Зеркало для главной героини

Здравствуйте!

На днях Ганиман Денис с помощью нейросети Bing создал портреты главной героини моего романа Патология Елены. За основу было взято следующее описание, приведенное в одной из первых глав:

Как однажды справедливо заметил Филиппо Рази, Елена была человеком совсем другого склада. По большому счету, она не была похожа ни на кого из членов семьи. Это была девушка среднего роста, обыкновенного телосложения со светло-русыми волосами. Черты ее лица были спокойными и правильными, и она чем-то неуловимо напоминала женщин, которые смотрят на нас с полотен великого Тициана. Ее зеленые глаза смотрели по обыкновению внимательно и невозмутимо, но эти глаза не выдавали своих тайн. Тано Каридди никогда не удавалось проникнуть в ее помыслы, он знал о ней только то, что она сама считала нужным рассказать. Подчас люди ошибочно считали Елену человеком мягким и уступчивым, но это заблуждение очень быстро рассеивалось у тех, кому приходилось тягаться с адвокатом Рази в зале суда.

Нейросеть создала три портрета героини:

Вариант №1

Вариант № 2

Вариант №3

Пользуясь случаем, еще раз благодарю Дениса.

Но мой пост будет не о неросетях, поскольку было бы глупо рассуждать о том, в чем я не разбираюсь. Эти портреты стали в некотором смысле зеркалом, заставили меня задуматься, насколько адекватно в тексте отражен облик героини. Я попросила тех, кто прочитал роман полностью, поделиться своим мнением. Подчеркну, что главным критерием было соответствие образа тексту книги.

Девушку № 3 не выбрал никто, поэтому исключаю ее из дальнейших рассуждений.

Я, как автор, с некоторыми оговорками выбираю девушку № 2 как наиболее полно соответствующую моему замыслу.

А вот мнение читателей стало для меня сюрпризом – с небольшим перевесом их симпатии завоевала девушка № 1. Некоторые колебались между вариантами № 1 и № 2. Вот что написала мне редактор Алла Игнатова: «Посмотрела варианты и если бы можно было синтезировать 1-й и 2-ой варианты, то верх лица от первого, а нижнюю часть, включая губы, от второго. Лицо бы получилось более скуластое, более уверенное. Нос тоже от второго варианта».

Очевидно, что мое видение героини несколько разошлось с мнением читателей.

Возможно, камнем преткновения стали ее глаза – у девушки № 2 взгляд получился немного надменный. Да, Елена может смотреть так, но только в определенных ситуациях – лишь испытывая неудовольствие, стресс или крайнее раздражение. Как здесь, например:

После бессонной ночи пытка временем сменилась сверлящей головной болью. От нервного напряжения аппетит начисто пропал. Понимая, что силы ей потребуются, Елена нехотя подкрепилась бутербродом и чаем. Встав из-за стола, она подумала: «Вот и все, пришел час решительных действий». 

– Подгоните мою машину, я еду в клуб.

– Синьора?..

– Вы что, забыли? В половине десятого у меня тренировка. Я же вас предупреждала. И принесите спортивную сумку из моей комнаты.

– Одну минуту. Прошу простить, синьора Каридди, – водитель-охранник побежал наверх и скоро вернулся, сгибаясь под тяжестью огромной спортивной сумки с теннисными ракетками. – Что-то сегодня она у вас особенно тяжелая.

– Такая же, как всегда, – отрезала Елена. – А вот вы, я вижу, что-то ослабели. Я жду вас на крыльце.

Но все же подобное поведение моей героини ­– это скорее исключение. В обычной жизни она делает лицо попроще. Возможно, именно поэтому девушка № 1 с открытым насмешливым взглядом и губками бантиком понравилась читателям больше. Очень легко представить ее в следующем эпизоде:

Елена не любила ни клубнику, ни шампанское, а больше всего она ненавидела пошлость. Кажется, кто-то что-то недопонял.

– Что это? – спросила она как можно спокойнее.

– Прекрасная синьора призвала меня, и я явился.

– Разве за эти дни вы узнали обо мне нечто, позволяющее считать меня дешевой потаскухой? Любезный, вы меня неверно поняли. Если будете продолжать в том же духе, я пожалуюсь мужу и…

– Умоляю, синьора Каридди…

– …он выгонит вас без рекомендаций. После этого никто не возьмет вас на службу. Ну, ничего, пойдете работать на завод, к конвейеру или к станку.

– На завод? К станку? – лицо Маурицио приняло страдальческое выражение. – Синьора… Мне бы… – его речь стала бессвязной, – искупить мою вину…

– Хорошо, я подумаю, – Елена, не торопясь, опустилась в кресло.

Подобно театральной актрисе старой школы она выдержала паузу. Маурицио нервничал все больше и больше, пока не дошел, наконец, до кондиции.

– Есть одна небольшая работенка, но не знаю, справитесь ли вы… Что скажете?

Должна сказать, что я сознательно избегала подробного описания внешности героини в начале романа. Все-таки, это не приметы для опознания трупа! Но такой подход сыграл со мной злую шутку, ведь у читателей успел сложиться свой собственный образ, и новые подробности уже не смогли на него повлиять. Любопытно, что дальше, во второй части, есть еще одно описание:

Несколько раз, наводя порядок в кабинете, судья порывалась выбросить ставший ненужным снимок, но что-то всегда останавливало ее. Эта фотография словно подпитывала ненависть и непримиримость судьи. Вот и сейчас она положила снимок на стол перед собой, словно смотрела Елене прямо в глаза. С присущей ей честностью она вынуждена была признать: Елена Каридди была привлекательной женщиной. Черно-белый снимок только еще сильнее подчеркивал красоту и выразительность черт Елены: элегантный и, вместе с тем, хищный изгиб бровей, четко прорисованную гордую линию губ.

Однозначно, это девушка № 2. Но у читателей уже успел сложиться иной образ!

Вот так нейросеть заставила меня задуматься над тем, что вижу я, а что видит читатель. Универсального ответа на вопрос, насколько подробно следует описывать внешность героев, я думаю, не существует. В каждом произведении нужно искать свой оптимальный вариант.