Одно коварное зелье

Увидела флешмоб от Елены Трушниковой про зелья и яды https://author.today/post/367917 и вспомнила, что у меня тоже есть одна "как бы ведьма", и яды с зельями присутствуют.

Комната, к огорчению гостя, оказалась пуста, хозяйки не было видно. Стефан прошелся кругом, посидел на углу кровати, встал, оправляя за собой образовавшуюся вмятину, из баловства пару раз крутнул колесо прялки, подошел к зеркалу, одернул кушак, пятерней откинул назад упавший на глаза оселедец: «И чем не жених? Уж не хуже этого Банькова», – довольно усмехнулся он своему отражению. 

Дверь в шкаф оказалась не плотно затворена и из образовавшейся щели торчал клок седых волос. Стефан невольно вздрогнул, было ощущение, что из шкафа за ним кто-то наблюдает. Гость сделал обманный шаг назад, а потом резко дернул дверь на себя. На гвоздике, вбитом с внутренней стороны двери, болтался седой парик. Стефан присмотрелся, а это были вовсе и не волосы, а тонкая козлиная шерсть, сплетенная в косматые лохмы. «Озорница, однако», – усмехнулся Стефан, выдыхая. Он невольно перевел взгляд на содержимое шкафа и удивленно присвистнул – на узких полках стояли: крынки, мисочки, стеклянные пузырьки, наполненные разными непонятными жидкостями или совсем странным содержимым – сухими жабьими лапками, пауками, кузнечиками, мышиными хвостами – редкостная гадость. С потолка ведьмовского шкафа свисали пучки ароматных трав, от которых у Стефана немного закружилась голова. В одной из мисок гость рассмотрел огромные когти, бережно разложенные в две кучки. Стефан задумчиво взял миску, не зная, что и думать. К такой тайне своей ненаглядной невесты он был как-то не готов.

– Как неприлично без приглашения являться, – услышал Стефан за спиной приятный голос-колокольчик и чуть не выронил страшную миску. 

– Всего лишь ответный визит вежливости, – он торопливо сунул ногти обратно на полку, – не мог не ответить, эти самые приличия обязывают. 

Стефан повернулся к хозяйке. Сегодня Маричка не была обряжена служанкой, стан облегало скромное темно-коричневое платье шляхетки с знакомой ниткой речного жемчуга. В собранных небрежными косами волосах красовались нежные цветы шиповника. И сама хозяйка ведьминых вещичек была свежей розой, такой чистой и даже немного наивной, что никак не сопоставлялось с мышиными хвостами и жабьими лапами. В руках Маричка держала крынку и полкаравая свежего пшеничного хлеба – наверное, свой завтрак или уже обед. Девушка поставила ношу на стол и, нахмурив бровки-перышки, захлопнула дверь шкафа перед самым носом Стефана.  

– Так ты, выходит, ведьмачка? – хмыкнул гость, прищуривая правый глаз.

– Думай, что хочешь, – равнодушно пожала плечами хозяйка, – посмотрел? Так пора и честь знать, – указала она на открытый проход к винтовой лестнице. 

– Я ж теперь от любопытства спать не смогу, – оперся о шкаф Стефан, явно не собираясь никуда уходить. – Ты вот объясни – зачем тебе пауки-то сухие? 

– Не в меру любопытным панам в бражку подмешивать, – с непроницаемо серьезным лицом произнесла Маричка, но в глазах плясали озорные искорки. 

– А давай отобедаем, очень молоко парное люблю, – примирительно произнес гость, хватая со стола крынку и поднося ее к лицу. В нос ударил горький запах травяного настоя. «Да это и не молоко, а варево какое-то». 

– Ты что сделал?! – пронзительно закричала Маричка, кидаясь на руку Стефана и выбивая крынку. Зеленая жидкость широкой лужей расплескалось по полу. – Ты выпил это?! – тряхнула девушка Стефана за плечи, с тревогой заглядывая в глаза. – Выпил?!! 

Стефан понял, что сейчас от правильного ответа зависит его судьба и ошибиться нельзя.

– Выпил?! – снова дернула его Маричка за свитку.

– Да… немного… много заглотил… Редкостная гадость, – и тут же увидел ужас в синих очах.

– Это же отрава, – зашаталась Маричка, так что Стефану пришлось ее подхватывать.

– Какая отрава? – переспросил он.

– Тебя отравить, – опавшим голосом прошептала она.

– Ну так получилось, – погладил он ее по плечу.

– Нет! Надо что-то делать! – раненой птицей заметалась Маричка по комнате. – Надо, чтобы оно попросилось назад. Перо! Где у меня перья?! – трясущимися руками она распахнула шкаф и судорожно начала шарить по полкам, роняя банки с пауками и кузнечиками.

– Тише – тише, – испытывая муки совести, попытался остановить ее Стефан.

– Вот оно, – вытащила наконец Маричка большое голубиное перо, – рот открывай, – бесцеремонно схватила она Стефана за щеки, пытаясь разжать ему зубы и пощекотать горло.  

– Эй! Эй-эй! – шарахнулся от нее Стефан. – Ты что творишь?!

– Спасаю тебя, дурак. Рот открывай! – снова кинулась на него девушка. 

– Поздно открывать, уж все впиталось, я много выпил. Извини, – виновато втянул голову в плечи Стефан.

– Как же так?! – выронила перо Маричка. – Как же так? – начала она судорожно рыдать, вцепившись Стефану в свитку и купая его слезами. 

– Ну-ну, ты ж хотела меня убить? – ласково погладил он свою дуреху по голове.

– Хотела, – охотно согласилась Маричка, – но не так же быстро, не так. Как я жить без тебя буду? – рыдала и рыдала она, уткнувшись носом ему в грудь.

Очень хотелось признаться, но тогда все сорвется, а надо довести задуманное до конца, и Стефан сдержался.