Я бы не простила. Отрывок из главы 22 Соло.
Автор: Аврора Ансер
××××××××
Почти дошла до парадной, когда услышала тихий голос. Я обернулась, но никого не увидела, и тогда меня позвали снова. Чуть дальше, из глубины двора, тихо произнесли моё имя. Мне б уйти, но я, словно под гипнозом, пошла на зов. Потом – этот прозрачный пузырь, странные существа, и я от испуга перевернулась.
От ужаса мысли спутались, и даже в голову не пришло, что я могу защищаться. Что могу нападать, рвать когтями, зубами, да чем угодно – я ведь и крупнее, и сильнее этих тварей. Но паника задушила разум, я припала к земле и по-кошачьи закричала.
Когда они опутали меня сетью, под купол ворвался… гигант, да, так будет верно. Огромный мужчина ростом под три метра, мощный, но удивительно подвижный. С лицом Макса, но в такой превосходной степени прекрасного, что заходится сердце. Не узнать нельзя – это его глаза сейчас мечут ярко-голубым, без белков, светом под низкими в разлёт бровями. Его рот в ярости гневно и презрительно кривит губы. Упрямый подбородок, прямой нос. И волосы, будто живущие собственной жизнью, они извиваются у лица и на глазах становятся длиннее. И вокруг этой огромной фигуры завихряется, потрескивает и гудит, как около высоковольтной линии, невероятная, непостижимая Сила. Макс, наверное, сам не знает, насколько сейчас страшен. Арат, обрётший сущность, в необузданном гневе.
Полулюди набросились на него и оставили меня в покое. Дрожа от пережитого страха, помогая себе руками, отползаю к краю полусферы. Надо убраться в сторону, чтобы не мешать ему сражаться. Макс с ними быстро покончит – половину он уложил, наверное, одним ударом. Вот это мощь! С таким можно вообще ничего не бояться. Но тут Макс отвлёкся, и недолюди его чем-то повалили.
У меня сжалось сердце, я почти к нему бросилась, но побоялась ещё хуже все испортить. Вдруг они просто скрутят меня и утащат, а Макса оставят здесь, во дворе, валяться! И я просто скорчилась в комок у самого края полусферы, надеясь, что про меня не скоро вспомнят.
– Тш, Ажан, – слышу вдруг свистящий шёпот. Это Ба, а она откуда здесь взялась? Осторожно поворачиваю голову и вижу, что Ба подцепила край купола своей клюкой с чёрной ручкой и изо всех сил приподнимает.
– Вылезай, быстрее, кому сказала, – шипит Ба. – Долго мне не удержать, нас заметят.
И я поползла на четвереньках, с трудом протиснулась в узкую щёлку. За куполом Ба вздёрнула меня на ноги, накинула на голое тело своё пальто и потащила меня, босую, ко второму выходу из двора.
– Ба, но там же Макс! – я сопротивляюсь и тащу её обратно. – Он же…
– Да пошли ты! Надо ты ему, он придёт! А не надо, так что уж… – продолжает шипеть на меня Ба. – Пошли! Не будь, как твоя мать!
Не понимаю, при чём тут мама. Позволяю ей себя тащить. Ба вытаскивает меня на проспект, где стоит знакомое такси, и запихивает в салон на заднее сиденье, сама садится рядом. Водитель, наш знакомый таксист из Василёво, дядя Толя, оборачивается, чтобы поздороваться, но видит моё состояние и деликатно молчит.
Дядя Толя не глушил мотор, и машина сразу срывается с места, увозя меня в сторону безопасного Кармана. Подальше от межпланетных бандитов. Подальше от Макса. Слёзы сами начинают литься из глаз. Там же Макс! Нет смысла спасаться одной, без него мне всё равно… не жить.
– Как ты узнала? – спрашиваю Ба и закрываю лицо руками.
– Как-как, – она, как обычно, сварлива, но слышно и ещё что-то в голосе, похожее на испуг. – Иван, муж Людмилы, собрался в Сосновку, отвезти картошку на продажу, по заказу, да взять солярки в трактор. Ну, дак я с ним и напросилася, думаю, даром, что раньше, зато не пехом. А как выехали из пограничного леса, я и увидела зелёный свет над горизонтом. Мне всё сразу понятно и стало – в тот день, когда мать твоя исчезла, тоже было ненастье и зелень на небе.
Не могу говорить, слёзы текут по щекам, просто льются, даже без всхлипов.
– Ну, а дальше… Я сначала тебе позвонила, но у тебя телефон был вне зоны. Потом позвонила твоему Максу, а он сбросил. Хотела сказать, чтобы ехали в какое-нибудь людное место, в магазин там, или все равно куда, где народу побольше. А когда не дозвонилась… вези, говорю Ивану, меня быстрее в Сосновку, а оттудова уже позвонила Толе.
– Что про маму? – плачу я. – Почему ты так сказала?
– Потому что, ежели она б спасалась сама, эти твари не стали бы убивать твоего отца. Гнались бы за ей, но она бы смогла уйти, а его бы не стали и трогать. Так-то, Ажан…
Я зарыдала в голос. Отчего всё так не просто-то, а? Мои отец и мама могли выжить, могли, но не выжили. А теперь ещё и Макс…
– Не реви, – прикрикнула на меня Ба и пихнула мне в руки большой носовой платок. – Чай, ещё не мёртвый.
Я тряслась на сиденье, зажав платком рот и нос одновременно. Дядя Толя вёл машину по оживлённым вечерним улицам, неуклонно приближаясь к выезду из города. И вот мы снова на шоссе.
– Придётся заехать в Карман, – сухо сказала ему Ба, и дядя Толя молча согласился. Обычно он высаживал нас у поворота, и мы шли несколько километров пешком. – Она, вон, босиком. Не дойдёт.
А я подтянула под себя голые ноги и развернулась на сиденье, сквозь слёзы глядя в заднее стекло на удаляющийся город. Небо над городом, затянутое плотными тучами, сохраняло ядовитый зелёный окрас. И казалось светлее в той части города, откуда уносила меня небольшая дяди Толина машина. Внезапно где-то над тучами мигнуло ярким белым светом, очертив контур огромного диска, нависшего, казалось, над всем многомиллионным городом. Плоское днище гигантского летательного аппарата, испещрённое окружностями и линиями, с несколькими дорожками бегущих по нему голубоватых огней, показалось буквально на мгновение и исчезло вместе со вспышкой. Сразу же мы почувствовали толчок, от которого содрогнулась земля, сопровождаемый звуком, похожим на близкий и поэтому страшный раскат грома. И всё. Исчез зелёный цвет, и небо сделалось просто тёмным, с редкими светлыми пятнами между тучами. Там, за тучами, луна, поняла я.
– Зря ты меня увезла, – глухо говорю Ба, садясь на сиденье ровно и стискивая руки на коленях. – Там больше нет никого. И Макса нет.
Так подсказывает мне сердце, его нет больше в этом мире. А я есть. Они приходили за мной, но я – есть, а Макса нет.
– Я тебя увезла, чтобы ему было к кому возвращаться, – вскинулась Ба почти зло. – Коли бы вас двоих повязали, вы бы оба сюда уже не вернулись. И не думаю, что были бы вместе. Так что нечего на меня…
Она права, конечно, в чём-то права. А в чём-то и нет. Как ей объяснить, что даже если Макс вернётся, я его уже всё равно потеряла? Потому что он не простит. Я сбежала, как крыса с тонущего корабля, бросила его, спасаясь сама. Предала. Он не простит. Я бы не простила.
××××××××