Игра #Паприка, этап хулиганства

Что сказать? Да, я люблю выпить. Да, мне нравится бодрящий запах вискаря; мне нравится, как его тепло разливается по телу; и да, я просто обожаю ту легкость, которую дарит этот чудесный напиток. Лёгкость, с которой меня покидали золотые монеты, правда, никогда не радовала. Но за всё в этой жизни надо платить! Я нужный, я крутой, у меня же служба у императора. Кто же ещё отвечает за огненные атаки и магические щиты вокруг войск, кто следит за войсками противника? Без меня они как слепые птенцы высокогорного козлана, которые ничего не понимают целую неделю после вылупления, пока не решат козлы они, или всё-таки орлы.

“Алкоголик», – презрительно кидают в мою сторону сторонники воздержания. “Занудствующие моралисты” - ловко парирую я.

Ну, да и что? Я же не лезу к вам! Между прочим, в некоторых мирах алкоголизм не осуждается обществом; а, вот, например, утренняя пробежка трусцой, да еще в шортах выше колен, может аукнуться нехилым таким штрафом. И это я не говорю о поедании брокколи. В некоторых мирах, скажу по секрету, такая капуста считается разумной формой жизни, как вам такое? Стишок “их едят, они глядят” приобретает совершенно новое звучание, не правда ли?

Короче, на этом под темой моего пристрастия предлагаю подвести черту и больше к ней не возвращаться. Алкоголик - это звучит гордо. И я должен как-то развлекаться.

Мы ходили в кабак в подвальчике в центре столицы Одуина, нашего государства, каждый раз, когда я чувствовал потребность отдохнуть - т.е. раз в семь дней (я же не алкоголик, у меня система). Обычно брал с собой кентавров. Удобное сочетание лошадиного крупа и человеческих рук делало их незаменимыми после попойки. Мозг услужливо не сохранял всех событий. Благодарности моей не было предела. И кентаврам, и мозгу.

Вискарь появился в нашем мире совсем недавно. Бойцы неожиданно узнали, что нарезаться вхлам можно за очень короткое время, ведь нашим традиционным слабоалкогольным пивом состояние овоща достигалось целую вечность. Конечно, я сразу догадался, что мы имеем дело с настоящей контрабандой откуда-то из-за грани миров. Но, к сожалению, я так увлекался дегустацией, что каждый раз выяснение источника оставалось второстепенным вопросом.

Уже через полчаса возлияний в любимом кабаке я кричал:

- Да что ты понимаешь в магии? Ты единорогу второй рог выращивал? Ты эльфу коррекцию ушей делал? Ты вот можешь одной рукой испепелять, а второй восстанавливать силы всей своей команде? Не? Вот и заткнись! - я орал во всю глотку, хотя в кабаке было тесно, все итак всё слышали. Лицо противника расплывалось, как и общая картина вечера. И хоть мне казалось, что я выгляжу устрашающе, на самом деле окосевшие глаза и синюшная рожа устрашили бы только некроманта-новичка. “Этого уже не поднять” - решил бы он, и даже плевать в мою сторону не стал бы.

За нашим столом было тесно. Длинные скамьи занимали те, кто именовал себя “воины звонкой монеты”, т.е. наёмники, беспринципные оторвиголовы. Разнообразие доспехов, морд и лиц порадовало бы любого борзописца. Кентавры Дрозан и Фенол нечленораздельно мычали, хлебали простое тёмное пиво и следили, чтобы меня собаки не унесли.

Я глотнул ещё, утёрся тыльной стороной ладони, крякнул и двинулся в сторону выхода. В кромешной тьме городской ночи ваш покорный слуга надеялся найти место, чтобы оправиться, но то, что я увидел, заставило забыть обо всём. Из межмирового портала, которого в помине не было здесь никогда, бодро выгружались деревянные ящики, в них явно побрякивали бутылки. Тип, который выставив три ящика, свистнул, дождался бармена с мешочком золотых монет, жадно сгрёб их своей куриной лапкой и собрался уходить тем же путём, что и пришёл.

- Э, неуважаемый! Контрабандист! Стой, говорят тебе! - крикнул я и, как мне показалось, ринулся в сторону дырки в мировом пространстве. То, что ноги мои не принадлежат мне более, я не рассчитал. Удар о землю - и темнота.

* * * * *

Хочешь-не хочешь, но солнце встаёт по расписанию.

Если бы моё мнение было интересно, то я обязательно ввёл бы похмельное утро в топ-лист адских мук. И если человек или орк всю жизнь жрал младенцев или носил бы штаны на несколько размеров больше, то после жизни бодун станет его постоянной реальностью.

После вчерашней попойки с кентаврами Дрозаном и Фенолом проснулся в неизвестном месте на лавке из деревянных брусков, которые были прибиты с промежутком равным половине ширины одного бруска. Эдакая частая лестница, положенная горизонтально. “Покрашено ли?” - почему-то возникла истеричная мысль. Подгрузилась, видимо, из чуждой мне мыслесферы. «Почему нельзя было сделать лавку из одной сплошной доски?” – ишь ты, с похмелья я горазд мир-то преобразовывать. – Доска, это же знамо проще, чем прибивать по одному брусочку!»

Широко зевая, я принял сидячее положение. Досочки жадно впились в магическое седалище. Да! Сидеть на такой лестничной лавке то еще «удовольствие».

Как оказалось, неудобная лавка была первым звоночком ожидавших меня злоключений: осмотревшись, я понял, что оказался в одном из тех отсталых мирков, где жители не использовали магию, предпочитая различные механизмы и технологии.

Кругом стоял жуткий шум и гам. По широким гладким дорогам носились повозки из металла. “На пердячьем пару они ездят, что ли?” - общение с кентаврами отражалось на моём лексиконе не в лучшую сторону. Даже не знал, что знаю такие слова.

Улицы были плотно застроены однотипными высоченными домами, похожими на коробки. В ровных квадратах окон не видны были ни люди, ни звери.

“Моя” скамейка находилась под навесом, около которого толпились люди. Они неодобрительно косились на меня и забирались в длинные повозки. Из переднего отверстия народ выходил, будто гусеница отрыгивала множество личинок. В среднее отверстие толпу всасывало с огромной скоростью. Я помотал головой. Похоже, вчера мы не ограничились вискариком. Были и более изысканные вещества.

Я напряг извилины и вспомнил всё, что мог, о мирах такого типа. Волшебство здесь творилось лишь по какой-то случайности. Тем счастливчикам, которые овладевали любым самым простеньким заклинанием, начинали поклоняться, будто небожителям. Либо жгли на костре, это как повезёт.

Помню Томми, он попал в здешний мир со своими способностями управлять огнём. Характер у него был не сахар, он быстро нашёл себе врагов и пожёг их к чертям вместе с жилищами. А вот чего Томми не любил, так это скрываться. Он честно лёг спать, уютно свернувшись калачиком у эдакого гигантского костра, где его и нашли местные жители, связали, прикрепили к кресту и сожгли. Юмор в этой ситуации увидел только я, ржал аки конь, за что меня приятели считают теперь немного “ку-ку”.

В своём мире я являлся магом-универсалом. Мне подчинялись стихии, темные энергии, светлые энергии, магия мысли, магия чувств и магия судьбы. Сложно ли быть “магическим супермаркетом? Да не пожелал бы и врагу. С тех пор, как в пять лет меня обнаружили, я больше не жил своей жизнью, всё время служил. То во благо, то во зло, а то и как повезёт. Но факт есть факт - такому перцу, как я, в мире без магии можно было устраивать революции, образовывать новые религии и менять мироустройство.

Но сейчас мне требовалось просто найти опохмел.

– Да-а-а, дело попахивает скверно, – пробормотал я, понимая, что, не применяя магию опохмелиться будет совсем непросто.

– Что старичок, паршиво?

От неожиданности я вздрогнул.

Слева от меня сидел парень лет тридцати.

– Вот, держи, – он протянул мне початую бутылку из темно-зеленого материала, что встречался в некоторых мирах с названиями: сенго, дариум, вейн или пластик.

– Весьма неожиданно, – пробормотал я.

Многолетний опыт застолий приучил меня не пить с малознакомыми существами и уж тем паче, с незнакомцами, ибо всегда был шанс попасть в какое-нибудь неприятное приключение.

– Это пивас! Я не пил почти!

– Не сочтите за грубость, молодой человек, но с незнакомцами не имею привычки распивать алкоголь.

– Правильно! – кивнул парень. – Мало ли какая паскуда станет набиваться к тебе в собутыльники. Я, кстати, Тимон, – он протянул мне руку, так было принято в некоторых мирах: ритуал знакомства.

«Виталио Де Лаконта», – хотел было ответить я, но из-за внезапно подкатившего рвотного позыва, успел произнести лишь «Вит», после чего принялся обильно поливать плитку, которой был вымощен островок вокруг лавки, содержимым своего желудка.

– Держи, Вит, не страдай, – заботливо протянул мне бутылку Тимон.

* * * * *

В себя я пришел из-за ведра ледяной воды, которым меня окатил коренастый мужчина средних лет, это станет мне известно позже, как и то, что все его звали Батоном.

– Живо поднялся, мразота! – рявкнул он, причем это были единственные слова, которые не зазорно произносить в приличном обществе. Батон имел привычку говорить исключительно матерно.

Не знаю, чем меня опоил Тимон, но я совершенно ничего не помнил и толком не понимал, что происходит. Голова кружилась, а после ледяного душа зуб на зуб не попадал.

– Где я? – простонал я.

– Это последнее, что должно тебя волновать! – матерясь через слово, рявкнул Батон. – Встал, я тебе сказал! – продолжая материться, он несколько раз пнул меня и, скажу я вам, довольно ощутимо.

«Так, а вот это уже перебор!» – пронеслась в моей голове недовольная мысль.

– Милейший, что происходит?! – поднимаясь, прорычал я.

– Пошел в огород, сука!

С трудом сфокусировав внимание, мне удалось осмотреться. Мы находились в каком-то сельском дворе, это был пятачок десять на десять метров, окруженный сараем с одной стороны, двухэтажным домом с другой, слева были высокие ворота, а справа темно зеленый забор-штакетник высотой мне до пояса.

Мы, как раз, стояли у сарая.

«Ни души кроме нас…» – с улыбкой понял я.

– Чего скалишься, мразь?! Бегом в огород!

– Мальто супрэмэ, – еле слышно слетело с моих губ, но Батон не преобразился, что оказалось неприятным сюрпризом, так как, это заклинание должно было превратить его в поросёнка.

– Вот же хор, что происходит? – удивленно округлил я глаза. Каким-то невероятным способом, но этим людям удалось лишить меня возможности творить волшебство. – Как вы это сделали?

Но Батон оставил мой вопрос без ответа.

– Двигай, я сказал! – с этими словами он стал толкать меня в сторону штакетника.

Ошарашенный произошедшим, я решил не испытывать судьбу и подчиниться, пока не выясню, как им удалось блокировать мою возможность колдовать.

Мы покинули двор через калитку, оказавшись среди деревьев и длинных грядок различных растений, которые протянулись метров на сто, не меньше.

Здесь уже мы были не одни. На грядках работало около дюжины человек.

Батон сунул два пальца в рот и пронзительно свистнул. Двое оставили свои грядки и, положив тяпки на плечо, направились к нам.

– Вот, Тяпка, принимай пополнение, – сообщил Батон, толкая меня вперед, когда они подошли к нам.

– Опять бомж? – поморщился один из них: толстый невысокий мужчина средних лет, с большой залысиной на затылке и редкими гнилыми зубами.

Второй был повыше, выглядел постарше и смотрел на меня с хитрым прищуром и непонятной ухмылкой. Позже я узнаю, что его зовут Витёк.

– А тебе кого надо, Анджелину Джоли?! – хохотнул Батон и пошел обратно во двор.

– Откуда сам, бродяга? – снисходительно обратился ко мне Тяпка.

– Не помню, – буркнул я, прекрасно понимая, что местным не стоит знать мою принадлежность к другому миру.

– Да, дружок, синька – чмо. Не переживай, труд и молитва сделают из тебя человека. Идем.

Мы направились в поле к остальным.

– Можно мне что-нибудь сухое?

– На солнышке просохнешь, – нарушил свое молчание Витёк.

* * * * *

Оказаться запертым в чужом непривычном мире, скажу вам, то еще удовольствие. Ладно, если я, хотя бы, мог пользоваться магией. Так нет же! Богам было угодно провернуть все именно так, чтобы мне удалось прочувствовать все тонкости рабской жизни.

Причем без капли хоть чего-нибудь мало-мальски горячительного!

Да-да, вы не ослышались, меня занесло на ферму, где меня отлучили от возможности заправляться алкоголем, а Батон и Тяпка, всячески унижая заставляли работать в поле за еду. Правда назвать едой те помои, которыми нас кормили, язык не поворачивался.

На все мои попытки объяснить этим идиотам, что для большей эффективности мне нужны крепкие напитки, мне прилетали лишь оскорбления, тумаки и оплеухи. Обидно, знаете ли.

Следующий день тянулся мучительно долго и монотонно. Тяпка поднял нас с первыми лучами солнца и, после завтрака баландой, погнал в поле. Как вы уже поняли, на ферме я работал не один – включая меня было десять рабов. Тощие, обросшие, грязные и вонючие.

Но самым страшным для меня оказался их взгляд. Без жизненной искры и какого-либо интереса к происходящему. Даже у гремлинов, работающих в «Драконьем карьере» Его Темнейшества, взгляд более жизнерадостный.

В первую же ночь, я собрался сбежать и предложил это своим товарищам по несчастью, на что получил удивительный ответ:

– Куда убегать-то? Здесь у нас хоть какая-то крыша есть, еда; зимой тепло – всяко лучше, чем бомжевать в городе да еду искать на помойках. А в зиму так вообще – труба.

– Но вы же невольники!

– И что? Зачем мне воля, когда у меня нет возможности жить, как человек, на этой воле?

– Как? Ведь вы так же можете работать, как и здесь!

– Если нас кто и возьмет в городе на работу, платить будут столько же, что хватит только на паршивую еду, как и здесь; только вот жилья не будет.

– Я был в городе! Там же куча жилья!

– Ты знаешь, сколько оно стоит?

– Его можно построить!

– Ха! – расхохотались почти все в один голос. – Ты что, с луны свалился?

– У вас что, запрещено строить жилье? – не сдавался я.

– Строить новое еще дороже, чем покупать готовое…

– Забудь о побеге, Лунатик, – посоветовал мне самый старый раб. – Батон все равно тебя поймает и всю душу вытрясет, – с этими словами он показал мне след на шее от петли, а потом левую руку, на которой остались всего два пальца, – поверь, призрачная надежда того не стоит.

«Это да, – подумал я, – если Батон такой изверг, то лучше не рисковать, а то в случае чего, без волшебства мне его не одолеть. Сначала выясню, почему пропали мои волшебные способности» …

* * * * *

Так прошли три долгих и мучительных дня.

Вставали мы с первыми лучами солнца, работали пока не стемнеет, а ели непозволительно мало. Правда, есть баланду, которой хозяева нас потчевали не очень-то и хотелось.

Витёк и Тяпка первое время глаз с меня не спускали – уж очень я смирно себя вел; но на третий день привыкли. Ну, или сделали вид, специально, чтобы я расслабился.

На все мои расспросы про волшебство и про способности хозяев к чему-то сверхъестественному по местным меркам, мои товарищи только и крутили пальцами у виска. После этих расспросов за мной окончательно закрепилось прозвище Лунатик.

В ночь на четвёртый день, проснулся от того, что почувствовал, как в моё тело возвращалась волшебная сила.

“Ну наконец-то! Подарки выздоровления” - облегчённо подумал я.

Подпитав отощавшее тело силой земли, я вышел из сарая, где нас держали и направился к хозяйскому дому. Нам с Батоном и остальными предстояло кое-что обсудить…