В голове моей одно будет царствовать вино! (с)
Автор: Салма КалькПятница - отличный повод присоединиться к флешмобу от Итты про алкоголь :)
Некоторые моменты я как-то тут уже показывала во флешмобе про расслабляющихся героев, поищем другие :)
Начнём со студентов :)
- Эй, Малявка, пошли, не отбивайся от коллектива! – её потянул за рукав Николя.
Что, междусобойчик? Хорошо! Что придумали-то?
Правда, оказалось, что не придумали ничего оригинального. На втором этаже работал бар, там что-то ели и пили, но в основном старшие. Николя провёл её мимо, там рядом оказался типа зимний сад, что ли, в общем, комнатка с экзотическими деревьями и бассейн с рыбками. На бортик бассейна Флинн, Антуан Долле Медведь и Роже Валлон деловито выставляли бутылки и банки с пивом.
- Холодненькое! – гордо сказал Флинн. – Жанно, не зависай, присоединяйся.
- Момент, - усмехнулся Саваж, и достал и рюкзака две бутылки.
Две. Бутылки. Белого лимейского.
Но блин же, что ли кто-то ждал, что Саваж принесет пиво в баночке? Он и сам-то такой весь из себя – одет в белую рубашку и джинсы, как обычно, но на рукавах запонки, да хитрые какие-то, с камушками, и на карман какая-то штука с камушком прицеплена возле академического значка.
- Это ещё что? – не въехал Медведь.
- Это, дети мои, нехренически дорогое вино, - пояснил Николя.
- Что? Ну ты и пижон, Жанно! – завопил Флинн. – Значит, пиво тебе не катит, как всем людям, а тебе надо какую-то выпендренную хрень? Малявка, ну хоть ты скажи ему!
- А чего, так-то прикольное вино, - пожала плечами Клодетт.
- Ты где это взял? Его ж в магазине не купишь? – спросил Николя.
- С разрешения деда разжился в его подвале, - продолжал усмехаться Саваж.
- Ну да, я тоже могла сходить в подвал и что-нибудь взять. Филипп-то догадался, это я одна как дура, - вздохнула Клодетт.
- Да ладно, нам хватит, - Саваж подмигнул ей и взялся за первую бутылку.
Мастерски открыл, пробку не упустил, пол не залил. Выпендрёжник, как есть выпендрёжник. Правда, пили всё равно из картонных стаканчиков.
- За нас!
- За первый курс!
- Потом вспоминать будем!
- Как на практике косячили!
- Как Вуату над нами на физре издевался!
- Как госпожа декан ухмылялась, когда Флинн башкой треснулся!
- А что, сам виноват был!
- Неправда! Это ты меня подбил не по правилам!
- Да иди ты!
В общем, первая бутылка разлетелась на ура, почему-то даже те, кто был за пиво, решили попробовать. От второй тоже мигом ничего не осталось, кроме собственно бутылки. Дальше все стали пить пиво – кроме Саважа и Клодетт.
- Да ну, такое дело пивом запивать – кощунство, - сказала Клодетт.
Она до того момента пробовала белое лимейское всего два раза – на юбилее деда весной и когда дома отмечали их с Филиппом выпуск.
- Пошли танцевать, - Саваж потянул её за руку вниз, там играло что-то бодренькое.
- Нам не влетит за то, что мы тут пьем? – спросила Клодетт.
- Я тебя умоляю, - рассмеялся Саваж. – Все пьют. Тея мне сказала, конечно, чтоб я поглядывал и сам не слишком напивался, ну да я и поглядываю. Все всё знают, в общем.
Он танцевал с Клодетт, после танца они отошли к стене, и к нам подбежала Марианна Эбер, целительница, её старшая сестра работает в приёмной ректора. И у деда работала, и сейчас у профессора де ла Мотта работает. Из её эмоциональных слов выходило, что кому-то нужна помощь. Подрались или допились?
Допились. И не кто-то там, а та самая Анна, воспитанная красавица. Что ли не умеет совсем? Или не ела сегодня? Или всё вместе?
Жанно учил пить дед. Давал попробовать разное, велел отследить, как принимает организм, сочувствовал случившемуся похмелью и снабдил полезными советами о том, как сделать – чтобы приятного было больше, а неприятных эффектов – меньше. И на паре школьных вечеринок эти советы деда ой как пригодились. Наверное, Анне просто не досталось такого деда?
Конечно, красавица сейчас была совсем не красавица, но что поделать, косячат все. Клодетт нашла своего брата, тот вместе с Марианной начал производить какие-то манипуляции, и беднягу хотя бы полоскать перестало. А Клодетт придерживала за рукав девушку, которая пришла вместе с её братом – мол, подожди. Не убегай, он сейчас всё сделает и снова будет весь твой. Программа помощи брату в действии?
- Жёсткая какая-то интоксикация, - сообщил Филипп де ла Мотт. – Она вообще что пила?
- Да всё подряд попробовала, - махнула рукой Марианна. – Её Финнея, паршивка, сбила с толку. Она, наверное, кроме вина по глоточку и не пробовала больше ничего, а тут – понеслась душа в рай.
- Какой уж тут рай, - нахмурился Жанно.
- Всё, готово. Только её бы сейчас не трогать, а лучше вообще спать положить, - сказал Филипп. – Проснётся – будет, как новая. Разве что голова поболит, ну это уже как водится.
- Где она живёт? – Жанно понимал, что не дело – оставлять девушку вот так.
- Да я бы знала, – вздохнула Марианна. – Хотя стоп, есть же тот, кто знает. У неё же брат есть.
- Брат? – изумился Жанно.
- Сводный. Её отец и его мама замутили и решили жить вместе, а дети друг друга сильно не любят. Ну, про него я не знаю, а она-то точно не любит.
Жанно подумал – если вдруг кто-то из родителей сойдёт с ума и заведёт другую семью, сможет ли он полюбить сводных, как родных? Да кто его знает. Но сейчас нужно действовать.
- Так, давайте найдём брата. Как его зовут, кто он?
Оказалось, что это Леон Шеню с некромантии, дедов студент, дед его похваливает. Но увидев Анну, парень впал в ступор.
- И что с ней делать?
- Доставить домой. Подскажи адрес, мы не знаем. Я сейчас вызову такси.
Леон сказал адрес, Жанно принялся искать машину через приложение, но никто не хотел ехать в полночь субботы в студенческий городок, в известное злачное место студентов-магов. Дед рассказывал, что студенческая таверна была на этом месте всегда, сколько существовала Академия. И всегда в ней буянили.
- А ты сам как домой собрался? – спросил Жанно Леона. – Или до утра, а там уже метро заработает?
- А я как всегда, - пожал тот плечами. – Тени доведут.
Тьфу ты, он же некромант.
- Так, а если мы с тобой сейчас возьмём нашу красавицу и таким образом уведём домой? Мы держим её с двух сторон, ты нас ведёшь. Должно сработать.
Леон глянул испытующе.
- И что, ты не боишься? Совсем не боишься?
Ну как…
- У меня дед-некромант. Я пробовал.
Один раз и давно, не понравилось. И ещё пробовал бой с некромантом, учеником деда, это тоже было своеобразно.
- В смысле, встроенная защита? – усмехнулся Леон.
- Нет, но что-то такое немного есть, - Тея о том же говорила. – И гены нужные во мне есть, у меня могут быть дети-некроманты. Например, сестра моего отца – чистый боевик, и муж её тоже, а сын у них – некромант. Пошли, короче. Девчонки, присмотрите тут, ладно?
- Сейчас найду кого-нибудь из бытовиков, попрошу помочь с уборкой, - кивнула Марианна.
Они с Леоном подняли почти бесчувственную Анну – Жанно посмеялся про себя, что вот тебе случай потрогать, только ведь не то, совсем не то! Она бессмысленно таращилась куда-то и только вздыхала. Ничего, закинули её руки себе на шеи, подхватили с обеих боков.
- Считаю до трёх, и вперёд. Один шаг, - сказал Леон.
Он сосчитал, и они сделали этот шаг… жутко, очень жутко, но – можно вытерпеть. Жанно открыл глаза и увидел просторный красивый холл большого дома.
- Сейчас дотащим её до комнаты. Наверное, лучше ещё раз так же, чтобы по лестнице не ходить, - сказал Леон.
- Кто это тут? Это вы, господин Леон? – на голоса вышла женщина средних лет, одетая, как прислуга.
- Добрый вечер, Жозина. Тут вот Анна…
Женщина закудахтала, на её причитания выглянула ещё одна – строгая деловая дама, похожая на Леона.
- Леон, ты молодец, - она потрепала сына по макушке. – И вам спасибо, молодой человек. Сейчас мы её спасём.
- А она не будет против? – пробормотал Леон.
- Что поделать, это уже завтра. А сейчас ей очевидно нужна помощь.
Традицию неформальных сборищ после тяжёлых испытаний Саваж завёл ещё в бытность ректором. Поначалу они были совершенно хаотическими – в его кабинете, под некромантским суровым замком, не только глушащим звуки, но и отбивающем всякое желание сунуть свой одарённый магический нос и посмотреть, что это происходит в кабинете ректора. А желающие нет-нет, да и находились.
Или вот ещё однажды сидели поздним вечером, почти ночью, в библиотеке. Тогда отбились от очередных попыток реформирования магического образования, библиотекарь госпожа Оливия освободила большой стол, расставили канделябры, зажгли на них магические огни, расположили тарелки с добытой где-то и как-то едой, и бутылки. Снаружи происходил очередной студенческий бал – стены тряслись от громкой музыки, по коридорам стаями летали магические огни, в полутёмных аудиториях пили что-то, обладающее странными расцветками и запахами, и о компонентах тоже не факт, что нужно было что-то знать, в укромных углах обнимались парочки. А за высокими дверями с грозной светящейся надписью «Закрыто» тихо радовались победе уставшие в хлам преподаватели.
Но в последние годы всё было чинно – Саважи просто приглашали к себе. Как сегодня.
В небольшой столовой уже восседала Арианна Гобер, наверное, Саважи выдернули её из гущи подготовки «Феерии», и правильно, человеку нужно отдыхать, а организатору – отдыхать вдвойне. У окна беседовали Роже де Рьен-Лоран и Дени Дьюи, а Луи де Роган что-то выспрашивал у Анастаса Фурми. Наверное, что-то о сыне? Молодёжь – Риалетти, Скорцо и Маргарита Арно – смеялись за столом. Благостная картина.
Марион Саваж вошла с Валентином Дювалем, а следом за ними внесли блюда под крышками, и вошёл хозяин дома. Отпустил оставшуюся прислугу, позвал всех к столу и сам принялся разделывать большой кусок мяса. Разливать вино взялся Луи де Роган – наверное, сам его и притащил. Игристая разновидность белого лимейского давно стала признаком роскоши в массовом сознании, но при том не делалась хуже – де ла Мотт в принципе понимал это массовое сознание и был с ним согласен, редкий случай.
- Друзья и коллеги, - важно начала Саваж, - я решительно поздравляю всех нас с тем, что мы победили. Очень бы хотелось, конечно, уже обходиться без такого рода побед. Но что поделаешь, мы все такие, какими сотворил нас господь. Поэтому нас нет-нет, да и подгрызают, а мы защищаемся. За нас, друзья. И за то, чтобы нашим детям и внукам не нужно было отбиваться и защищаться. В мире много других задач, которые по силам только магам, вот пусть их и решают.
- За нас и за магическое сообщество.
- За посрамление дураков и предателей!
- За всех тех, кто помог и поспособствовал!
Рыжий проснулся оттого, что его дёргали за ногу.
За торчащую наружу ногу, точнее, за пальцы. Что за чёрт, кто это вообще?
Он открыл глаза, ничего не понял. Повертел головой, осознал, что вертеть нельзя, нужно аккуратно. Сел, придерживая Серого, который вольготно развалился у него на груди.
Какого чёрта он завалился спать на балконе? На диване, который не самый маленький на свете, конечно, и сидеть на нём можно вдвоём, и даже втроём, если с Серым, но спать-то зачем? Пришлось как-то моститься, самому тесно, вон, ноги наружу торчали, и ещё котик придавил.
Котик глянул сурово и сказал:
— Мя!
Он всегда говорил «мя», другое дело, что Рыжий уже научился различать в этом «мя» кучу оттенков. Сейчас это определённо было «ну и дурак ты, Рыжий, кто столько пьёт посреди рабочей недели?»
Доля истины тут была, поэтому Рыжий погладил кошачью башку, сгрузил Серого на диван и пошёл посмотреть, что в доме.
В доме была — кто б сомневался — вчерашняя девчонка. Жозефин. Которая не Жози ни в коем случае, потому что её так дома звали, а Фина. Которая видела и знает столько, сколько не у всякого мужика в голове уместится. Они вчера недурственно поговорили, и выпили тоже прилично, если судить по бутылкам, которые на балконе валяются. О, у них нашлось до чёрта общих тем, потому что девчонка бывала в некоторых местах, куда генерал Саваж солдат не гонял, и в некоторых — куда гонял. И в столице, как оказалось, тоже весьма неспокойно, и она много о том знает. И рассказывает другим — потому что нельзя о таком молчать. И её родители дураки, если этого не понимают. Но вдруг ещё поймут?
Сейчас она стояла у дверей.
— Мне нужно Босса выгуливать, а я не могу твою дверь открыть.
— Не вопрос, — Рыжий вызвал лифт. — Ты в порядке?
— Глобально — нет, но сегодня всё видится намного проще, — усмехнулась она. — Спасибо. Никогда бы не подумала, что ты не дашь мне пропасть.
— Да ладно, само вышло.
— Это точно, — усмехнулась она. — Если что вдруг нужно — ты говори, я вообще много могу. Только разобраться с отношениями в своей семье не могу, а всё другое — могу.
— Тогда научи свою копну белой шерсти на меня не бросаться, — усмехнулся он в ответ.
— Я вас познакомлю, — лифт приехал, Рыжий коснулся ладонью замка, двери открылись. Она обернулась. — И желаю тебе помириться с твоей девушкой. Прямо сегодня.
Вчера было, конечно, то ещё дело — привести домой незнакомую девчонку, ревущую в три ручья и насквозь мокрую. И это при том что в квартире до фига вещей Катрин — то тут, то там. Фина, конечно, сразу же спросила — кто ещё здесь живёт, и пришлось честно сказать, что на этой неделе никто не живёт. Потому что он дурак. И теперь с ним не желают разговаривать. Но может, и впрямь сегодня получится?
Голова нещадно трещала, короче, с неумеренной выпивкой пора заканчивать. Но вчера иначе было нельзя — потому что Фина начинала реветь с полпинка, стоило её только спросить ну хоть о чём. Рыжий понял, что не надо спрашивать, и отправил в ванную, выдав свою футболку и махровый халат, в котором она потом утонула. И ещё голову ей посушил — потому что нефиг с мокрой, заодно удовлетворил любопытство, потрогал косички. Волосы Катрин мягче, если что. А потом они сидели на балконе, ели, что нашлось в холодильнике, и пили, и Серый сидел с ними, он Фину обнюхал, возражать не стал, но и симпатии тоже не проявил. Забрался на колени к Рыжему и сделал вид, что её нет.
И просидели они так — часов до трёх? Четырёх? Короче, капец долго. Рыжий кивнул в направлении кровати — иди, мол, спи. Утро вечера мудренее. Она спросила — а ты? Я, говорит, на тебя не претендую, можешь спать спокойно. Рыжий ещё ухмыльнулся, что если бы в фамильном особняке, то ещё можно было ржавый меч между ними положить, там найдётся. Никакого толку, но прикольно. А тут ржавого меча нет, значит — пусть идёт спать и не парится. Она и ушла, а он посидел ещё немного с котом… и уснул там же с ним.
И вот теперь нужно было собирать себя в кучу и гнать на работу.
По местному обычаю Мари теперь должна была накормить всех, кто ей помогал. Вот куда пригодилась зажаренная вчера курица – целый большой противень, и очищенная от шкурки желтая картошка, её прямо в большой миске с водой и привезли. Дамы остались накрывать на стол, а мужчины отправились куда-то, Жиль не понял, куда. Мари в ответ на его вопрос пожала плечами и сказала странное – «за бухлом».
Тем временем обе кошки Мари недоумевали – куда это их притащили, и пытались громко протестовать – но кошка она на то и кошка, что её не спрашивают. Зато кормят – и обеим что-то перепало от доброй хозяйки.
- Скажи, а ты у нас надолго? – спрашивала Жиля красивая девушка с длинными распущенными тёмными волосами, в которых виднелись ярко-красные пряди.
- Как господь решит, - вздохнул Жиль.
- Ну это-то да, а сам ты как? Мари сказала, ты на спор сел в самолёт и прилетел!
Мари предупредила, что придумала про него историю, потому что настоящую никому знать не надо. Жиль согласился, что не надо, и пусть она говорит то, что сочтёт нужным, она лучше знает своих соотечественников. Поэтому он пожал плечами, улыбнулся и спросил:
- А ты? Ты… - он задумался, о чём нужно спрашивать даму, потом вспомнил фрагмент из разговора с Мари. – Учишься? Или работаешь?
Это оказалось правильным, дама – она назвалась Анниэль – тут же принялась рассказывать, где она учится и чему. Дамы в этом плане одинаковы во всех мирах.
Вернулись мужчины, дамы накрыли на стол, стол установили между диваном и креслом, уселись, кто куда смог, и понеслось веселье. Уж насколько Жиль бывал и на студенческих празднествах, и в придворных развлечениях участвовал, но это было больше всего похоже на какой-то гильдейский праздник, или даже на пирушку военных. Вспоминали какие-то военные кампании прошлого лета – кто с кем рубился и кто кого вынес, и кто потом куда уехал, и кого где видели в последний раз. Договаривались о каких-то встречах, и в первую голову – в следующую субботу, там какой-то праздник и бал. Пели песни – под гитару, отлично пели. Жиль запомнил, что здесь бывают такие инструменты, нужно будет добыть и попробовать, зря, что ли, учился? Пока же он только слушал, а пели о доблести, о походах, о любви и о волшебстве. И пили, дьявол всех забери, и пили!
Сказать, что Жиль никогда столько не пил, было бы неправдой, пил. Только вот предложенные напитки не шли ни в какое сравнение ни с лимейским вином, которое делали из винограда, что растёт в отцовских владениях, и ни с каким другим вином тоже. Вино на столе стояло, но какое-то не такое, отцовское лучше, и намного. Зато всё остальное… прозрачный жидкий огонь. Слова «водка», «ром», «текила» и «самогон» были Жилю незнакомы, но – он рискнул попробовать, и это был весьма необычный опыт. Он вмиг опьянел, и что-то кому-то рассказывал – кажется, и заставлял тарелки летать по воздуху, и может быть, делал ещё какую-то ерунду, уже не помнил.
Но это было весело, необыкновенно весело.
Сейчас же он смотрел в спинку дивана, кошка смотрела на него сверху. Устала смотреть, потрогала лапой.
Ладно, кошка, поднимаемся. Найдём воды, выпьем. Может быть, даже не только воды – если хоть глоток со вчера оставили. И посмотрим, что дальше.
Следующей книги на сайте пока нет, но я не исключаю, что когда-нибудь будет.
Вообще ощущения от ночи были отвратительными. Сначала сволочь Верчеза обиделся, что она не стала с ним ни танцевать, ни целоваться, и проехался по её небезупречной репутации - мол, не на пустом же месте про неё говорят, что она девушка доступная, и чего она ломается? Потом у неё не хватило ума уйти реветь к себе домой, и её нашел отец Варфоломей. Он не стал ни о чём спрашивать, вывел её из-за кадки с цветами, усадил на бортик фонтана и говорил что-то утешительное, чем очень её удивил. А потом пришёл тот, с галстуком, он ещё в самом начале праздника им троим зубы заговаривал. Он и ей потом зубы заговаривал. Она попыталась объяснить, в чём дело, он сказал, что имеет смысл только одна вещь - девушек обижать нельзя, а остальное ерунда. Позвал ещё двоих, они нашли Верчезу, увели его в гараж и на её глазах побили, приговаривая - не смей, мол, больше вообще к этой девушке близко подходить. А потом он привёл её к себе, спросил - чего она сейчас хочет, она сказала зачем-то, что ещё выпить, и они стали пить дальше…
Внизу, то есть у входа в обеденную залу, толпился народ. Болтали, смеялись, вспоминали ночные приключения - у кого они были, конечно. Асгерд поморщилась - после ночи громкие звуки все еще вызывали у нее неконтролируемое раздражение. Пробурчала приветствие, ее пропустили, но она услышала-таки пару безобидных шуточек про своё кислое зелёное лицо, и пару предложений пойти совместно полечить больную голову. Протиснулась в залу и прямо на входе врезалась в широкую спину.
- Извините, - пробурчала она спине.
- Вот ты где! - радостно сказала спина, обернувшись, и беззастенчиво сгребла ее в охапку. - Варфоломей, я ее нашел! Доброе утро, красавица. Ты почему сбежала и даже записки не оставила?
Да, именно это лицо она и видела ночью, точно. И ведь пил не меньше, чем она, но по нему этого никак не скажешь. Ну, бледноват, но она ж его не знает, может быть, он и на самом деле такой.
- Доброе утро, - пробормотала она. - Извини. Ты спал.
- Разбудила бы, что ли, - он рассматривал ее и улыбался.
- Сын мой, почему ты смотришь на девушку, как будто в первый раз увидел? - к ним подошел отец Варфоломей.
- При свете дня - в первый, - ответил ее кавалер. - В косметике и по пьяни не считается.
- Дочь моя, этот разгильдяй утверждает, что тебя следует посчитать среди едущих в горы, это так?
- Конечно так, - ответил разгильдяй. - Более того, она обещала сделать еще кое-что…
Ах, да, его зовут Карл. Джулиана же говорила.
- Мне уже самой интересно, что я успела наобещать, - пробормотала она.
- В таком случае я подтверждаю твое участие, а вы уже дальше сами разбирайтесь, - сказал отец Варфоломей и отправился наружу, бурча на толпившийся у входа народ.
- Ты правда не помнишь, что именно обещала? - спросил он, убирая с ее лица прядь волос.
- Нет, - пожала плечами она. - Вероятно, могла наобещать что угодно. Будешь ловить меня на слове?
- Буду. С меня еще ни разу в жизни не рисовали портрет, а ты сказала, что легко, - снова просиял улыбкой он.
- Это и вправду легко. Но ведь все едут кататься?
- Конечно, кстати, ты на чем-нибудь катаешься? Если нет - не переживай, научим, не пропадешь!
- Катаюсь. На доске, но… - начала было она, но он подхватил ее на руки и с восторженными воплями закружил по зале.
- Наконец-то! В этой дыре! Нашелся! Хоть один человек, который меня понимает!
- Понимает? - сдавленно просипела она, и он вернул ее на пол.
- Ну да. Все говорят - лыжи, и всё, а я лыжи не люблю, я люблю доску. И я очень рад компании!
- Ну, если так, - улыбнулась она.
- Скажи, ты хоть кофе пила с утра? А то бледная, как из могилы.
- Нет. Я только глотнула у тебя на столе коньяку. И всё.
- Это правильно. Пошли, добудем кофе, - он повел ее к столу, все еще держа за плечи. - И скажи уже наконец, как тебя зовут? Может, я ночью и спрашивал, но абсолютно этого не помню!
Есть и ещё, но не будем вываливать всё и сразу )))))