Между

В март, что до края снежен и ледовит,

переключить бы усталость речи на новый ритм:

дерзкий, как юность, яростный, как ифрит,

что вырывается с дымом из тусклой меди,

да на безрифмье слов на задумку нет.

Мимо проходит пресыщенный вещным век,

из темноты подвальной бредут на свет

пьяные гномы — работники теплосети.

Дворник — забывший сказку крысиный грум,

в были обретший груз коммунальных сумм,

тянет одной мне слышное "падме хум"

и окунает в холод ладонь лопаты.

Снег поддаётся, как всякий когда-нибудь.

Зрится дорога торной, но — в добрый путь.

Если откроешь способ не обмануть

сердце своё, то будут судить предвзято

люди изнанки, восставшие в шесть утра

в мир, от которого больше не ждут добра,

в мир, где любой магомет сам себе гора,

где под обложкой глянцевой — козья морда.

Если ты сможешь поверить в паллиатив,

значит, тебе на многое хватит сил,

но не надейся, детка, без жертв пройти

между Харибдой страсти и Сциллой долга.

март 2013