Будем искать

Двести тридцать седьмую страницу «Хроник освоения юга» целиком занимали перечисления имен князей и всех их родственников до седьмого колена, — кузин и кузенов, их детей, мужей, жен и даже любовниц... Столько нахлебников у простых селян - скотоводов и землепашцев, столько бестолково прожитых жизней в праздности и междоусобицах. Тухлое общество, которое рассыпалось в прах под мечами спустившихся с гор амазонок... И чем же мы лучше? А ничем. Даже хуже. Те от любви пустить кровушку соседу-кузену хоть клинки точить не забывали... Только бы Роан пришел на помощь, только бы Никодий не взбрыкнул на северян, отдал долг последней войны...

Эмиль закрыл толстую книгу с черным, как подгорелая лепешка переплетом. Библиотекарша, мадам Ализе в качестве исключения и памятуя о его должности начальника добровольной дружины разрешила вынести хроники из читального зала. Попросила расписку, а когда протягивала книгу посмотрела очень странно. Она и раньше смотрела на него внимательно и подолгу, но раньше Эмиль совсем не умел читать женские взгляды. Теперь он мог бы понять, что скрывается за этим мягким помаргиванием ресницами, мог бы, если бы мысли его не были заняты другим.

Эмиль отложил книгу, погасил коптилку и растянулся на кровати. Хрустнул суставами.

Сон не шел. Он представлял себе батальные сцены, кровавые расправы над правящими кланами, горящие деревни южан, представлял себе ведьм на волколаках, тех, сверкающих оружием, сильных, вертких, прекрасных воительниц, с которыми посвиданкался в Чучах... у всех тех ведьм были редкой красоты лица убитой им белой ведьмы, и ее чернокудрой и чернокожей куре... И все они убивали и убивали людей, похожих на чучан... убивали, а за ними шла армия наемников и занимала завоеванные земли... так они поступили с южным королевством больше века назад, так они поступают с северным теперь...

Хотелось поговорить с Эриком. Нормально, серьезно обсудить что будет, если ведьмы перестанут дразнить их точечными набегами и ломанутся уже не просто небольшой толпой, а настоящей армией... Ведь так уже случалось... Все вот написано. И все повторяется...

Эрик бы возможно сказал что-то легкомысленное или пафосное, но именно легкомыслия Эмилю сейчас позарез не хватало.

Говорить было не с кем. Эрика не было. С приездом Рички он окончательно слетел с катушек — приходил под утро, валился на кровать и сразу засыпал мертвым сном. На тренировках его шатало, под глазами пролегли благородные синяки страдальца. Черта с два! Страдальца... Отрывается на всю катушку...

Эмиль разумеется догадывался, где и как братец добивается жарких свиданий с рыжей красавицей. Все же Эрик был Эмилю не просто братом, а близнецом, с которым они делили все — и материнскую утробу, и комнату, и тысячу детских шалостей, и даже женщину. Не обязательно было спрашивать, Эмиль и так знал — братец лазает в женский корпус по пожарке, может даже через комнату Итты, но скорее всего сразу на третий этаж к Тиане и Меррит — кумушкам братьев-роанцев, отличный же повод выбесить своей хуцпой ещё и дружков. А потом уже на цыпочках трётся к Маричке, и пока Черная Курица спит, парочка наверняка прячется по своим любовным утехам в подсобке уборщицы, на чердаке или, что скорее всего — в старой душевой. На месте Эрика Эмиль повёл бы Ричку именно туда, где стоит удобный высокий стол, списанный из лазарета и пристроенный для всяких хозяйственных нужд... посадить девушку на этот стол — оказаться в самом выгодном для их роста положении.

Эмиль стал представлять Эрика и Ричку, как они занимаются любовью на этом столе и не заметил, как в воображении оказался на месте Эрика, ощутил под рукой ее теплое бедро, и тут же в воображении разрешил себе то, чего никак не решался сделать с Иттой — запустил руку Ричке в трусики и постарался представить под пальцами мягкое теплое, влажное, шелковое... как писали в специальных изданиях сведущие в ощущениях знатоки...

Чертова химия... Ну как же так... О чем бы он ни думал, рано или поздно цепочка измышлений приведет его к мечтам о женщине, а руку в штаны...

Стало немного легче, он повернулся на бок и стал представлять, что Итта рядом. Будто бы он решился позвать ее к себе, или она пришла сама и осталась.

Трус. Слабак. Чего ты тянешь? Комната в твоем распоряжении... Отгородился от всех лживыми принципами. Наивных планов настроил — чтобы прежде закончить второй курс, заработать за лето какую-нибудь сумму и сделать Итте предложение. Им будет уже шестнадцать. Тоже немного, но все-таки. Пожениться по всем правилам, а уж тогда... запросить комнату в корпусе для семейных и учиться дальше... жить на стипендию... вот так... чтобы купить дублет и больше ни на что не осталось бы.. И ладно... Зато любить ее каждую ночь, вместе засыпать и вместе просыпаться...

Вот только как дотерпеть до лета было совершенно непонятно. Последовать примерам других таких же страдальцев и сходить к шлюхам было не по нему. Даже если бы не было Итты, он бы просто побрезговал...

А еще... Еще неизвестно что со всеми ими будет, и наступит ли оно — это лето.

Больше всего хотелось встать и идти в женский корпус, кидать в ее окно шишку. Она ему обрадуется. Она ему не откажет. Это и грело и мучило. Получалось, она в его власти, и все зависит от него, решения принимать ему, и в кое-то веки это его не радует...

Эти привычные беседы с собой Эмиль вел постоянно и всякий раз осаждал себя и все сваливал на гормоны. Признаться себе в том, что он не уверен, как Итта отнесется к его предложению, и не уверен что сможет не ударить в грязь лицом, все сделать правильно, не разочаровать ее... потому что разочаровать ее... означало ее потерять...

Эмиль еще покрутился в постели, понял, что не уснет, встал, оделся и пошел к Тигилю — поговорить, если тот не спит... Не об Итте, конечно, и не о тайнах Тигиля, а вообще — о хрониках освоения юга, например...

Комната Талески была открыта, но пуста. В ней сильно пахло сладким дорогим табаком. Странно. Курить прямо в комнате было не в правилах разумного Талески. Кровать смята. Ни сапог, ни куртки... вряд ли Тигиль отправился до ветру при всем параде... Тайны, о правах на которые Эмиль напомнил своей возлюбленной, досаждали его не меньше, а куда больше Итты. И сильнее, чем обстоятельства отрубленного мизинца Эмиля интересовали обстоятельства при которых его друг стал в шестнадцать лет настоящим профессиональным фехтовальщиком. Гвардейцы знакомые научили... Этому Эмиль не очень-то верил. Не всякий гвардеец...

В коридоре послышался шум. Стук ботинок. Громкий шепот знакомых людей. В комнату Тигиля вбежали Левон и Герт.

— Эмиль? Эрик? — по привычке спросил Герт, хотя в последнее время Эрик собирал кудри в хвост, а Эмиль напротив — подстригся коротко, и близнецов различить стало нетрудно.

— Эмиль. Какое счастье! — выпалил Левон. — Тиг где?

— Болтается где-то... Сам его ищу. А вы что такие взмыленные? Что... случилось что-то?

Но Левон уже прислонился к косяку и тяжело дыша заговорил:

— Плохо дело, брат. Я не нашел Дамину. Все облазил. Весь Уздок, будь он неладен. Я это... решил, что она вернулась в Туон. Ну мало ли кто ее подвезти мог. Она же... Ну ты понимаешь — каждый бы хотел. И вот... я вернулся. Дурак! Нет ее... Нет! И не было. Ни на ужине, ни у себя...

Эмиль почувствовал сначала досаду. От того, что ни ночью ни днем ему нет покоя от всего этого сумасшедшего мира, который... но мозг его уже включился, радостно хватаясь за возможность решать не ту проблему, которую ему решать было страшно, а ту, которую надо было срочно решать...

— Ты узнал, кто последний ее видел? — спросил он Левона.

— Пробовал. Ее соседка по комнате пуганая какая-то.
Мямлет, мол ничего не знаю, я в Уздок не ездила, весь день была в общаге, училась. Короче, парни. Надо искать... Я думал Тига позвать. Он вроде толковый, по местности разбирается...

— Будем искать. Да. Позвать надо всех наших. По лесам болтаться втроем глупо, — сразу сказал Эмиль.

— Вообще всех? — обрадовался Левон.

— Дружину. Она же зачем-то существует. Вот за этим как раз. Герт, стукни Риру, я за Эриком. Левон, попробуй Тига найти. Он нам нужен.

— А Дрош?

— Лучше роанцев. Дрош верхом не ездок. Но его тоже надо поднять и поставить дежурить по городу. Так будет правильно.

— Мы что, верхом? — с восхищенными интонациями в голосе спросил Герт. — У нас... лошадей столько нет. Ваш Буба да Рировский Додон. Все.

— Не все. Битюг Дроша. Остальных возьмем гвардейских. Скажем, Комарович разрешил. Давайте. Через пятнадцать минут у конюшни...

И Эмиль ринулся к себе — за курткой себе и брату, да и меч не помешает прихватить, а потом — за Эриком в душевую, или где он там еще. Куда могла пропасть Дамина. Кумовьев в Уздоке у нее не водилось, зато в Уздоке водилось все больше и больше пришлого очень неприятного сброда... Грабители те же... и эти...  конные... в белых... не то сутанах... не то простынях...

(черновик... проду пишу потихоньку)