Кровожадный флешмоб -> флешмоб о воде

– Я отправляюсь в Тортаж,– сказала Камия обоим своим приближённым, – мне нужно кое-что уладить.

Тортаж был негласной столицей пиратского архипелага.

– В Тортаж, Ваше Высочество? – изумился адмирал. – Но мы только оттуда! Мы навели порядок так, как вы велели, и поймали основных смутьянов. 

Она кивнула, холодно заметила:

– Я и хочу проверить, как вы справились. Отловленных смутьянов на рассвете вздёрнуть в назидание оставшимся. Развесить так, чтобы их было видно с островов. А сами продолжайте тренировки. Ты заявлял мне, адмирал, что твои люди будут за меня сражаться. Когда придёт пора сражаться, я хочу, чтобы они сражались за меня и побеждали, точно львы, а не умирали, как цыплята. 

Потом она легко подпрыгнула на фальшборт. 

– Постойте, куда вы? – удивлённо воскликнул Ксептах. – Я велю снарядить шлюпку, она доставит вас на берег, раз вы так хотите.

– Не нужно. Доплыву сама. Я наследница атлантов, кровь от крови павших владык моря! Я очень люблю плавать. 

С этими словами Камия прыгнула вниз и исчезла в ночи. Потрясённый Ксептах рванулся к борту, согнулся надвое, надеясь разглядеть её. Но ничего не разглядел, не услышал даже всплеска воды, не увидел, как она плывёт. Принцесса как будто исчезла, буквально – канула в воду, и не стало её. 

– Невероятно, – вымолвил Ксептах, – здесь высота как у главных пилонов великого города Кеми, а плыть до берега две мили. Клянусь Сетом, ваша светлость, с тех пор, как она здесь появилась, у меня такое чувство, словно это сладкий сон.

– Запомните же главное, мой друг, – сказал на это Ронтакис, – если вы будете достойны вашего сна, он станет явью. А если окажетесь недостойны, он превратится в худший из кошмаров!

Грань между правдой и ложью тонка и условна, отметил для себя Ронтакис. Госпожа отправилась не в Тортаж, а в Тарантию. Тортаж – объяснение для легковерных, дураков и солдафонов, таких, как адмирал Ксептах. А он, Ронтакис, сразу понял, что она отправилась в Тарантию. 

Глава шпионской службы Камии не понимал, как, каким способом принцесса доберётся до столицы Аквилонии и зачем, с какой тайной целью она следует туда, что собирается там предпринять и когда вернётся на Барах, если вернётся. Он очень дорого бы дал, чтобы это узнать! Но у него, к несчастью, не было шпионов, способных проникнуть в мысли госпожи и выведать её планы.

Он должен сделать всё, чтобы сберечь и защитить её, решил для себя князь Ронтакис: потом, когда у Стигии появится самая достойная и блистательная королева за пять последних тысяч лет, в этом будет и его заслуга. 

***

Камия стрелой ушла под воду. На её счастье, здесь оказалось глубоко. Вода была её родной стихией. Она и родилась в воде, но знал об этом только Паксимен. Она ещё успела подумать, как сильно сдал отец в последние луны. Но только он смог пережить этот опыт... опыт, который сейчас необходимо пережить и ей.

Потом думать об отце стало некогда. Она делала это в первый раз. Если опыт будет неудачным, значит, и в последний. Паксимен утверждал, что этот опыт отнимает у человека годы жизни. Какая разница, годы или дни? Если Зло не остановить, то у неё не будет этих лет, ни даже лун. Ни у кого не будет из людей, так чего тогда жалеть? 

Она никогда не жалела: ни себя, ни других. Она была готова заплатить любую цену за один лишь шанс на спасение. Сколь бы безумным ни казался этот шанс всем остальным.

Для королей и магов Атлантиды, её могучих предков, для властителей морей, этот невероятный опыт был обычным и обыденным. Они владели тайным знанием о норах, соединяющих разрозненные точки пространства. Как объяснял ей Паксимен, такие норы есть в земле и в воздухе, и в океане, даже в космосе – там, в пространстве между звёзд, нор неисчислимое количество, но и найти их очень сложно, без особой магии или особой техники не обойтись. 

В океане – проще, но только если представляешь, что искать. Владыки Атлантиды погружались в воды океана, находили норы и с их помощью мгновенно перемещались по своим владениям. Да, они тоже жертвовали годы, но зато их подданные, простецы и невежды, не понимая, как владыкам это удаётся, преклонялись перед их могуществом. Для путешествий по водным норам не требовалась магия, необходимы были знания и вера в свои силы, сосредоточенность на цели, а ещё – любовь. 

Через тысячи лет после гибели Атлантиды навыки путешествия по водным норам оказались утеряны. Но сами норы никуда не делись. Паксимен рассказывал ей о путешествии по водным норам в день её рождения. Тогда он спас новорождённую принцессу, нырнув вместе с нею в спасительную водную нору. 

Второй раз Камия сама его принудила спасаться через водную нору, когда решила перебраться на пиратскую «Тигрицу» (см. «Изгои» – «Чёрное солнце». – авт.) Он справился и во второй раз, выплыл в Стигии, в окрестностях Деншура, где позже Камия нашла его.

Он называл это не «магией», как называл бы всякий чародей, не «подвигом», как называла она, а «опытом», как подлинный учёный.

Теперь такой же «опыт» предстоял и ей. Она должна найти нору, проплыть через неё и выплыть там, где нужно. Она должна проделать это быстро, чтобы не захлебнуться и не утонуть. Она, наследница могущества атлантов, не может умереть такой позорной для атлантов смертью, у неё нет права утонуть!

Но она тонула в мраке океана. Повсюду здесь была вода, вода давила, забирала волю, отнимала силы. Она нигде не видела нору. Нет, ничего, что отличало бы нору от водной бездны. Где-то высоко над головой остался остов флагманского корабля, дно океана приближалось, оно под ногами. Воздух заканчивался, его не хватит даже, чтобы всплыть. Камия чувствовала, как сознание стремительно уходит из неё, как отступает перед тьмой небытия. 

И когда сознания осталось совсем мало, а тьма небытия ещё не получила над ней власть, она успела различить в воде неправильный овал, напоминающий устье раковины. Там, впереди, вода едва-едва светилась, или это лишь казалось, но Камия, призвав всю свою волю, веру и любовь, рванулась этому свечению навстречу.