Из жизни и посмертия насекомых

Сегодня было забавное занятие. Три мужика за 40, один вроде как даже из Приднестровья (добирался через Турцию), пришли на занятие по определению комаров.

В микроскоп явно смотрели последний раз либо в детстве, либо никогда. Но взяли по три комарика, честно приступили. Я поняла, что должна носиться между ними как добрая фея и проверять, идёт у них процесс, или они просто смотрят в окуляр и удивляются собственному отрешению от земных проблем. Правда! Рассматривание комара, который формировался сотни миллионов лет, очень утешает. Понимаешь, что все-таки в природе рано или поздно выигрывает гармония, и даже общий деструктивный идиотизм служит какому-то высшему замыслу.

Так что первые полчаса мужики просто балдели. Потом один из них поломал комара. Когда я подошла, наиболее значимые части образца были разложены на бумажечке в ряд параллельно: голова с хоботком, три последние ноги, крылья одно за другим, брюшко и грудной отдел.

- Это анофелес, - поведал курсант, несмотря на смущение, довольный  результатом своего творческого поиска.

Ладно, подумала я. У нас на кафедре этих анофелесов ещё полкоробки понатыкано.

- Да, - говорю. - Но всё-таки постарайтесь их не ломать. Некоторые из них ещё Брежнева застали.

- А как мне настроить микроскоп? - спросил второй курсант. - Я через окуляр не могу найти комара.

- Так, - говорю. - Сначала мы находим свой палец. Он большой и удобный. Фокусируемся на ногте. Комара на булавке втыкаем в боковую грань пенопластового кубика и аккуратно подвигаем к ногтю. Видим комара?

- Видим, - отозвался курсант.

- Теперь открываем определитель, - говорю я, - на странице 27. Там есть номера, под которыми написаны теза и антитеза…

С определителями мужики тоже если и работали, то в прошлой жизни. Однако через час каждый определил минимум по два комара из трёх.

В конце занятия я их похвалила и спросила, есть ли вопросы.

- Есть, - отозвался мужик, поломавший анофелеса. - А как вы стали энтомологом?

Таким голосом во времена СССР спрашивали «а как вы стали космонавтом?».

- Да очень просто, - говорю. - Мне было три с половиной, я жила в Кабуле, а там главное развлечение - это насекомые. Я легко их запоминала. И я хотела быть такой же, как те великие люди, которые их изучали. Но вот прошло много лет, и я поняла, что теперь я одна на этом пути.

- Да, - сказал мужик, - сейчас легче пришельца встретить, чем энтомолога.

И все трое посмотрели на меня с обречённым ожиданием - мол, первый крик петуха, и я развеюсь.

- Сдаём комаров! - приказала я.

На том и распрощались.