Герои смотрят в зеркала
Автор: Ворон ОльгаЯ не собиралась участвовать, честное кошачье!
Но этих зеркал в моей новостной ленте набралось столько... Что я начинаю возводить свой зеркальный заслон!
Вот мои герои, которые смотрят в зеркала и видят себя:
Кивнув ватажникам, Вил-И-Он Тон толкнул дверь. За ней начинались покои саря Самры. Но прежде в тесном коридоре без окон любого приходящего ждали жрецы-служки. Белые. С долгополыми халатами цвета скисшего молока и обильно осыпанными мелом волосами. При виде Вил-И-Она они вскочили из привычной посадки на корточках и склонились перед старшим вилов. Отодвинулись от зерцала – последнего хранителя, оберегающего вход в покои саря. Тонкая занавеска из дерева и кожи – не в счёт.
В привычном ритуале Тон подступил к висящему у входа зеркалу – в рост человека бесформенному осколку, потёртому по краям. Всмотрелся. По давнему обычаю каждый входящий должен был оставить здесь дурные мысли. Но если и Вил-И-Ону оставлять здесь дурное, то кто тогда донесёт ношу чёрных вестей до саря? Тон не позволил себе выдать тайное, смотря в зеркало, играющее всполохами негасимого огня на стенах. Из зеркала на него смотрел уже поживший своё воин, суровый и уверенный в том, что сил и умения хватит ещё ни на один бой. На изборождённом шрамами лице навек застыло отстранённое выражение. Сухие и ломкие пепельные пряди падали на плечи, скрывая мощную шею, и лишь у висков были заплетены в мелкие косицы, увитыми ремнями, - по числу выигранных поединков. И в этих косицах серебра собралось больше, чем обычного серого. Широкую грудь поверх серой рубахи стягивал латный корсет из шкуры уралского врана, но покатые плечи уже выдавали прожитые годы - пять десятков лет в служении и верности. А кожа выдавала состояние – ломкая, шершавая, с серыми отметинами давно залеченных шрамов. Таков ныне был старший вил Самры. Изнурённый. Но, даже имея право на благодать своего саря, он давно уже не просил её. Знал, чего это стоит. Вил-И-Он зацепился взглядом за глубокую выемку на зеркале – от неё во все стороны тянулись тонкие трещины. Словно паучиха-полотняница, растянувшая свои опасные сети. Старая отметина бывшего когда-то покушения. Близняшка шрама, пролегающего через его живот. Вил-И-Он закрыл глаза, выдыхая тревогу, и рывком отстегнул пояс. Ждущий позади служка с готовностью подхватил тесак, не дав благородному оружию оскверниться падением с бедра.
Иллюстратор - Валеда Сонварина
Ярий закончил кропотливую работу и, чувствуя, как под рубахой по спине стекает крупный пот, аккуратно, неторопливо свернул тряпицу. Как положено – чтобы грязная сторона внутрь и чтобы оказалось три угла - охранители от зла. Вершинка, хоронящая душу. Вершинка, хоронящая разум. И вершинка, хоронящая ниточку, ведущую от воина к его Тояктонея. Всё теперь внутри треугольника, за тремя замками – никому не украсть.
Положил клинок на бёдра. Прижал ладонями, чтобы не скатился вниз. И всмотрелся в своё отражение на стальном полотне, загадывая следующий бой. По поверьям, в такие моменты можно было увидеть в отражении схватку, которая тебя ещё ждёт и подсмотреть все действия противника, чтобы в будущем обратить его движения против него. Но Ярий никогда не видел в клинке подобного. Отражение, как отражение. Что в воду смотришь, что в зерцала, что в клинок. Везде тебя в ответ разглядывают почти прозрачные равнодушные глаза из-под белёсых бровей. А между бровей над переносицей уже возвышаются две морщинки, стыдные для настоящего вила. Выше белая грива волос, ниже прямой нос и навечно сложенные в ровную линию губы. И острый подбородок, который, как все утверждали, роднил его с матерью. И более – ничего. Но, может быть, это потому, что он всё ещё не научился говорить со своим Тояктонея?
Иллюстратор - Валеда Сонварина
Ну и классика в ироническом романе: начало - герой просыпается и смотрит на себя в зерклало )))
- Ну, какого хрена?! – Стас натягивал одеяло выше, погружаясь в него с головой. Одновременно с этим, голой пяткой отпихивал телефон по дивану подальше. Ещё и ещё, пока вибрирующее от звонка устройство не слетело на пол. Телефон звякнул от удара, но упорно продолжил звонить, а Стас с тяжким стоном вылез на свет и сел на постели, явив миру первозданную наготу.
В качестве компенсации за потраченные нервы, телефон он выключил пяткой, прицелившись и презрительно опустив стопу прямо на мигающий будильником экран. Правда, проделал он всё это с изрядной долей осторожности.
- Гад! – с чувством произнёс Стас и огляделся.
Солнце медовым светом прогревало квартиру, в которой и кухня и комната и прихожая составляли единое целое, с кафельным полом и размазанной по стенам мебелью. Удобная для молодёжных вечеринок, сейчас она более походила на подвергшееся нападению жилище. Его хозяин сидел на диване и уныло разглядывал заваленный конфетти пол, разбросанные вещи, осколки разбитых бутылок, скомканные банки из-под пива и опрокинутый аквариум возле окна. Вокруг разбитого стеклянного короба разливалась большая лужа, среди которой живописно возвышались остатки когда-то подводного замка, и лежал десяток серебристых телец.
- Твари, - меланхолично протянул Стас. – Рыбок-то за что?
Поднял ноги на диван, скрестил, закутался в одеяло и в размышлении стал покусывать ноготь. Весь его вид говорил о том, что сходить на пол он решительно отказывается. И что-то менять в своём нынешнем положении – тоже.
Внезапно оживший телефон бодрой барабанной дробью разрушил медитативное спокойствие хозяина, и Стас, вздрогнув, подхватил с дребезжащего кафеля сотового друга.
- Чего?! – заорал он в трубку.
На том конце кто-то сипел, булькал и вещал замогильным голосом так, что появившийся было румянец спал с лица Стаса. И он мог только задавленно отвечать:
- Ну да, да… Ну, найду, ага. Да гавно вопрос! Да как два пальца… Ну да. Ага.
Закончив разговор, Стас размахнулся телефоном в стену, но, не завершив начатое, остановился и аккуратно, словно хрупкую вазу, положил телефон на тумбочку рядом.
- Вот так-то так, - философски вздохнул Стас и, закутавшись в одеяло, словно в тогу, сошёл со своего медитативного постамента и пошёл по квартире, изредка брезгливо отталкивая ногой то смятую банку, то вскрытую упаковку спайса, то распахнутый журнал.
Добравшись до шкафа-купе, Стас смахнул с двери кем-то оставленный плащ, и с недовольным видом оглядел себя в зеркале. Радоваться, как обычно, оказывалась нечему. Голой торс, откровенно пересушенный и едва покрытый молодым кудрявым пушком на груди, то тут, то там пятнали лёгкие красноватые синяки, указывающие, что предыдущий вечер прошёл не только с весельем, но и с выпавшим из памяти экшеном. По счастливой случайности или неявной закономерности, но лицо оказалось не тронутым ушибами. И можно было без последствий кривиться в зеркало, разглядывая и неравномерно подросшую щетину на щёках, и мешки под глазами, прихватывая их пальцами и дёргая, как бывает у смайликов с нервным тиком. Но и это не повышало настроения. Раздражение вызывало буквально всё – и явно запойного вида рожа, и слипшиеся в длинные сальные патлы до плеч волосы, и весь вид, от одного которого можно было впасть в хандру. Стас перестал кривляться и утомлённо вздохнул, словно взрослый, уставший что-то доказывать ребёнку:
- Дружище, и вот почему ты до сих пор не в дамках, а? Лень, да? Права мама – лень! Лень поднять жопу и начать ходить в качалку, чтобы на этот скелет стало приятно смотреть? Лень оторваться от игрушек и начать нормально работать, чтобы не занимать баблос по богатеньким ублюдкам? Лень найти бабу и подписать контракт лет на пять, чтобы по утрам жрать готовила? А? – помолчал и грустно сообщил: - Дурак ты, Стась. И не лечишься!
Так резюмировав свои размышления, он перезапахнул спадающее одеяло и двинулся по квартире дальше.
Дойдя до рабочего стола, он пнул по ножке и, когда потревоженный компьютер вышел из спящего режима, рухнул на стоящее рядом офис-кресло. И стал снимать с подлокотников забытые кем-то лифчики. Розовый, бежевый, красный. На красном он остановился подробнее – приложил огромные чашечки себе к груди и, оценив, сколько же не хватает до заполнения, глубокомысленно хмыкнул:
- Настасья-сисясье!
Но компьютер уже сигнализировал о готовности к работе, и Стас, отбросив в сторону бюстгальтер, потянулся к управлению...
Вот и все мои герои, смотрящие в зеркало :-)