Флешмоб картин в книге

Сегодня занята, поэтому прямо наскоком - дам отрывок и прыгну в тень ) 

Флешмоб отсюда

А отрывочек будет из Каменной Воды, конечно :-) Только там у меня есть описания изображений. 

Правда, всё ж таки не картин. 

Степной викинг - Брадир Сандр - оказался в городе самритов, как почётный гость. Отдыхает во дворце, ждёт аудиенции с властелином местных земель и разглядывает на стенах гобелены...  Гобелены в стране Самра - это не только украшение стен, но и определённый способ коммуникации, искусство намёков и создания эмоционального фона... 

Расклад получался – всем ветрам на разорение! Две ладори под рукой горячего, как свежий уголёк, Орда, стояли выше по течению на этой стороне Волье. Одна – под рукой рассудительного и опытного Шуркана – на той. А он, словно непришейка какая, сидел во дворце и никуда не мог уйти! И не то, чтобы ему запрещали… Да и нашёл бы такой полудурок и смертник, чтобы попробовать запретить ему, серебряному брадиру, что-либо! Да даже в самритском дворце! Но как-то так получалось, что он глупо сидел в комнате, чувствуя себя почти пленником. Если не клятых вилов, то уж своей чести – точно. Уныло смотрел на праздничные гобелены. Таких в Соля не сыщешь, сколько деньги не обещай! В Соля женщинам давно нет дела до тканья таких ковров, да даже до избыточных вышивок! Орнамент на пончо сделают – уже сердцу радость, а телу оберег от невзгод и хитрых поворотов судьбы. И ковры плетут из сочетаний фигур ярких расцветов – так меньше времени тратится. Да и что ему быть с рисунком! Ковёр – чтобы по полу стелиться, ноги греть, а не на стене висеть пустым и никчёмным предметом. Так правильнее, надёжнее, проще. А здесь словно местным девкам нечем заняться больше и они путлякали цветные нити вдоль и поперёк по канве, рисуя то диковинные цветы, то баталии, а то и сущее расстройство – постельную сцену. Мечась по комнате запертым барсом, Сандр оказывался у каждой из трёх картин и по сознанию больно било лезвием неприятных размышлений. 

Вот эта вышивка – сад. Богатый, будто здесь земля никогда не знала солнечного пекла и суховеев. Столь жирного зелёного цвета листья и красного, словно кровь, цветы, что кожей чуешь дуновенье влажного ветерка и роскошный запах цветения! Но, если присмотреться, то замечаешь, что под деревьями и цветами, под густой травой, на сухой земле лежат не камни, нет, - человечьи тела. Сложенные уродливыми фигурами, стиснутые, сжатые меж зелёной жизнью и серой смертью. Вот о чём думала ткачиха, собирая такой узор? Или о чём болит душа у серебряного брадира, если он в простом рисунке видит такое? 

Или вот вторая картина! Среди холмов – жёлтых, но узнаваемо степных, - летят друг на друга два войска. Вот-вот сшибутся! Справа – конники в сером под трёхцветными знамёнами-драконами – самриты, а слева? Вот кто сражается с ними, с такой дикой удалью и безрассудством? Нет флагов, нет понятных примет, нет даже единого цвета плащей! Но не зря ли кажется, что вон за тем холмом приподнимается кончик мачты? Не оттуда ли несутся, преодолевая ветер, ладори? 

А третья картина – так и вовсе срамота! Двое юношей, столь красивых телами, что посчитать их простолюдцами было бы грехом, обнимались в постели. Да так, что глупое одеяло – одно на двоих - прикрывало только самые откровенные места. И плохо, что лица юнцов были прикрыты стыдливо распущенными серыми волосами. Потому что Сандру с каждым мгновением всё больше казалось, что он уже почти узнаёт одного из них, - того, кто повёрнут спиной. И ещё всё больше уверялся, что такой гобелен в комнате повесили тоже не случайно, а с умыслом. 

Вроде как беззвучно, но вилы задавали свой жёсткий вопрос: зачем ты здесь, солянский странник? За благодатью? За войной? За любовью? 

Но, может быть, вопрос звучал иначе, и читать гобелены нужно было не по солнцевороту, а против него? И тогда тон этого послания становился угрожающим. Если ты, брадир, только осмелишься сойтись с нашим вилом – будет тебе война и будут на костях солян подниматься травы, взращённые нашей благодатью!

Всем - ЗДОРОВЬЯ.