Попасть в попаданцы? Да запросто!

Сообществу "Дамиров и компания" посвящается

- Шеф, а что делать с этими скучающими?

- Что ты имеешь в виду?

- Ну с теми, кто жизнь практически прожил, а ума так и не нажил.

- А что, много таких?

- Да скопилось порядочно, - старший писарь похлопал по толстому гроссбуху, лежащему на краю стола. – Неужели впервые в мире придётся завести второй том?

- Это будет серьезным нарушением закона. Надо подумать, как освободить страницы для новых записей, - нахмурился шеф, потом немного поерзал в начальственном кресле, принял задумчивый вид и…

Была у него такая способность, в то время, когда надо принять какое-то решение «уходить в астрал», говоря простым языком – засыпать с открытыми глазами. И этим он владел в совершенстве, то есть ни разу не был пойман с поличным, а всё потому, что сохранял глубокомысленное выражение лица и не храпел.

- Спит? – любопытная мордашка младшего писаря показалась в полуоткрывшейся двери. – Ты сказал ему про гроссбух?

- Сказал…

- Ну?

- Что, «ну», видишь. Ушел в астрал.

Младший хихикнул. Он был самым сообразительным, и раньше других раскусил Шефа. В другой обстановке Шеф был бы просто старичком, но здесь, где возраст определяется не по годам, а по тому, какую ступеньку на карьерной лестнице ты занимаешь, всё немного по-другому. Занять место начальника удаётся далеко не каждому, да и просто продвинуться вверх по карьерной лестнице не так просто, ведь чем выше – тем меньше мест. Вот и носятся многие младшими не знамо сколько уже времени, а всё потому, что времени здесь нет. 

Да, нет времени, нет пространства, нет ничего, кроме массивных канцелярских столов, заваленных гроссбухами, куда бесконечное племя клерков разной категории скрипящими пёрышками вносят новые и новые имена. И эти имена переносятся из одного списка в другой, освобождая место другим, пришедшим им на смену. 

Старший писарь протяжно и шумно вздохнул, совершенно не опасаясь разбудить Шефа. Он точно знал, что тот не проснётся, пока проблема не будет решена. Придётся всё делать самому. Он махнул рукой, приглашая младшего писаря подойти поближе.

- Стул захвати.

Младший понял, что это надолго, выбрал стул поудобнее, подвинул его поближе, облокотился острыми локотками на край стола, подпёр кулачками подбородок и приготовился слушать. 

- Надо что-то делать со Скучающими, - Писарь похлопал ладонью по гроссбуху. – С каждым днём их становится всё больше. А после пандемии просто эпидемия какая-то. Такое ощущение, что им добавилось чувство разочарования, что они всё ещё живы.

- Есть идеи?

- В том то и дело. Что нет. Можно было бы перенести их в итоговый список, но они не выполнили своё предназначение. Понаделали ошибок, которые невозможно исправить без их участия. А так бы давно уже.., - старший запнулся, посмотрел на Шефа и на всякий случай продолжил шепотом. – освободил место для новых записей.

Младший скукожился, вытаращил глаза, а потом озорно улыбнулся и прошептал:

- А давай прямо сейчас? А? Самых-самых?

- А давай, - махнул пером Старший. – Чем Писарь не шутит, пока Шеф спит!

Он решительно смахнул со стола несколько тоненьких блокнотиков, положил перед собой тяжеленный, основательно потрепанный гроссбух и открыл страницу наугад.

- Вот, кадр подходящий. Андрей Григорьевич Нагорный, 2022 год, старший опер, ни семьи, ни детей, ни карьеры. Впрочем, нормальный человек, есть внутренний стержень. Ему бы немного по-другому распорядиться своей жизнью… Впрочем. Шанс есть. Смотри, 1978 год, Андрей Петров, только-только школу заканчивает, потенциальный никчемушник, скорый кандидат на внесение в этот список, если выживет.

- Опаньки! Не выжил. Надо же, убит одноклассником прямо в школе. Столько проблем. Работаем?

- Давай, только быстро.

- Так, Нагорного к другу Олегу… Ага… Признание без раскаяния. 

- По-моему срослось.

- Надо только куратора назначить, чтобы отслеживал действие переселенца. Кто там у нас есть из свободных?

- Рафаэль Дамиров, возраст и профессия соответствует, опыт писательской работы есть. 

Старший писарь посмотрел на Шефа, тихонько открыл ящик стола и достал новенький блокнот. Итак, запись первая. Андрей Нагорный - Андрей Петров, куратор Рафаэль Дамиров, кодовое название «Курсант».

- Смотри, а этот вообще какой-то мутный тип. Сплошные пороки. Как он оказался среди Скучающих? С женой развелся, с дочкой не может найти общий язык. Эх, заставить его бы вспомнить свою раннюю юность, а то мнит себя супергероем.

- Точно. Смотри, и есть куда его впихнуть. 1980 год. Пионерский лагерь на три смены. Самый что ни на есть детский социум. Пусть испытает на себе всю прелесть подросткового взросления, а то, по его словам, он был самым популярным. 

- А куратором давай поставим Сашу Фишера. А то говорит, что его жизнь не слишком интересная. Пусть тоже погрузится в мир детства, а то ещё получим кандидата в скучающие. Делаем ход конём?

- Точно, «Пионерский гамбит».

Старший и Младший тихонько хором спели пару пионерских песен «Взвейтесь кострами, синие ночи…» и «Ах, картошка объеденье-денье-денье-денье, пионеров идеал-ал-ал!», взгрустнули и едва не пропустили переход Алексея Лесового, 50-летнего МЧС-ника, погибшего при выполнении служебного задания. Как человек с такой героической профессией оказался в этом списке расскажет куратор, которого назначат Писари, как только перестанут ностальгировать о безвозвратно ушедшем времени. И в блокноте появились новые имена: Алексей Лесовой – Алексей Лесаков – Дмитрий Буров, «Простой советский спасатель».

Окончательно раззадорившись, писари решили найти особо интересный случай, перелистали почти все страницы, едва не порвав некоторые из них. Но как-то подходящих пар для замены не находилось.

- А что если дать шанс самому себе?

- То есть?

- Ну переправить Скучающего в прошлое в самого себя? Есть такие кандидаты?

- Да, Ковалев Олег Александрович . В юности он потерял семью. Мать обвинила его в смерти сестры. Вся его жизнь превратилась в борьбу с самим собой. Он готов отдать жизнь, лишь бы вернуться в прошлое и всё исправить.

- Ну что же, дадим человеку шанс, раз он этого так желает.

- Не будет ли это слишком простым?

- Нет, куратор Виктор Громов просто так его не оставит. Заставить по полной отработать свои грехи, отправляя его всякий раз в иной «Пункт назначения».

Поразмыслив, что такого может придумать куратор в испытание своему подопечному, дабы особо не загружать его, записали в блокнотик целую серию имён для готового на всё Олега Ковалева.

- Слушай, Старший, а что у нас всё так строго и серьёзно. Может стоит немного поразвлечься? 

- Как? Поменять пол?

- Зачем так креативно, просто сменить привычную среду обитания. Поместить какого-нибудь зарвавшегося мажорчика из столицы к дальним родственникам в деревню.

- А что. Есть такой Скучающий?

- Ну не совсем Скучающий, но скорый кандидат. Вот только недавно записывал имя… такое заковыристое и простое одновременно. Сейчас…

Младший тихо прокрался мимо дремлющего Шефа, который, впрочем, впал уже в глубокую фазу сна, выскользнул за дверь, и вскоре появился со своей книгой, где собрались Неугомонные. Это было, конечно, служебным нарушением – категорически запрещалось переносить гроссбухи из кабинета в кабинет, но ради такого случая, он нарушил правила.

- Вот, Ден, Денчик, мажорчик из 2022 года и Милославский Жорж Аристархович, тоже мажор из 1980 года. Возраст один и тот же, к тому же Жорж Денчику вроде как дядя, или кто там разберет. Да, с такими запутанными делами без юмора заниматься не стоит. Как раз работёнка для Павла Барчука. Пусть пишет «Колхоз», а мы проконтролируем, чтобы всё соответствовало реальности.

- Знаешь. А мне что-то контролировать не очень хочется. Своих забот хватает выше крыши.

- Ладно, даём Барчуку полную свободу действий.

- А почему только Барчуку? Остальные кураторы тоже имеют право на свободу слова.

Ещё немного порассуждали о свободе слова, о силе слова, постепенно перешли на классическое обсуждение последних новостей. И тут Младший стукнул себя по лбу:

- Нет, я не я буду, если не покажу тебе вот это!

Он судорожно принялся листать страницы, облизывая пальцы и что-то бормоча себе под нос.

- А, вот он! Смотри. Классика жанра! Человек настолько завидовал своему коллеге, что надо просто дать ему шанс побывать в его шкуре.

- Ага, идея заманчивая, только давай не отходить от жанра, отправим его не просто в тело, а ещё и в прошлое, чтобы он смог испытать на себе всю прелесть жизни того, кому завидует. 

- О, смотри, а если создать эту ситуацию…

- Отлично! Записываю: молодой журналист - Герман Викторович Белозер – куратор Евгений Капба. Это же настоящая «Акула пера»!

Шеф заворочался на стуле, писари притихли, склонили головы и сделали вид, что очень заняты изучением написанного. Их совершенно не смутило то, что они сидят вдвоём за одним столом, и что в руках у младшего гроссбух, принесенный из другого отдела. Они четко знали, что начальство видит только рабочий процесс, который за долгое время они смогли научиться успешно симулировать. Но шеф не проснулся. Он впервые сладко причмокнул во сне и закрыл глаза. Это было просто невероятно и вызвало у писарей бурю эмоций. Захотелось сделать что-то невероятно грандиозное.

- А давай спасём мир? – вдохновенно предложил Младший.

- Да он вроде ещё как бы держится.

- Ну, тогда хотя бы какую-то катастрофу предотвратим? 

- Ты уверен, что наши Разочаровавшиеся на такое способны?

- А мы на что? А куратор? А…а…а, - задумался Младший, не теряя боевого задора.

- Ну тогда классика: предотвращаем аварию на Чернобыльской АЭС. Как ты думаешь, кто для этого подойдёт? Думаю, это должен быть кадровый военный, обладающий определенными знаниями.

- Но среди Скучающих и Мажорчиков таких нет.

Старший задумался, потом подошел к сейфу, открыл его, бережно взял в руки черную папку и перенес её на стол.

- Вот. Думаю, здесь мы найдём то, что нужно. Алексей Семенов, подполковник Российской армии. Выполняя боевую задачу в Сирии, погиб от рук предателей.

- Надо дать ему второй шанс. Смотри - Советский Союз 1984 года, Алексей Савельев. Он тоже погиб. Но как-то нелепо, надышавшись краской во время ремонта в школе. Жаль парня. Меняем?

- Задача не из легких, один куратор с этим не справится. Давай объединим Максима Гаусса и Рафаэля Дамирова? По-моему сложится прекрасный тандем. Ну что, «Назад в СССР?»

- Да, СССР – хорошее время было, и что ценно, много внимания уделялось охране природы, реки были чище, леса гуще, а всё потому, что за этим следили специалисты, получившие хорошее образование. Слушай, а у меня идея. Давай возьмём два случайных человека и попробуем найти точки соприкосновения?

- Давай. Кто там у тебя?

- Синицын Сергей Иванович, 61 год, водитель троллейбуса.

 – Синицын Андрей Иванович, студент 3 курса лесотехнической академии… Странное совпадение. Может они родственники? Да ладно, пусть с этим куратор Алекс Рудин разбирается. Кодовое слово «Егерь».

Писари так увлеклись поиском кандидатов на переселение душ, что совершенно забыли о присутствующем Шефе, но тот вскоре напомнил о себе довольно неожиданным способом. Шеф впервые захрапел во сне. Да так громко, с каким-то прирыкиванием и присвистыванием. Кто знает, может быть ему снились дикие звери. О которых непременно расскажет Алекс Рудин. А может снились городские улицы с рычащим потоком машин и трелями милицейских свистков, куда попал из 2022 года скучающий 50-летний Егор Добров, которого после аварии переместили в тело 16-летнего школьника Брагина Егора Андреевича. Переместили одним росчерком пера, и хихикают:

- Интересно, как подполковник управления экономической безопасности будет чувствовать себя в роли цеховика?

- Узнаем об этом из отчета куратора Дмитрия Ромова.

День клонился к вечеру, если можно так сказать об этом мире, где нет ни времени, ни пространства, а только огромные канцелярские столы, на которых свалены горами огромные гроссбухи, в котором записано всё о каждом из нас. И у каждого из нас есть шанс переместиться из одной книги в другую. В зависимости от наших дел и поступков. Всего одним росчерком пера Писарь может изменить нашу судьбу вне нашего желания, лишь только потому, что мы «засиделись в одном положении» и оказались в переполненном гроссбухе, где надо всего лишь освободить место для новых записей. Не важно для каких. Просто для новых. Чтобы создать видимость работы.

А иногда Писари объединяются, и в головах у них созревают разные идеи. Полезные или нет – рассудит будущее. Или прошлое, если выбор падёт на вас. Да-да. Каждый из нас может попасть в этот самый безымянный новый блокнотик, который сегодня пополнился сразу несколькими именами. Хотя, почему «безымянный»? Смотрите, как тщательно соблюдая законы каллиграфии старший писарь выводит буковку за буковкой «ДиК»…