Бяда, бяда, огорчение!
Автор: Добромуд Бродбент/DOBROmood Broadbent
Господа!
У 🅳
🆁🅼🅳 беда!
Я тут приболел и выпал из всего на неделю. Но печаль не в этом, мне уже вроде полегчало, но пропало желание писать повесть о будущем... было бы желание я бы за пару дней впечатала. Беда в том, что мне приснилось нечто такое, что завладело моей фантазией. Никогда не думала, а сейчас только об этом и думаю... А не написать ли мне темное русское фентези?
Как думаете кто это?
Вопрос как отложить эту идею и продолжить то, что писала? У вас такое было?
Чтобы отвлечься вписываюсь во флешмоб с поцелуями, авторы женских романов вовсю критикуют мои поцелую, а что вы скажете?
Весна головушку кружит, что ли? ))
А сейчас давайте поделимся всякими. Первый поцелуй. Последний. Желанный. Противный. Нежный. Запретный. Прощальный. Невинный. Официальный. Церемонный. Материнский. Жестокий. Дружеский. Иудин, в конце концов!
— Так не согреешься, — сказала Ашран и повернулась к нему, пододвинулась ближе.
Собравшись с духом, Ма’Ай сделал то же самое и почти уткнулся в лицо напротив. Сердце застучало быстрее, горячая кровь заструилась по венам, заставляя жар плавить сердце. Наверно, не такой должна быть реакция, не так он должен был согреться. Однако совладать со своими мыслями и чувствами Ма’Ай не мог. Глаза Ашран заблестели в темноте манящим его золотом, и он постарался улыбнуться.
— Теплее? — спросила Ашран, и до губ Ма’Айя долетело тепло её дыхания.
— Н-неплохо, — глухо ответил Ма’Ай.
Ашран взяла его холодные руки и принялась растирать. Ма’Ай сделал для неё то же самое. Над их головами прозвучал раскат грома. Дождь продолжал всё так же стучаться в крышу их тента, а ветер где-то рядом насвистывал свою песню.
Ма’Ай сделал неожиданную для себя вещь. Он высвободил руку и неуверенно обнял Ашран и прижался своими губами к её, оставив лёгкий чмок на губах. Голова и тело стали ватными, руки отказывались подчиняться слабому сознанию. Было приятно и крайне волнительно быть так близко, вот так обнимать Ашран. С одной стороны, он не понимал себя, как осмелился сделать такое, а с другой — очень боялся её разозлить. Ма’Ай как мог отгонял неприятные мысли, глядя в её золотые глаза, но они настойчиво возвращались.
— Мне кажется, мы так не уснем, — прошептала Ашран и аккуратно отодвинулась, освобождаясь от обнимающих её рук.
— Ревную? — удивленно переспросил он.
— Если нет, то почему такая реакция? Почему ты так разозлился?
Секунду обдумав ее слова, к её удивлению, он согласился:
— Возможно.
Подтверждение его чувств, придало ей смелости.
— Тогда поцелуй меня, прошу. Как тогда... — взмолилась она.
Просить его дважды не пришлось. Он с жадностью прижался к ней, сминая губы жёстким поцелуем, прижимая к стене, а она в свою очередь полностью покорилась. Уже знакомая страсть захватывала её тело, между ног разгорался пожар, она застонала...
— Ясно. А то я уже начала думать, что ты вернулся лишь по той причине, что я решила тебя не целовать.
— Люди. У вас всегда все сводится только к поцелуям и всему прочему связанных с ними, — упрекнул он.
— Вот оно как?! — возмутилась она. — В таком случае понятно, что эльфы никогда не исполняют обещания!
— Вам всегда не терпится?
— Ну, это же ты обещал!
Они смотрели друг на друга, меряя взглядами. В какой-то момент воздух вокруг них изменился, задрожал. Ласгален прикрыл глаза и взглянул на губы За’Ар. Она оперлась на руку и наклонилась в его сторону. Её будто магнитом тянуло к нему. Ей никак не удавалось расслабиться, наоборот, все больше охватывало напряжение. Она хотела прикоснуться к нему. Прохладная рука Ласгалена легла ей на щеку, вынуждая прикрыть глаза от удовольствия столь лёгкой ласки. А потом он осторожно прикоснулся своими губами к её губам.
Весь мир растворился в этих мягких ощущениях. Мягких, но в тоже время острых пронзающих её тело и растекающихся приятными волнами. Она сильнее подалась к нему. Кровь стала течь быстрее, обдав ее жаром. Она рукой вцепилась в ворот его куртки, притягивая к себе, а тот обхватил её лицо двумя руками.
Губы практически не двигались, а лишь сильнее прижимались к друг другу. Через секунду она слегка отстранилась, тяжело выдохнув, она вновь прижалась к его губам, слегка потянув за нижнюю губу Ласгалена. Ласгален ответил ей тем же. По его телу пробежала дрожь, что передалась ей, закончив свое движение в ее тихом стоне.
— Артур, у меня к тебе просьба, — заявила она, заплетающимся языком. — Научи меня целоваться.
Если бы парень не имел спокойный характер, он наверное рассмеялся бы.
— Зачем? — просто спросил он.
— Ну если, конечно, я тебе нравлюсь, — тот кивнул в ответ, и она продолжила: — Понимаешь, я думаю, вдруг что-то случится и я умру тут. А я никогда не целовалась. Ни разу. У Антона есть девушка, Максу нравится Машка, так что попросить кроме тебя мне и не кого.
Не дожидаясь других объяснений Артур сгрёб ее в охапку и жадно поцеловал. Этот процесс завлек их обоих, что они не отрывались до тех пор, пока над ними не нависла тень Наргизы:
— А ну, ребятки, прекращайте! Люди может, и положили в хранилище всё для выживания, но вот средства контрацепции я там не обнаружила. И я сейчас не о венерических заболеваниях передающихся половым путем говорю, — затем обвела всех взглядом. — Вы все должны понимать риск забеременеть в этом мире без стабильности жизни. Мы еле выживаем сами, а растить детей никто из нас пока не готов.
Лена встала, пошатываясь и пьяно смеясь, ответила Наргизе:
— Мы не думали делать детей. Практиковали поцелуи. Чет я спать хочу, — икнула и двинулась в сторону палатки.
Вот собственно и все!
Поцелуев у меня не так уж и много.
Но для вас найдется всегда!
Целую вас в обе щечки! Чмоки-чмоки!
И хороших выходных!
