Вам будет не интересно

Началось с того, что я, как водится, проснулся. Совершил все полагающиеся homo sapiens утренние ритуалы, заварил себе чашку чая "Твингс" (с бергамотом, из пакетика) и вышел на крыльцо курить. И вот на этом-то крыльце коварная и непонятно по какой причине недолюбливающая меня действительность и отщебучила почище Вагнера. Что же произошло, ты спросишь, дорогой читатель. Быть может, сквозь покровы сна я различил сонм голых дев и смутно услыхал божественную музыку, что издавали девы, подыгрывая себе на лютнях и кифарах? Или быть может, вдруг разверзлись небеса и в вспышках молний передо мной явилась трехголовая ослица, что стала упрекать меня в бездуховном и не добродетельном существовании? 

Нет, дорогой читатель, не было ни голых дев, ни молний. Я понимаю, что твое воображение разыгралось и теперь правда вызовет у тебя горький вздох разочарования, но что поделать? В известном смысле вся жизнь - есть лишь череда разочарований. Так что если ты к этому еще не привык, то привыкай, мой дорогой читатель. Правда в том, что в каких-нибудь полметре от моей входной двери располагался голубь. Располагался, говорю я. Но этот крылатый сукин сын, мало, что располагался. А самым недвусмысленным образом собрался окочуриться прямо на моем крыльце. 

Когда ритуальные "кыш, кыш" и более осмысленные "голубь, уходи!" не возымели должного эффекта, я предпринял то, что на моем месте предпринял бы каждый здравомыслящий мужчина. А именно: пошел за помощью к жене. Не знаю, что именно жена сказала голубю. Но когда я, окончательно одурев от чтения новостей на сайте коммерсанта, спустя полчаса снова вышел покурить, голубь мистически исчез. Правда, исчез, паскуда эдакая, лишь для того, чтобы так же мистически появиться часом позже и таки окочуриться. 

- Ну, ладно. - Подумал я, закуривая сигарету. - В конце концов, мужик я или не мужик?

Вернувшись в дом, я взял три (!) полиэтиленовых пакета. Два, чтобы надеть на руки, и третий, чтобы сунуть туда тушку голубя. Поцеловал жену. И с патетическим "скоро вернусь" пошел избавляться от настырной птицы. Излишне говорить, что самому себе в этот момент я представлялся чем-то средним между доблестным средневековым рыцарем и мудрым главой семейства, что идет на великие лишения, лишь бы уберечь от суровой правды жизни женщин и детей. 

Вопрос, что, в сущности, мне делать с этой правдой, пришел мне в голову, когда я уже отошел от дома метров на пятьсот. Полагаю, в жизни каждого мужчины случается подобные моменты, когда стоишь посреди шумной улицы с дохлым голубем в полиэтиленовом пакете и думаешь, а как я вообще до такого докатился... 

Как это ни странно, на том мои сегодняшние потрясения не закончились. Следующее поджидало за обедом. Здесь нужно пояснить, что у меня жена француженка. А у французов есть досадная привычка разговаривать во время еды не о том, о чем все нормальные люди разговаривают, а о еде. Ну и вот. Сижу я, значит, за столом. Намазываю на хлеб "нутеллу". ("Нутелла", мой дорогой читатель, если ты мало ли не знаешь, это такая очень вкусная шоколадно-ореховая паста, которую после Второй мировой войны придумал итальянский кондитер Пьетро Ферреро и сказочно на том разбогател). Намазываю, стало быть. Никого не трогаю. И тут жена возьми и ляпни:

- И как ты можешь есть?

- А что не так? - Спрашиваю и подозрительно прищуриваюсь.

- Ну как же. - Говорит жена. - Разве ты не знаешь, что нутелла на семьдесят (!!!!) процентов состоит из пальмового масла? 

Твою-то мать! 

Стоит ли говорить, что в это самое мгновение мой мир перевернулся и вера в человечество погибла окончательно?

А вечером, мой дорогой читатель, я стоял все там же, на крыльце. Курил и предавался размышлениям о важных и возвышенных материях. Тех самых, которые в свое время терзали еще Платона и Декарта. Кто я? Где я? Что делаю? Зачем я это делаю? Не лучше ли все бросить и начать делать что-нибудь другое? Только что другое? Вот написал я за два месяца роман. К моему удивлению его даже кто-то читает. И я очень рад, что читают. Но при этом меня не покидает ощущение, что я написал совсем не тот роман, какой хотел. А что я хотел написать? Что вообще писать? Фэнтези? Мелодраматичные рассказы? Кондовую беллетристику? И как вообще понять, что я хочу написать, если я даже не понимаю, кто я. Как меня зовут, сколько мне лет, где учился - знаю. Но кто я на самом деле - представления не имею. Когито ерго сум, мать вашу. А так нельзя. 

Как бы вам это объяснить? Это как пирамида Маслоу. Ну или как в компьютерной стратегии. Сначала нужно наладить экономику, и только потом идти воевать соседей. Понимаете? Иначе негуманно. Ну что хорошего мы можем дать завоеванным соседям, если у нас самих все черти как? 

Вот только в компьютерной стратегии оно так, может, и работает, а в жизни - совершенно не работает. В жизни, наоборот, люди сперва живут, а после понимают, кто они и зачем жили. Или не понимают. Но это уже отдельный разговор. Потому что если начинать с выяснений, кто ты и чем хочешь заниматься, то очень может выйти - выяснишь ты все это как раз незадолго перед пенсией. И заниматься чем-то будет уже поздно... По-моему, это называется экзистенциальным тупиком.

В какой-то момент я даже всерьез задумался, что хорошо бы сходить к специальному дяденьке, который при помощи специальных приборов измерит, кто я такой и чем именно должен заниматься. И всерьез расстроился, когда вспомнил, что таких специальных дяденек еще не изобрели.