Вино из одуванчиков (Запахи моего лета)

Когда я думаю о полевых и лесных травах, то мысленно произношу слова - ковыль, полынь, чабрец, шалфей. Сначала были только эти слова и ощущения. Уже потом, в конце 80х появилась музыка, которая примерно соответствовала. Не люблю Аквариум, но Наблюдатель или Деревня больше всего были тогда похожи на мое лето. Примерно лет с десяти. Тогда я точно знала, что такое мистика. Когда в темноте идешь в конец сада, чтобы перекрыть поливной кран, то совершенно точно знаешь, что ты там не одна. Быть может кто-то сидит за тем кустом, а может кто-то живет в норе под грушей. Поэтому туда идешь - крадешься, а обратно - обязательно бежишь во всю.

Потом, когда пришла свобода, природа тоже стала к нам добрее. Мы все тогда верили, что новое дыхание нашей жизни откроет нам путь к простоте. К земле, к траве, к деревьям. Это было здорово. Мы ездить за город, сидели у костра в степи, кто-то пел песни и читал стихи. Тогда все изменилось в Жизни и, казалось, так можно было жить. Конец 80х - это время, когда уже можно было ничего не бояться, но еще не нужно было работать. И, казалось, это будет продолжаться вечно.

Когда я думаю о полевых и лесных травах - прежде всего думаю об одуванчиках. Я даже помню это лето. Было очень жарко. Я хорошо помню запах белых бабочек и кусты с белыми цветами, над которыми эти бабочки летали. Хорошо помню запах земли, пыли и акации - всего, что накаляется от солнца. И запах бабушкиного пота, когда она приходит с огорода.

Мне было лет 12 когда я прочитала "Вино из одуванчиков".  И эти запахи были для меня частью сюжета. Зеленые листики и желтые лепестки, немного повядшие от жары. И терпкий запах от травы, засохший на руках.  

Вечером приезжал папа. Так всегда совпадало - после его приезда всегда начиналась прохлада. Бабушка садилась у порога и курила папиросы, придавливая их пальцами и закусывая зубами картонный патрон на конце. Мама ставила большой самовар и сразу появлялись запахи горячей древесной смолы и сладкого дыма от щепок. Обычно для самовара папа колол дрова из старой яблони или груши. Их выкорчевывали для нашего нового сада. И этот запах я ясно помню, как аромат нашего чая на даче. 

Анна Суарес.