Я знаю, что ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь

Я тоже хочу присоединиться к флешмобу Александры Лэнг, посвященному приближающемуся празднику. 

Чьи-то герои признаются в любви, чьи-то обходятся без слов, а мои вообще пытаются скрывать свои чувства не только друг от друга, но и от себя, открещиваясь и до последнего борясь с ними, хоть и безуспешно. Но шила в мешке не утаишь, все все прекрасно поняли, но продолжают делать вид, что "это не их, не с ними и вообще они просто мимо проходили".

Теперь уже два огонька плясали на стенах, покачиваясь в ритм шагов: один - выше, другой - тремя ступенями ниже. Слова резко закончились, оставшись наверху, за их спинами. Кое-где на стенах встречалась паутина, которую он походя смахивал. Ступеньки были хоть и невысокие, но неровные, потому Гиллис шел медленно, чтобы Эрика не споткнулась и не упала. Вдруг в какое-то мгновение, когда треть пути была уже преодолена, он затылком почувствовал взгляд. Почти осязаемый, до мурашек на шее и поднявшихся волосков. Гиллис невольно замедлил шаг, затем остановился, ощущая спиной ее тепло, присутствие, дыхание. Он медленно повернулся.

Эрика стояла двумя ступенями выше и смотрела на него сверху вниз. Гиллис молча заглянул в ее глаза, распахнутые, искренние, беззащитные. Это была не его "племянница" - маска, которая позволяла им чувствовать себя легко друг с другом. Но это была и не робкая испуганная девочка из трущоб, которая в его присутствии боялась сказать лишнее слово. Это была юная невеста, безоговорочно доверяющая своему избраннику, вручающая ему свои самые главные сокровища - жизнь и честь, лишь на дне глаз таящая маленькую надежду на то, что он не ранит ее, не обидит, не сделает больно. Гиллис почувствовал, как у него перехватило дыхание: он видел, он прекрасно знал подобный взгляд - таким взглядом смотрят девушки за мгновенья до того как лишится девственности. Воздух между ними уплотнился. Он смотрел на нее и не мог оторваться.

Не было условностей, не было сословий, не было никаких важных дел - была ночь, пещера, огонь, мужчина и женщина, стоящие друг напротив друга. Дети природы, готовые броситься на ее зов, чтобы, слившись в одно целое, вместе постичь ее вечное и святое таинство.

Приподняв руку, Гиллис осторожно коснулся ее кисти под меховой накидкой. Почувствовав его прикосновение, Эрика вздрогнула, но не отстранилась, не отступила - медленно, словно во сне, опустилась на ступеньку ниже. Шаг навстречу, словно безмолвное "да, мсье".

Теперь их тела почти соприкасались друг с другом. Боясь шелохнуться, боясь разрушить это колдовство притяжения, Гиллис осторожно выпростал из-под накидки ее руку и переплел их пальцы. Ее дыхание было глубоким и прерывистым, под стать его - одно на двоих. Продолжая держаться на расстоянии, насколько это было возможно, он наклонился и коснулся щекой ее виска, вдыхая запах ее волос, она почти уткнулась ему в плечо, прижимаясь щекой к его подбородку и щекотно дыша в шею.

Сердце стучало, пах наливался тяжестью. Еще несколько мгновений этого сладостного безумия - и о визите к Ламерану можно забыть.

- Иди наверх, Эрика. Возвращайся, - выдохнул Гиллис в ее волосы.

- Но вы мне не показали выход в катакомбы, мсье, - шепотом ответила Эрика, мягко сжимая его ладонь.

- В следующий раз. Иди, - оторвался он от девушки, шагнув на ступеньку ниже и нехотя забирая руку.

Или же он никуда уже сегодня не пойдет.

- Да, мсье, - иглой вонзилась под ребра уже любимая фраза.

- Не жди, я буду поздно, - бросил Гиллис в спину удаляющейся девушке, прислонившись к стене и пытаясь утихомирить свое сердце.