Пророчества и знамения в моей книге
Автор: Анна Макина
Уважаемый Сергей Москвичев запустил классный флешмоб. Парочка эпизодов со знамениями и пророчеством нашлась и у меня в "Чудовищах и красавице".
Небольшой эпизод (герой Рустам носит прозвище Волк). Колыванская ваза, она же "Царица ваз" выглядит так:
Они бродили по дворцовым залам, любовались шедеврами и целовались там, где в это время почти не было посетителей. Когда они стояли у огромной колыванской вазы из серо-зелёной с белым яшмы, Рустам, заключив Ольгу в объятия, потянулся поцеловать её. Она вдруг отшатнулась. Отведя недоумевающего Волка в сторону, Ольга сама обняла его.
— Что с тобой, Оля? — спросил он.
— Почудилось, что эта штука вот-вот рухнет.
Волк оглянулся на огромную вазу.
— Да ну, не придумывай.
Ольга закрыла ему рот поцелуем, не рассказывая, что ей привиделось, как тяжёлая ваза падает на бок, подминая под себя Рустама. Видение длилось несколько мгновений, но ей стало страшно. Конечно, к риску они оба привыкли, но когда в опасности жизнь дорогого тебе человека, это совсем другое дело.
Собственно пророчество:
Ольга смотрела на Высокого и смутно вспоминала, что уже видела эти сияющие расплавленным золотом глаза во время ритуала Посвящения. Боль, страх, пожирающий тело невыносимый жар. Золотые глаза, взиравшие на неё из столба тёмного пламени, его пылающие руки, притянувшие её к себе в объятия, в сердцевину волшебного огня, в котором её переплавили заново. Поцелуй Высокого тогда поставил печать на её лбу, как знак собственности. Эта незримая печать стала ключом в Лабиринт, в царство мёртвых.
С того момента и навечно Ольга Белка принадлежит этому существу телом и душой, как и все остальные в этом зале — его слуги, помощники, соратники. Ольга обвела взглядом Проводников. Все они люди-звери, монстры, как бы красивы они ни были с виду. И она сама — чудовище среди чудовищ. Навечно, до конца времён, до Последней битвы.
Тёмное пламя пожрало трупы необычно быстро. Золотые глаза бога закрылись, и огонь исчез, оставив после себя кучку пепла. Высокий взмахнул жезлом — пепел втянулся в плиты пола, мозаичный круг в центре зала очистился. Владыка мёртвых встал с трона и исчез.
На возвышении командующие и Горгий стали оживлённо переговариваться. Когда они тоже удалятся, можно разойтись остальным. Но тут в центр зала, в еще горячий мозаичный круг выскользнула Рафара Фосса. Темнокожая уроженка Мадагаскара Фосса опустилась на колени, раскинув подол длинной лиловой юбки, потрогала место, где несколько минут назад бушевало пламя. Понюхав кончики пальцев, она поднесла их к пухлым красным губам и облизала. Глаза её закатились так, что были видны только белки, а на лбу выступили крупные капли пота. Стоя на коленях, Рафара запрокинула вверх голову, воздела руки и низким, звучным голосом, слышным, казалось, и за пределами зала, провозгласила:
— Кровь сильна. Кровь пролилась не зря. Здесь принесены в жертву Бык и Жеребец. Внемлите, о Стражи! Устрашитесь, неверующие в силу крови! Старший принц, повелитель огня, вернёт себе силу, когда возьмёт жизни трёх Стражей! Будет так, ибо лишь кровью можно выкупить то, что ушло с кровью.
Проводники замерли. Ольга похолодела. Что Фосса несёт? Что за чушь? Про Рафару Фоссу болтали, что она обладает пророческим даром, но зачем сейчас она устраивает этот фарс? Ведь не поэтому Горгий убил Никифора и Хусейна. Или он знал о чём-то подобном?
Покачиваясь из стороны в сторону, Рафара заунывно повторяла:
— Страшитесь! Страшитесь! Выкупить кровью. Возьмёт жизни трёх Стражей. Так и будет. Так и будет!
— Рафаранумби! Рафара, опомнись! Ты бредишь! Не этого я хотел! Я ... — Горгий осёкся и замолчал, когда Дирк положил ему руку на плечо.
Ольга впервые видела Гора таким. Она бы сказала, что он растерян, но через несколько секунд он взял себя в руки, и его лицо вновь стало бесстрастным. Только голос выдавал его, когда он гневно рыкнул:
— Рафара, замолчи!
И Фосса умолкла, боязливо оглядываясь на возвышение. Вскочив, она поспешила затеряться за спинами Проводников. Перед ней расступались, давая дорогу, и пророчица быстро выбежала из зала. Вслед ей почти никто не глядел, все смотрели на возвышение — там командующие юга, востока, запада обступили Горгия и о чём-то тихо говорили. Командующий севера Фарадж стоял за их спинами как неприкаянный, пытаясь сохранить невозмутимый вид.
