Серебристые облака

Задираю голову. Здесь уже нет клубов чёрного дыма, и я вижу, как высоко в мезосфере сияют частицы противоракетной защиты — будто яркие серебристые облака. Если бы не они, мы сгорели бы в термоядерном пекле. А так, с неба упали лишь кассетные мезонные заряды. Полгорода уцелело. Но только не люди — мезоны легко проникают сквозь стены.

Серебристые облака… Защита оказалась бумажной, ведь без разницы, от чего умирать — от ракет или мезонных бомб. Я же стану теперь их поклонником. Почему бы и нет, раз обязан им жизнью? И жизнью любимой девчонки — которую, по совпадению, тоже звать Облаком.

Конечно, у неё есть настоящее имя. Но участникам Проекта раздали другие: Солнце, Звезда, Метеор. Вышили их на форменных белых рубашках. Мне прозвища не досталось, просто Кирилл сократили до Кир. «У тебя без того отличное имя — короткое, хлёсткое, будто выстрел из лука!»

Жаль… Мне хотелось сделаться Ветром. «Ветер и Облако» звучит куда лучше, чем «Облако и Кир».

Впрочем, Облако по натуре своей одиночка. Да и я помнил тот разговор с отцом…

«Вот ещё что… Ты поменьше бы слушал девчонок! Не для того девчонки на свете, чтоб слушать их трескотню… Если уж быть объективным, мужчина здесь только один. И всё же послушай меня, как мужчина мужчину… Девчонки делятся на две неравные части. Очень неравные. На тех, кому на тебя не плевать, и на всех остальных. Неважно, что остальные безумно красивы! Кир, ты меня понимаешь?»

Я понимал. Только принять эту истину было непросто.

И всё-таки мне удалось. Облаком я восхищаться не перестал, но настоящим другом стала Луна. Конопатая девочка с жёлтыми, как одуванчики волосами, и синими, будто небо, глазами. Невысокая, выглядящая на тринадцать. Имя Луна ей не шло, она больше походила на Солнце, неунывающее и озорное. 

Теперь Облако вместе со мной. Как это странно! Но по-настоящему странно, что Луны больше нет.

Нет… Совсем нет, нигде… Как это можно представить?

Они же её и убили. Дядя, сбросивший бомбы. Отец, который их разработал.

Они так любили рассказывать про врагов. Объяснять, что те вовсе не люди, а грязные извращенцы, и приводить повергавшие в трепет подробности. Обещать, что от них защитят, нужно лишь затянуть пояса, ведь бомбы важнее еды.

Теперь в мире нет извращенцев и не осталось врагов. Стал ли он лучше?

Думаю, это я во всём виноват. Нужно было набраться смелости и пойти против взрослых. Сказать отцу: «Немедленно прекрати! Так жить нельзя!» Выкрикнуть дяде: «Я не нуждаюсь в защите!» А маму просто обнять…

Я в Проекте единственный местный. Мне завидовали из-за того, что по субботам я отправлялся к родителям. Но такой ли уж это был плюс?

— Облако, тебя как на деле зовут? Теперь уже можно сказать!

— Можно. Только зачем? Уже нет нужды в человеческих именах. Пускай лучше так и останется.

— Кажется, ты не особенно любишь людей…

— Ты очень догадлив.

— Думаю, мизантропу должно быть сейчас хорошо, в одиночку на целой планете…

Она зыркает так, что я умолкаю.

— Думай поменьше!

Какая она задавака! Впрямь, будто облако: белая и недоступная. Таинственный альбинос, с нежной кожей и фиолетовыми глазами. Но внешность не самое странное. По-настоящему необычна её голова, работающая, словно компьютер. Облако не забывает совсем ничего и знает обо всём во Вселенной. Умножает в уме восьмизначные числа и способна вручную рассчитывать курс корабля. Если бы не её необщительность, быть ей Командиром. А так, только Старший Пилот.

На её исцарапанных бёдрах всегда лежит белоснежный котёнок, своенравный и очень противный, норовящий царапнуть исподтишка. Не котёнок, а ягуар или даже дракон!

Угораздило же влюбиться в такую девчонку!

Однажды она заявила, что в моей голове компьютер! Видите ли, в моей — не в её!

«Ты так смешно говоришь! Заумно и без эмоций, как робот какой-то. Знаешь, когда-нибудь, чтобы расширить возможности человека, начнут имплантировать в голову чипы. Эти новые люди и станут так разговаривать!»

Я ответил ей: «Глупости! Болтать им будет не нужно: что стоит встроить антенну, объединив людей в сеть. И вообще, к тому времени разовьются нейрокомпьютеры, и не будет людей. Передав эстафету развития, мы канем в небытие».

Вышло иначе. Не будет ни людей с чипами, ни нейросетей. Не будет будущего. А про небытие я тогда угадал.

Но разве Вселенная не обязана усложнятся, а не откатываться обратно, к гелию и водороду? Пожалуй, Вселенная никому ничем не обязана. Да и не стоит судить по одной неприметной планетке. Вспыхнула на ней искра разума и погасла. Что с того? Может, в Галактике это случается постоянно!

Звёздных экспедиций не будет. Не будет освоения Галактики. Не будет земных колоний, курортных планет с восхитительными названиями. Не случится — наверное, к лучшему — даже межзвёздной войны. Двадцать второй век стал последним.