Вкусные кусочки 6

Продолжаем знакомство с книгой "Антиквар. Тайна золотого эшелона".

"Договорить он не успел. От сильного удара снаружи дверь резко распахнулась, и в комнату, которая сразу стала тесной, дружно шагнули шестеро хлопцев.

- Так, - сказал главный, оглядываясь и демонстрируя шипастый кастет, надетый на правый кулак. - Где тут у вас Юргис, который угрожал нашему…

Чешский гость ощутил справа от себя движение воздуха и, скосив глаза в эту сторону, обнаружил, что Михалыч исчез.

Только что был рядом - руку протянуть - и вдруг словно растворился.

- Ха! - сказал главный, делая еще шаг вперед. - Давай и ты, убогий…

Последнее слово оказалось роковым. Профессор, мирный искусствовед и литератор, привыкший к тому, что с ним все беседуют уважительно, при обращении «УБОГИЙ» как-то сразу потерял себя. В нем проснулся дух его предка - потомственного воина и личного телохранителя командира Сибирской дивизии.

- Ш-ш-ух!

С шипением, точно разъяренная гюрза, сабля его деда вылетела из ножен. В левой руке оказалась вторая.

- Ты чё?! - несколько ошарашенно отреагировали новоприбывшие.

И невольно попятились. Потому что далее им довелось увидеть мастерство русского сабельного боя, которое уже почти сто лет никто нигде не демонстрировал. 

То, что предстало перед глазами изумленных бандитов, даже не с чем было сравнить. Ближайшая аналогия - вращение нунчаек. Только в данный момент вокруг маленького европейца закружились не короткие, связанные цепью деревяшки, а боевая закаленная сталь, уже не раз отведавшая вражьей крови.

Перед ними двигалось страшное русское оружие - огромная, в рост человека, ходячая мясорубка. 

Желая усилить впечатление, маленький европеец позволил кончикам боевых клинков пройтись по краю кухонного стола.

Прозвучало это, как очередь из пулемета. А деревянная столешница немедленно украсилась ровно прорубленной щепастой бахромой.

- Ё-моё! - попятились бандиты.

И в это время Михалыч, подкравшийся сзади с лопатой, от души врезал ближайшему ворогу плашмя по голове. Хрясть!

Этот удар решил исход поединка. Не успел домовладелец замахнуться второй раз, как противник, теряя кастеты, ножи и спрятанные в рукавах металлические прутья, обратился в беспорядочное бегство.

- Страшное русское оружие лопата, - констатировал слегка запыхавшийся европеец, опуская свои смертоносные клинки.

- Ты тоже ничего, - признал Михалыч.