Осада Ла-Рошели 1573 года (Часть 2)

Осада Ла-Рошели 1573 года (Часть 1)

Обещала после того, как напишу и выложу  восьмую главу, сделаю второй пост об осаде Ла-Рошели 1573 года. 

Я обещала, я делаю. 

В общем-то, пост несколько спойлерный, так как действие последующих трех глав происходит на фоне как раз этой самой осады. С другой стороны в книге я описываю события жизни Анри Конде, а он на этой осаде больше присутствовал, чем участвовал. И вот об этом я как раз в посте упоминать не буду, оставлю книге. 

Итак. В мероприятии со стороны осаждающих принимали участие добровольно и принудительно практически все мало-мальски имеющие значение и все исторические лица того времени. По сути это было самое массовое мероприятие со стороны католической партии Франции. 

Официально кампанию возглавлял герцог Анжуйский (будущий король Генрих III Валуа), по своему обыкновению опираясь на талант и опыт маршала Гаспара де Таванна, который принес ему победу при Жарнаке и Монконтуре. Таванну было на момент осады 64 года. Уверенный в своем опыте и собранных силах, он ни на мгновение не сомневался в успехе предприятия. В такой же уверенности пребывал и герцог Анжуйский. А с ним и большинство тех, кто присоединился к кампании. 

Гизы,  пламенные противники протестантов, с энтузиазмом поддержали данное начинание. Генрих де Гиз, его родной брат Шарль де Майен, их дядя Клод д’Омаль - все трое присутствовали и командовали войсками. Клод д’Омаль, к слову, бывший фаворит Карла IX, внезапно потерявший расположение короля, победами и славой в этой осаде рассчитывал вернуть хотя бы часть былого. Гиз и Майен продолжали дело своего отца, Франсуа де Гиза, который уничтожал протестантов с особым рвением и тщательностью. 

Присутствовали в качестве полководцев на этой осаде и Монморанси: Шарль и Генрих - подтянув с собой еще пару-тройку родственников. Например, Луи де Ла Тремуйля герцога Туарского и Анри де Ла Тур д’Овернь графа Седана. Вот эти господа, все четверо, по-разному и очень неоднозначно относились к протестантам. Про Монморанси я уже писала более-менее подробно. 

Принудительными участниками осады были Генрих Наваррский и принц Конде, попавшие в безвыходное положение. Карл IX требовал от них подтверждение лояльности и доказательство, что переход в католицизм был абсолютно искренним. Екатерина Медичи мечтала от них избавиться. Желательно навсегда. Сами они толком не понимали, куда можно податься и как вообще дела обстоят у протестантской партии, будучи запертыми в стенах Лувра с самого августа 1572 года. 

Генрих Наваррский привел к Ла-Рошели полк, состоявший целиком из беарнцев, а Конде - пикардийский полк. Разница была в том, что беарнцы были верны Генриху. А вот пикардийцы своего лидера в Конде не видели. На то было множество причин. И одна из них - непопулярность еще предыдущего принца-протестанта Людовика Конде в родной католической провинции. 

Прибыл на осаду и Франсуа д’Алансон, младший брат Генриха Анжуйского. Ему еще не исполнилось 18 лет, и это была его первая военная кампания. Но его старший брат ревностно следил, чтобы младший не смог принять в ней активного участия, сразу определив его и его людей в резерв.  Как результат, Франсуа приехал, грубо говоря, потусить. 

В общей сложности, по разным оценкам осаждающих было от 28 до 30 тысяч человек. Напомню, что силы Ла-Рошели насчитывали около 2,5 тысяч. 

Войска герцога Анжуйского подошли к Ла-Рошели 11 февраля. Несмотря на беспрецедентно холодный декабрь и такой же январь, в начале февраля 1573 года была продолжительная оттепель. И, так как обычно зимы были более-менее мягкие, ошибочно решили, что холода на этот год закончились. Не тут-то было. Не успела осаждающая армия толком обустроить лагерь, капитально испортилась погода. Так, что к реальным действиям и даже рекогносцировке сумели приступить только спустя две-три недели. 

К тому моменту более расторопному и организованному, хоть и малочисленному противнику, было уже известно о готовящихся к осаде войсках все, что можно было выяснить на расстоянии, пробравшись в лагерь тайком, подкупив пару-тройку людей непосредственно из самого лагеря. 

Первой бедой, пожалуй, предопределившей все последующие, оказалась внезапная смерть маршала де Таванна. Место главного военного советника при герцоге Анжуйском занял Людовиго Гонзага герцог де Невер. 

Эта смерть подорвала почти сразу общую уверенность в быстрой победе.  И герцог Анжуйский перед тем, как предпринимать что-либо попробовал-таки провести переговоры. Изложил свои требования защитникам, выслушал их требования. Увы, к консенсусу они не пришли. Осада длилась долгих 4 месяца, за это время было предпринято восемь попыток штурма только внешней линии укреплений города. К стенам города осаждающим не удалось подобраться ни разу. 

Нескоординированность действий, отсутствие сколь бы то ни было действительно стоящих полководцев, внутренние дрязги привели к тому, что Анжуйский потерял на этой осаде от 10 до 12 тысяч человек, и при этом не добился никаких успехов.

Мало того, прямо на их глазах город возводил дополнительные укрепления. 

Одним из ярких инцидентов был подрыв мины, которой собирались разрушить один из бастионов крепости. Такой способ ведения осады в XVI веке применяли нечасто, и только когда все средства были испробованы. Все дело в том, что этот метод не был достаточно испытан и требовал тщательной подготовки и умений. Ни того ни другого, как я понимаю, у осаждающих Ла-Рошель в 1573 году не было.

Генрих Анжуйский решил попробовать его практически в самом начале, в марте. Я пробовала найти подробную информацию о том, что же на самом деле там случилось, но почти везде написано только, что порох, который использовали для заряда мины, взорвался и привел к смерти около 150 человек из армии нападавших. Город не пострадал. Не исключено, что был акт диверсии или саботажа. Так или иначе, от повторной попытки провести такую операцию отказались. 

Между тем в порт исправно приходили английские корабли, доставляющие порох, оружие и провиант осажденным. Так что ла-рошельцы ни в чем не испытывали нужды. 

Герцог де Невер попробовал прекратить это безобразие, перекрыв англичанам доступ в порт. Для этого затопили груженную мешками с песком баржу (спустя 54 года в осаде 1627—1628 годов кардинал Ришельё построил на том месте  массивные заграждения, чтобы блокировать город с моря). Этих мер было недостаточно. И английские поставки не прекратились. 

Была также и попытка подкупить кого-то в городе. Как и везде, и в сплоченной Ла-Рошели хватало недовольных, готовых устроить переворот и сдать город герцогу Анжуйскому. 

По роковой для осаждающих случайности о плане стало известно генералу де Матиньону, считавшему себя другом графа де Монтгомери, не смотря на то, что они уже ни раз сражались по разные стороны баррикад. Именно он в Варфоломеевскую ночь помог Монтгомери покинуть Лувр. Так вот Жак де Гойон граф де Матиньон посчитал такой поворот дел бесчестным и отправил своего человека в город предупредить Монтгомери о готовящемся предательстве. На следующее утро осаждающие имели удовольствие наблюдать тела всех участников заговора внутри города, вывешенные на крепостных стенах. 

23 мая в лагерь королевской армии прибыл отряд в 6000 человек швейцарских наемников, и было предпринято генеральное наступление - самая масштабная атака, в которой герцог Анжуйский потерял почти 3000 человек убитыми, и неизвестно сколько еще было ранено. 

Все это были бы просто неудачи, ставшие результатом плохой организации. Но… Я не просто так отметила присутствие Монморанси на этой осаде. В тот момент активно начала действовать партия политиков или партия недовольных. 

Позже главной целью партии стало  установление спокойствия в государстве путём веротерпимости. 

Но на тот момент, у меня сложилось ощущение, они в принципе не знали, чего хотят, и что будут делать. Вместо того, чтобы определить какое-то направление своих чаяний, “недовольные”, к которым принадлежали в первую очередь Монморанси, а также Генрих Наваррский и Франсуа д’Алансон, занимались тем, что интриговали против герцога Анжуйского, подрывая его авторитет среди войск и дворянства. 

В конце мая была предпринята еще одну попытку договориться с ла-рошельцами. Военные действия были приостановлены на некоторое время, стороны рассматривали требования друг друга. Примерно тогда же в лагерь королевской армии явилась делегация из Польши. Генрих Анжуйский узнал, что избран королем Речи Посполитой. В результате, не имея никакого желания продолжать это бесполезное действо - осаду не поддающегося ему города, он принял и удовлетворил все требования ла-рошельцев, снял осаду и спустя некоторое время покинул Францию ради польского трона. 

Четвёртый этап гугенотских войн был завершён Булонским эдиктом, подписанным в июле 1573 года. Ла-Рошель была определена в качестве одного из трёх городов Франции, где была разрешена протестантская вера. 

Ла-Рошель. Так выглядел вход в порт в XVI веке. Арка соединяет башни Сен-Николя и Цепную.

План Ла-Рошели XVI века. Можно видеть, какой системой каналов был окружен город.  Система укреплений Ла-Рошели со стороны замка Воклер. 

С осадой 1573 года ассоциируют историю: 

Во время осады Ла-Рошели католиками в 1573 году сотни дворянок и горожанок пришли на помощь защитникам города. Они все оделись в платья из белого голландского полотна, чтобы выделяться из толпы. Кроме того, это было и практично, так как такая одежда легко стиралась, отстирывалась и потом выглядела как новая. Эти женщины работали на укреплениях и в самом городе, а наиболее сильные из них переоделись в мужскую одежду, вооружились и принимали участие в отражении атак врагов.