Флешмоб: Отдых без алкоголя
Автор: Анна МакинаЯ принимаю эстафету безалкогольного флешмоба у Дианы Ольховицкой. А запустила этот флешмоб Эвелина Грин.
Бухают мои герои неэстетично и недостойно упоминания в приличном обществе, а вот без алкоголя отдыхают интереснее, причем в обществе дам.
Ветер перебирал ковыльные метёлки на лугу, шевелил листья на ветвях деревьев. На склоне низкого холма росла маленькая берёзовая роща, а на её опушке устремлялись к солнцу в зените высокие малиновые соцветия иван-чая. В ажурной тени берёз было чуть прохладнее, и там в траве дремал большой зверь, положив массивную лобастую голову на широкие лапы.
Солнечные лучи скользили по его рыжеватому меху в тёмных пятнах, золотя шерстинки. Зверь отдалённо напоминал тигра или льва без гривы, отличаясь мощным телосложением и коротким хвостом, но прежде всего бросались в глаза два торчащих из пасти длинных, изогнутых как сабли клыка.
Разморённый зверь нежился под солнцем, подставляя бок ветерку, пахнущему луговым разнотравьем. Время от времени он приоткрывал жёлтые глаза и поглядывал вперед, туда, где в траве на пологом склоне холма мелькало длинное тёмное тело. Там, наверное, ни одна сусличья норка не осталась не исследованной.
Левее и ниже по склону на холме располагалось сельское кладбище: окружённые оградками могилы с памятниками и крестами. Между ними росли одинокие берёзы. По кладбищу бродил высокий человек, очень молодой, судя по тощей фигуре и юному лицу. Зверь знал, что юноша не мог его видеть.
Человек пришёл на кладбище из села за дорогой у подножия холма. Наверное, горе погнало его сюда даже в полуденную жару. Но он не остановился у одной могилы, а обошёл весь погост, и, наконец, неторопливо начал спускаться по склону холма к дороге. Юноша наклонился, протянул руку в траву, и вдруг выпрямился, застыл. Несколько минут он стоял неподвижно, потом вытер пот со лба, оглянулся и двинулся дальше.
Проводив его взглядом, зверь вновь закрыл глаза. Заснуть ему не удалось: зашуршала трава, к боку прижалось тёплое тело, и тонкие девичьи руки зарылись в мех на загривке.
— Хватит дрыхнуть!
Не открывая пасть, и, конечно, не вслух, зверь проворчал:
— Как будто ты сама не устала. Скольких сусликов ты довела до инфаркта? Слопала кого-нибудь?
— Одну ящерку. Надо же распробовать местные блюда. Шашлык, которым нас кормили, не так уж хорош. Если бы мы взяли живого барана и приготовили мясо сами, могло быть вкуснее.
Зверь лениво заметил:
— После дежурства мне совсем неохота резать и разделывать барана. Мясо и так было свежайшее. Ты лучше скажи, зачем напугала того щенка?
— Хотела рассмотреть поближе, — промурлыкала собеседница. — Он хорошенький. Не стал орать и не побежал, храбрый малыш.
— Не желаешь сходить на сельскую дискотеку, то есть вечеринку в местном клубе? Произведёшь там фурор, и все щенки усядутся у твоих ног. Тебе останется только выбрать.
Продолжая гладить мех зверя, девушка фыркнула:
— Вечеринка в сельском клубе совсем не то, на что я рассчитывала, когда соглашалась погулять с тобой по здешним местам.
Сев поудобнее, она прислонилась к боку зверя и положила голову на его спину. Долго усидеть на месте неподвижно девушка не смогла, выпрямилась и провела рукой по хребту саблезубого до самого хвоста. Тонкие пальцы сжались, и зверь предостерегающе заворчал:
— Оставь мой хвост в покое.
— Он смешной. До сих пор удивляюсь, почему он такой короткий. Клыки длинные, а хвост куцый.
— Уж какой есть, — отрезал зверь. — Не трогай, ты же Рэма за хвост не тянешь.
Собеседница хихикнула:
— Да я никогда не посмею. За своего Рэма Лия даже мне глаза выцарапает. Между прочим, они с Рэмом наверняка не теряют времени даром. Трава на поляне уже расправилась, а ты всё валяешься. Был бы ты такого же размера, как Рэм, то с дивана бы не слезал.
Зверь пропустил мимо ушей шпильку в свой адрес и миролюбиво заметил:
— Ты бы тоже поспала. Ночью я хочу показать тебе Красную скалу. Там у тропы стоит стела с рисунками. Древние предупреждали потомков, чтобы те не совались к этой скале с логовами монстров.
— И что за нежить там обитает?
— Мелочь птицелапая, те кровососы, что нападают стаями.
— Мы на них поохотимся?
— В их норы пролезешь только ты, я не войду. Уже пытался. Но лучше бы тебе не лезть в логово одной. Мы просто погуляем рядом со скалой, может, кровососы сами выйдут. Эта дичь получше бедных сусликов.
— Так ты предлагаешь мне романтическую прогулку при луне, братец?
— Ага. Оставь мой хвост в покое, сколько можно говорить!
— Ладно. Больше не буду.
Девушка отпустила хвост и почесала широкий лоб зверя. Тот зажмурился, а девушка склонилась к его морде и чмокнула в бархатный нос. От неожиданности зверь чихнул. Его собеседница засмеялась, снова прислонилась к боку саблезубого и замерла. Голову она положила на спину зверя, и тот не смел шевельнуться, чтобы не побеспокоить спутницу, которая, хвала богам, наконец-то никуда не бежала, не болтала и не дёргала его. Дыхание девушки стало ровным — она уснула. Послушав её дыхание, размеренный стук сердца, зверь вновь закрыл глаза. Ещё несколько часов блаженного отдыха и нужно будет идти к людям.
Зверь выглядел примерно вот так:
А вот так отдыхала другая парочка на берегу озера (рассказ "Уик-энд в Шотландии"):
Через две недели после исчезновения детей, солнечным летним утром на том же берегу озера появилась пара туристов. Красная куртка подчеркивала яркую, немного экзотичную внешность смуглой, круглолицей, широкоскулой девушки с чёрными глазами и волосами. У её спутника в оливково-зелёном волосы золотились на солнце.
Туристы постояли на опушке леса, громко восхищаясь открывающимся видом, и, достав айфоны, фотографировали озеро, холмы, лес и себя на их фоне. Затем пара спустилась ниже, на покрытую мягкой травой лужайку на самом берегу. Решив, что тут самое подходящее место для того, чтобы перекусить, туристы вымыли руки в озере, расстелили на мягкой траве клетчатый плед, достали из рюкзака бутылку лимонада, пластиковые стаканчики, сэндвичи, фрукты. Подкрепляясь, парочка весело, громко болтала. Девушка по имени Белла благодарила своего спутника Дирка за то, что тот показал ей настоящую Шотландию.
— Здесь как в легенде, — восторженно говорила Белла. — Я читала старинные шотландские предания, они такие красивые и романтичные. Милый, после этого уик-энда я уже хочу поселиться в Эдинбурге. Найдём квартирку с видом на королевский замок и будем наслаждаться здешней жизнью. Только овсянки на завтрак не надо.
— Как так? В Шотландии — и вдруг без овсянки! Погоди, я тебя еще хаггисом угощу, — поддразнивал её Дирк.
— О, нет! — ужаснулась Белла. — Не надо. Читала я про хаггис, спасибо, обойдусь без него.
Дирк шутливо настаивал на своём. Белла отнекивалась и продолжала болтать о достопримечательностях Шотландии. Вдруг они замерли, увидев бесшумно вышедшего из леса на поляну вороного жеребца. Конь был красив, как мечта: чёрная как смоль, лоснящаяся шкура, тонкие точёные ноги, длинный хвост, маленькие уши. Своей грациозностью и изящно изогнутой шеей он напомнил Дирку арабских жеребцов. Грива и хвост коня казались влажными, как будто он не успел обсохнуть после купания. Парочка переглянулась, и Дирк прикрыл глаза, пряча возбуждение и предвкушение. Не зря они так долго торчали на берегу и тянули время.
— Вау, лошадка! Ой, какая красивая лошадка! Просто изумительная! — восторженно и нарочито громко взвизгнула Белла.
— Красивая, — согласился Дирк. — Вот только откуда она здесь взялась?
Белла отмахнулась:
— Неважно откуда. Наверняка из соседней деревни. Ты только посмотри, какая она изящная, холёная, породистая. Её хозяевам нужно было получше за ней присматривать.
Взяв кусочек хлеба и положив его на вытянутую ладонь, девушка подошла к лошади, приговаривая:
— Милая лошадка! Чудесная лошадка!
Дирк снисходительно смотрел на то, как сюсюкающая Белла скармливает коню хлеб, гладит его по голове, по бокам. По его мнению, подруга слегка переигрывала с восторгами. Жеребец вёл себя на удивление смирно, будто привык к вниманию и восхищению людей. С помощью ещё одного куска хлеба Белла подманила коня поближе к большому валуну у самого берега озера. Дирк и оглянуться не успел, как она взобралась на валун и вскочила на лошадь. Посадка выдавала в ней опытную наездницу. Белла продолжала ласково ворковать, гладя жеребца. Любуясь гибкой всадницей, Дирк восхищённо произнёс:
— Исабель, ты сейчас вылитая донья Исидора Коварубио де Лос Льянос.
— Не припомню, кто это? — откликнулась Белла.
— Героиня романа Майн Рида «Всадник без головы».
— Не читала такого. Но я тоже могу зваться доньей. У меня, кроме индейских, есть и испанские предки. На ранчо моего отца в Мексике было много лошадей, и вороные тоже, но такой не было. Ну разве он не прекрасен?
Тонкая рука девушки поглаживала точёную морду жеребца.
— О да! Он прекрасен, вполне под стать наезднице, — горячо поддержал её Дирк.
Белла, точнее Исабель, радостно улыбнулась.
— Да, я умею ездить верхом, — она лукаво подмигнула ему. — Милый, не хочешь ли ты тоже сесть на коня? Он выдержит нас обоих.
Словно в подтверждение её слов жеребец загарцевал, кося на людей тёмным глазом.
— Ну, не знаю, — засомневался Дирк.
Но Белла настойчиво упрашивала спутника, уверяя, что лошадь смирная, мухи не обидит, и вынесет их обоих. Быстро дав себя уговорить, Дирк с опаской приблизился к коню, взобрался на валун и сел позади девушки.
Жеребец вскинул голову, опять загарцевал, и вдруг ринулся вперед. На жёлтом влажном песке у кромки воды остался след его копыта, почему-то задом наперёд. Всадники ощутили, что их притягивает к телу вороного невидимая сила, будто приклеивая к черной, лоснящейся шкуре. Взмыв над озером, конь с плеском погрузился в воду с головой, унося с собой доверчивую парочку. Исабель коротко вскрикнула, ее спутник молчал, словно лишившись дара речи от изумления.
Лошадка могла быть такой:
