом, буду рад пообщаться в комментариях. Только на культурном литературном языке .