Уничтожить воспоминания

Уничтожить воспоминания не удается. 

Напротив, они заполняют время стариков во время их бессонных (от злой бессоницы) ночей, крутят им старые кости ревматическим скрежетом, судорогами прокалывают икры ног (вестник диабета и нехватки магния), стучат серебряными молоточками по вискам (мигрень). Не вступит в жизнб с белой страницы, не уничтожить воспоминания.

Когда пороли Вадю, мы сидели под окнами, слушали. Первый этаж, все слышно: и хлопки ремня по голому, и его крики – не знаю я, не звонил я, ой, не надо больш…е!

В то время среди ребятни возникла мода звонить в дверь и убегать. Будучи мальчиком домашним, не социальным, я позвонил туда, куда ближе – своим соседям снизу, Ходосам со второго этажа. Первый раз сработало, дверь открылась – закрылась. А второй раз не смекнул я, что умные взрослые подстерегают под дверью. Только нажал на кнопку, как дверь открылась и меня сцапали. Пять лет, кажется, мне тогда было.

И сразу это, дурацкое:

- Кто научил?!

Почему обязательно научил, зачем вообще этот вопрос, подталкивающий на подлость, га возможность переложить вину. Играл в футбол, промазал мячем, разбил окно… кто научил? Чему тут учить и как это связанно с нечаянностью проступка? 

И вот уже ухватился пятилетний домашний маменькин сынок за палочку подлости -выручалочку:

- Ва-а-адька-а-а.

И сидишь тут под окнами, как последняя падла, слушаешь ужас детской боли – ты, ни разу не поротый, а лишь полотенцем по роже и спине битый. А когда зареванный Вадька выходит в двор, подтягивая старенькие штаны – трико с пузырями на коленках и ослабшей резинкой, убегаешь, не реагируя на его удивленный  взгляд. И потом тоже убегаешь, а он (как видно предупрежденный родителями «не связываться с этим барчуком») и не преследует, не старается прояснить – за что!

Увы!

Уничтожить воспоминания не удается. 

Их можно только записывать, но они под пером причудливо меняют сюжет. Вне зависимости от того, что роль пера выполняет компьютер.