Записки воспаленного гипофиза_12

За глаза Мишу звали “косарь”. Но не по причине сходства его с зеленой тысячной бумажкой, а с легкой руки престарелого преподавателя по бегу. Едва завидев огромного новичка, возвышающегося на добрых две головы над сверстниками, Глеб Егорыч восхищенно выдохнул непонятную фразу: “Косая сажень мне под коленку, ну и здоров же ты!”. 

“Косарь” - хихикнул кто-то в толпе и сразу заработал от Миши увесистый подзатыльник. Но прозвище так и прилипло. Хотя в лицо, ясное дело, его так не называли. А еще стало понятно, что характер у новичка прескверный. И как не костерил всех Глеб Егорыч, но обгонять на беговой дорожке Мишу не решался никто. Несмотря на общую свою медлительность, реакцией “Косарь” обладал отменной. И едва почуяв, что в спину ему задышал очередной конкурент - он моментально оборачивался, хватал несчастного и ломал тому ноги. Несколько раз хотели взять его числом, авось кто и проскочит мимо верзилы, но… Заканчивалось все одинаково. Стонущие на земле наглецы и довольный Михаил, небрежной трусцой завершающий круг. Тренер шипел, ругался, плевался, только поделать ничего не мог. Избавиться от напасти он тоже был не в силах. Не в его это было, как говориться, компетенции. Когда, незадолго до финального испытания, в группу пришел еще один новенький, Миша даже не обратил на него внимания. Худосочный, невысокий, еще и бледный ко всему прочему, как поганка. А вот тренер как-то странно на него посмотрел, взял за руку да и увел. Куда - одному богу известно, только на тренировках его так ни разу и не видели. 

Появился он в самый последний день. День Большого Испытания. Смешался со всеми и не выделялся из общей толпы, терпеливо бегущей вслед за Косарем. И только перед самым финишем внезапно рванулся вперед, опасно приближаясь к Михаилу. Здоровяк тут же развернулся, попытался ухватить выскочку, но тот вдруг сам схватил Мишу за руку, подсел под него и рванул на себя. Бегущие следом даже остановились, завороженные этим зрелищем. Косарь пролетел несколько метров и очень обидно шлепнулся на пятую точку, прямо перед всеми остальными. Вскочил, яростно взревел и с неожиданной скоростью кинулся на обидчика. Однако, едва он снова протянул к нему свои пудовые лапищи, мальчишка сделал шаг в сторону, пропуская несущегося Михаила вперед. Издал непонятный гортанный звук и ударил ногой в коленную чашечку Косаря. От раздавшегося хруста поморщился даже наблюдавший за этим Глеб Егорыч. Верзила взвыл от боли, развернулся на здоровой ноге и сразу получил три новых молниеносных удара. По оттопыренным ушам, в нос и в живот.

Размазывая по лицу слезы пополам с кровью из разбитого носа, Косарь приподнялся с земли и прокричал в удаляющуюся спину: “Да ты кто такой вообще! Откуда ты взялся, сволочь!” Мальчишка обернулся, лучезарно улыбнувшись и ответил: “Не знаю, но… я думаю Брюс. Да, меня будут звать Брюс!”

И скрылся в сверкающем портале Последней Точки Испытания.

Константин подошел к уставшей, но довольной жене. Она сидела опираясь о подушки на кровати, бережно держа на руках новорожденного младенца. Мальчик сонно сопел и, как показалось Косте, чему-то улыбался. 

- Ну что, как прошло?

- Ты знаешь, я так боялась, но вроде нормально. У меня соседка вон, 8 часов рожала, а я за час управилась. Смотри, по-моему на тебя похож.

Марина протянула ребенка мужу. Разглядеть что-либо в красном сморщенном личике было решительно невозможно, но он благоразумно предпочел не спорить с недавно родившей женщиной.

- Ну вроде да, есть что-то.  Как назовем? Решила? Игорь или Семен? Твой дед или мой?

- Слушай… на самом деле… я как родила, у меня одно имя из головы никак не выходит.

- Какое?

- Брюс…

- Как? - удивленно хмыкнул муж - Брюс? Ты серьезно?

- Ага, не знаю откуда оно вообще у меня взялось… Но мне нравится, почему-то.

- Брюс. Брюс Стеклов. Стеклов Брюс Константинович…

Костя еще несколько раз повторил это вслух, словно пробуя слова на вкус. 

- Хотя… в принципе… звучит неплохо…