... то у пьяного на языке.

Уже несколько дней бегает по АТ флешмоб про пьянки. Сегодня инициатор флешмоба – Итта Элиман пригласила меня присоединиться и вот она я с эпизодом не столько пьянки, как попытка одного идальго вытянуть информацию из другого в Книга I Повелитель моря Часть 2 в главе 12 "In vino veritas":

На голос сеньора Сандро обернулся гигант в потёртом синем камзоле,  спину которого в одном из дальних углов уже приметил дон Себастьян.  Развернувшись ко входу, великан приподнялся и проревел:

— Команданте, идите к нам, тут есть место! — и спихнул солдата в чёрном колете, сидевшего рядом с ним у края лавки.

Заметив  странный жест сеньора Сандро, похожий на заговорщический сигнал, дон  Себастьян кивнул бригадьеру и, делая вид, что выискивает кого-то ещё  среди посетителей, ненадолго замешкался. Этого хватило трактирщику,  чтобы приблизиться.

— Я приобрёл новый тюфяк для вашего  превосходительства, — нарочито громко сообщил сеньор Сандро, кланяясь, и  тихо добавил: — Один из тех сеньоров, которыми интересовалась ваша  милость, сейчас сидит напротив идальго Фернандеса.

— Принесите мне вина, да получше, — бросил аристократ и направился к бригадьеру.

Фернандо приветственно встал:

—  Позвольте представить вам моего старого приятеля, идальго Маркоса Вега  Нуньеса, — дёрнул он за плечо осоловевшего круглолицего сеньора лет  тридцати. Тот грузно поднялся и уставился на аристократа мутными  глазами. Когда дон Себастьян назвал себя, взгляд сеньора Маркоса  оживился:

— Это честь для меня, быть представленным вашему  превосходительству, — пробормотал идальго Вега и, неуклюже кивнув,  рухнул на скамейку.

Аристократ уселся и вопросительно глянул на идальго Фернандеса.

— Сегодня в госпитале отдал богу душу наш общий приятель, идальго Педро де Гусман-и-Рохас, раненый  во время осады крепости. Да будет Господь милостив к его душе! —  перекрестился Фернандо, схватил стоявший перед ним кувшин и опорожнил  его в кубок теньенте.

Появилась дочь трактирщика и поставила вино перед доном Себастьяном.

—Ещё вина! Живо! — рявкнул Фернандо.

—  Уже бегу, ваша милость, — зарделась Лусия и потянулась за пустым  кувшином. Идальго Фернандес многозначительно хмыкнул и игриво шлёпнул её  по соблазнительно выпяченной округлости. Девушка хихикнула, одёрнула  юбки, блеснула очаровательными ямочками на румяных щёчках, наклонилась  ещё раз — за опустевшей миской из-под лепёшек — и убежала.

Дон  Себастьян плеснул себе вина и предложил кувшин сеньору Фернандо.  Наполнив свой кубок, тот предложил выпить за почившего. Это предложение  поддержали и сидевшие за столом солдаты. Отсалютовав кубками, выпили.  Отставив кубок, идальго Фернандес поморщился и стал выискивать  трактирщика. Заметив, заорал на весь зал:

— Эй, Сандро, мошенник! А ну, подите-ка сюда!

Пока  трактирщик протискивал своё тучное тело между столами в сторону  недовольного гостя, идальго Вега устремил на дона Себастьяна глаза,  заметно замутнённые алкоголем, и промолвил, стараясь членораздельно  выговаривать слова слегка заплетающимся языком:

— Ваше превосходительство позволит мне проявить любопытство?

Брови  аристократа на мгновение приподнялись. Он уже оценил состояние теньенте  и мысленно упрекнул бригадьера за чрезмерную заботу о его кубке.

— Только если вы согласитесь удовлетворить моё.

Ответить  сеньор Маркос не успел — подоспел трактирщик и, опустив голову, с  подобострастием поинтересовался причиной недовольства. Идальго Фернандес  схватил стоявший перед доном Себастьяном кувшин с вином, резко  развернулся, ткнул им в круглый живот сеньора Сандро и загрохотал:

— Чем это вы потчуете его превосходительство, мерзавец?

Трактирщик  ухватил кувшин пухлыми ручками и забегал заплывшими жиром глазками из  стороны в сторону, беззвучно открывая и закрывая рот, словно выброшенная  на берег рыба. Опомнившись, он согнулся пополам и срывающимся голосом  залепетал:

— Прошу милосердия у вашего превосходительства! Я не посмел, богом клянусь! Если бы ваше пре…

Не обращая внимание на лепет трактирщика, дон Себастьян обратился к идальго Фернандесу:

— Неужели в этом заведении есть более приличное вино?

Бригадьер хмыкнул:

—  Конечно, есть! Вы же не думаете, что мы с сеньором Маркосом пьём этот  уксус! — и, приглушив голос, продолжил: — у него в погребе есть ещё  бочка контрабандного мексиканского вина. Это, конечно, не олоросо из  Херес-де-ла-Фронтера, но весьма достойного вкуса, — взглянув на покорно  замершего трактирщика, прикрикнул: — ну, чего замерли? Несите!

Сеньор Сандро попятился, не разгибаясь, и лишь наткнувшись задом на сидевших за соседним столом, выпрямился и прытко удалился.

Идальго  Вега всё это время одобрительно покряхтывал, кивая. В какой-то момент  дону Себастьяну показалось, что теньенте не удержит отяжелевшую голову,  но, как только трактирщик отошёл, идальго встрепенулся и посмотрел на  аристократа:

— Согласен. Но я начал первый!

— Справедливо, — кивнул дон Себастьян. — Спрашивайте!

Сеньор Маркос откашлялся, откинулся назад, опершись спиной на стену, и сложил на груди руки:

—  Ваше превосходительство единственный гранд в этом захолустье, — идальго  старался тщательно выговаривать слова, что делало его речь  монотонно-тягучей. — В Белисе всем интересно, какая причина могла  заставить аристократа … м-м-м… поступить на службу к плебею, — идальго  Вега не спускал глаз с дона Себастьяна и потому уловил, как по его лицу  пробежало едва заметное раздражение. Облизнув пересохшие губы,  продолжил: — Немало пересудов было и о том, почему ваше  превосходительство… гм… избегает общения с местной знатью. И почему, —  сеньор Марскос нахмурился и повысил голос, — ваше превосходительство не  требует к себе должного почтения от низших сословий?

Дон Себастьян  поймал взгляд идальго Вега. «А он не настолько пьян, как я думал».  Повертел в руках кубок, словно раздумывал, отхлебнуть или нет, и  решительно поставил его на стол.

— Я фаталист, сеньор Маркос. Я  оказался здесь волею Судьбы. Привитое мне с детства благочестие  вынуждает меня покорно следовать туда, куда направляет божья воля. А  поскольку одна из добродетелей, дарованных мне Господом — скромность, я  предпочитаю уединение светским беседам и довольствуюсь тем, что имею.

Идальго Вега указал на отставленный доном Себастьяном кубок:

— Однако вы не удовольствуетесь этой кислятиной, а предпочтёте ей более достойный напиток!

Себастьян кивнул.

—  Разве могу я, как благочестивый католик, противится Провидению? Вы же  не будете спорить, что это по его воле сеньор Франсиско рассказал мне  про припрятанную бочку? Кстати, уж не ради неё ли вы предпочитаете этот  трактир другим?

— Я предпочитаю ходить к севильянцу, — сеньор  Маркос отхлебнул вина и смачно причмокнул, — туда мне ближе и публика  там поблагороднее, — сделав ещё глоток, обвёл глазами зал: — сюда редко  хожу. Если только... — он запнулся, справляясь с языком, -- когда  хорошие люди пригласят...

Идальго Вега посмотрел на Фернандо,  который следил за приближением дочери трактирщика и нетерпеливо  постукивал по столу пальцами.

— Вино, ваши милости! — объявила сеньорита Лусия, водрузив на стол сразу два кувшина с контрабандой.

—  Неужто без меня вы не заглядываете к Сандро? — пророкотал бригадьер,  поглаживая привлекательно выступавшую нижнюю часть тела девушки, пока  она разливала вино.

— Появляюсь. Особенно когда сеньор Сандро  опять из Мексики бочонок получает, — промямлил теньенте. — У севильянца  вина хорошие, но цены кусаются, а это, — сеньор Маркос приподнял кубок,  заглянул в него, и отхлебнул, — и вкусом не хуже, и ценой радует.

Влив в себя очередную порцию, он заметил игривый взгляд, подаренный Лусией идальго Фернандесу, и недовольно забурчал:

— Похоже, сеньор Франсиско, эта пигалица вам благоволит больше, чем мне!

— А чего вы хотели, друг мой? Сеньориты любят ласку, а вы её хотели побить.

— Да когда это? — глаза идальго Вега округлись.

— В тот вечер, когда вы тут пили не в моей компании.

Лицо  теньенте исказила мучительная гримаса. Он явно терзал свою память.  Бригадьер, не сводивший взгляд с приятеля, пришёл ему на помощь:

— В тот день не подавали мяса, значит, это была постная пятница.

Сеньор Маркос вновь наморщил лоб и засопел. Внезапно лицо его просветлело.

— А-а-а, это когда эта плутовка подслушивала?

—  Да даже если и подслушивала! Нельзя так грубо обращаться с девушкой! К  счастью для сеньориты, я вовремя появился. Думаю, вам не стоит больше  пить в той компании. Мало того, что они втянули вас в действие,  недостойное благородного сеньора, а сами ретировались, но и, готов  побиться об заклад, пили они за ваш счёт! — идальго Фернандес ударил по  столу кулаком.

Потное одутловатое лицо идальго Вега стало  покрываться красными пятнами. Густые чёрные брови сошлись и нависли над  мутными глазами.

— Кто же эти сеньоры, которые подбили вас на неучтивость? — довольно резко спросил дон Себастьян, изобразив негодование.

—  Да это всё идальго Рокафулл! — пробормотал сеньор Маркос. — Он… Ну да,  он так бурно возмущался. Он же просил у графа Альменара руки его старшей  дочери, но получил отказ, — идальго Вега потянулся за кувшином и  наполнил свой кубок. — И знаете, отчего он взбесился? — теньенте  торжествующе обвёл осоловевшим взглядом собеседников. Заметив  неподдельный интерес, отхлебнул вина и пригладил усы. — Бедняге отказал  не граф, а сама сеньорита Исабель! — оценив изумление на лицах  благородных сеньоров, он довольно закряхтел и снова выпил. — Он... хм,  очень громко сетовал на графа за то, что позволил контессе самой решать.  Неудивительно, что девчонка стала прислушиваться. Ну, идальго Рокафулл  был чересчур задет полученным унижением, да и выпил изрядно. А кто бы не  выпил, когда б его девица отвергла? Ну, а тут эта плутовка, — теньенте  ткнул пальцем в сторону, где дочь трактирщика с миской лепёшек и  кувшином ловко лавировала между столами, — услужливо вертится, а сама  уши навострила. Вот идальго и подумал, что она не только всё слышала, но  и насмехается над ним. Лусия, конечно, милая девушка, но разве ж мог я  не поддержать дворянина в его справедливом гневе? — сеньор Маркос развёл  руками и посмотрел на Фернандо, явно надеясь на поддержку.

Ну а для чего надо было развязывать язык идальго Вегасу и чем всё закончилось можно будет узнать из моего романа «И будь что будет».