Держи спину!

Для меня всегда лучшим антидепрессантом было поймать волну, услышать героя и писать. Казалось бы сейчас — садись и пиши, изливай на белый лист свою тоску и превращай ее в текст. Но нет, закрылся канал связи. Наглухо. И я решила, что флешмоб неопубликованного возможно хорошая возможность поискать в забытых черновиках маленькую потайную дверцу и открыть новый канал.

Мы пишем только о том, что сами пережили, только свой человеческий опыт. Иначе слова не наполнятся смыслом. В средних классах школы мне поставили сколиоз и велели маме занять меня спортом или танцами. Так я попала на танцы и фехтование, потому что полумерами мама ограничиваться не собиралась. И вот эти фразы: «Спину держи! Локоть, локоть не бросай! Что это за кисть, тухлая селедка! Шевелись!» Фехтовальщик, тот вообще мог и подкрепить это не больно, но обидно рапирой плашмя. Толку от меня было не много, но «Встала, сопли вытерла, маску запачкаешь, и пошла снова на дорожку!» все-таки добавили что-то в мой мягкий характер. Знаете, как ни странно сейчас я понимаю, что в танцах и фехтовании очень много общего — эмоции и партнер, на которого можно положится. Да именно в положится, хоть и в фехтовании. Только надо хорошенько изучить противника, тогда даже такой увалень как я может воспользоваться нюансами и «станцевать» победно.

Первое, чему ты должна была научится — понимать саму себя. А еще спокойствию и бесстрашию. Помни об этом, Ветер, когда завтра будешь танцевать с Рахведом.

— Танцевать? Как мне с ним танцевать?

— Глупая ты еще! Танцуют со всеми: с другом, с любимым. И с врагом тоже танцуют. Танец смерти. Чуть подрастешь и поймешь, что между любовью и ненавистью разницы нет. Одно и тоже чувство. Только шаг сделать и посмотреть с другой стороны. Даже сердце будет в одном и том же ритме биться. Иногда даже удовольствие острее. Но ты никогда не поймешь, пока не увидишь, как гаснет в глазах врага жизнь, медленно стекая по лезвию твоего клинка.

Потом многое из этого казалось забытого опыта переплавилось в текстах. Фехтовальщика можно увидеть в сэре Боране ап Грееме. А танцы тоже много где присутствуют, и в тех самых забытых черновиках тоже:

Я не могу дома сидеть. И пойти мне больше не куда. А тут тренер говорит: не вздумай бросать — я тебе новую партнершу найду.

— Почему новую... — опешила Оля.

— Потому, что такому как я к тебе и близко подойти нельзя.

— Кто это тебе сказал?

— Отец твой приезжал к моей матери. Деньги привез. И велел ни кому не говорить о своем визите и на глаза тебе не попадаться, иначе больше помогать не будет. А мать моя пьет не просыхая. Ей этих денег на неделю хватает. И она снова его ждет — когда подачку привезет. И на меня кричит — не смей перечить благодетелю.

— Значит, запретил? — переспросила Оля. — Посмотрим. А ну живо вставай!

— Не могу, мне уже, наверно, никогда не танцевать. Зря тренер уговаривает.

— Ничего не знаю, — Оля рывком подняла Лешу со скамейки. — Держи спину, Лешка!

— Не выйдет... Страшно.

— Бабушка сказала: когда страшно — надо за кого-то держаться! Так что все просто — ладонь чуть ниже моей лопатки, — скомандовала Оля, — в первый раз что ли?! Ты считаешь! И...

— Раз... — дымные сумерки наполняют зал, синхронно бьется пульс там, где соприкасаются два запястья.

— Два...- в темных зеркалах водоворотом крутятся тени, если смотреть друг другу в глаза с ритма сбиться невозможно.

— Три... — еще один поворот, и сила гравитации больше не будет властна над тобой.

Скрипнула половица, и полет оборвался. Они разжали руки и обернулись. В дверном проеме облокотившись на дверной косяк, стоял тренер. Он хмыкнул и щелкнул выключателем. Мертвый голубоватый свет дневных ламп залил зал.

— Будешь так держать локоть, Леша, — не видать вам призового места на республиканских соревнованиях.

— На каких?

— На таких. Будем на республику готовиться. А локоть... Что локоть? Поправим, поставим. Тут не в локте дело, — пробурчал тренер.

Не знаю, как там мой сколиоз от сидячей работы поживает. Двое детей и жизнь вообще, наверное, тоже изогнули мой позвоночник относительно генеральной линии партии. А вот это «Держи спину!» осталось со мной навсегда. Колено болит? А что ты хотела, столько, особенно по лестницам, ты давно не ходила! Намажь чем-то! Одышка? Встала и пошла! Чем больше ходишь, тем больше тренируешься. Панические атаки? Вытри сопли, маску испачкаешь. А маску придется одеть и нарисовать на ней улыбку.

- Держи спину! — и рапирой плашмя пониже спины.

В кругах света на темной сцене, в дымных сумерках мира вспыхивают светлячки прожекторов. Каждый, кого я знаю, выходит в свой танец, но в общем ритме: хромая, хрипя, кашляя, всхлипывая. Но под масками с улыбками: «Держись, все будет хорошо! И про спину не забывай!» Неудобно как-то, как в бородатом анекдоте «сбивать с ритма весь квартал». Я выхожу, попадаю или не попадаю в ритм, какая поверьте ерунда, главное не останавливаться. А общий ритм и поддержка возьмет свое, забьется единым пульсом в запястьях:

— Кисть не бросаем — руки опускать нельзя! Держим спину!

Танцуем дальше...