Дядя Фёдор и методы рационального мышления

Несколько лет назад я с удовольствием  прочитал фанфик «Гарри Потер и методы рационального мышления» от  Элиезера Юдковского. Несмотря на подростковую направленность книжки –  она получилась забавной. И умопомрачительно смешной – особенно на  контрасте с оригинальным произведением. 

К  сожалению, написав эту книгу, Элиезер запер избушку на клюшку –  переключившись с юмористических фанфиков на серьёзные философские  статьи. Которые и вполовину не так хороши, как его литературное  творчество. Особенно последняя, в которой он предлагает бомбить  дата-центры ГПТ-подобных нейронных сетей чтоб избежать наступления  апокалипсиса. 

Но не будем о грустном,  а вернемся к литературе. Мне очень понравился формат книги Элиезера – в  которой он объясняет серьезные философские концепции на примере  знакомых с детства персонажей. Настолько, что я даже написал одну. А  сейчас обдумываю концепцию второй.  

И вот какая мысль сидит у меня в голове: Каким бы получился «Гарри Потер и Методы» — если бы Элиезер жил в России? Какую книгу он бы выбрал для продолжения? Приключения Буратино заняты Крыловым — так что остается только Незнайка и «Дядя Федор».  При том «Дядя» выглядит тут предпочтительнее — Незнайка слишком оторван от окружающей нас реальности, которая требует осмысления.  

Есть правда и минусы — никто этого Дядю не читал. Все только мультик смотрели. А он не по книжке. Он по мотивам. Знаете ли вы, сколько лет книжному Дяде Федору? Ему шесть. Я серьёзно. А угадайте, кто это по описанию: «А навстречу им какой-то дядя бежит. Румяный такой, в шапке. Лет пятидесяти с хвостиком». Это почтальон Печкин.  В общем — полный рассинхрон картинки и текста. 

Это и хорошо и плохо. Плохо тем, что шутки на сравнении с оригиналом тут не построишь. А хорошо тем, что можно любую дичь творить. Поэтому моему Дяде будет четырнадцать. Это интеллигентный московский подросток из хорошей семьи, который бежит в деревню — где погружается в лютую русскую хтонь.  

Зы. Оригинальная книга написана в довольной странной манере: события описаны в настоящем времени от третьего лица. Я написал парочку диалогов — чисто чтоб посмотреть, как у меня это получается.  Ну и застолбить за собой название. Вот закончу к зиме Дашу_на_Оумуамуа — напишу пару глав Фёдора на пробу. 

Зы2. Сцена с КДПВ в романе будет. Но только как сон Дяди Федора — кот и пес в романе будут самыми обычными животными. Говорящими и разумными — но не антропоморфными. За любовную линию в романе будет отвечать Олег. Малолетняя нищенка, которая с детства переодевалась в мальчика, чтоб выжить в сильно пьющей среде — и сейчас искренне считает себя парнем. Такая вот тонкая гендерная интрига — специально, чтоб девчонок яойщиц позлить. 

— Неправильно ты, дядя Федор, бутерброд ешь. Ты его колбасой кверху держишь, а тебе надо валить из этой страны нахуй.

Спешащий по лестнице парень, услышав эти слова, испуганно оглядывается. В подъезде никого нет. Кроме сидящего на подоконнике тощего полосатого кота.

— Это ты сказал? 

— А ты здесь кого-то еще видишь, чудила? — говорит кот. 

— Коты не разговаривают, — заявляет парень. 

Неуверенно так заявляет, прекрасно понимая, что не прав. 

— Вот и ступай тогда дальше, — язвительно замечает кот, — колбасу, впрочем, можешь оставить.  

— Не соврали, выходит, про Событие-то, — вздыхает парень. 

Событием называлось непонятное явление, которое мусолят по телевизору: где-то полгода назад часть зверей и птиц по всей России, начала по-человечески разговаривать. Насколько они стали при этом разумными – мнения экспертов разнятся. Кто-то считает, что у них настоящий человеческий разум, а другие утверждают, что членораздельная речь вовсе не признак ума. Нейронная сеть ГПТ тоже вон гладко говорит, а ума в ней нисколечко нету.

— Не шавр-рали, — соглашается кот, с чавканьем глотая колбасу. 

— Слушай… — говорит парень, — у меня к тебе столько вопросов! Вот например: Человек смотрит в морду коту и видит своё отражение в его глазах. Сколько глаз он видит? 

— Серьёзно? — спрашивает кот, — Сегодня утром ты обнаружил в повестку в армию в почтовом ящике. Случилось это потому, что ты, умник фигов, решил в 14 лет поступить в МФТИ – для чего обменялся документами со старшим братом. Который, в отличии от тебя, из страны уехать успел. И единственное что тебя в этой ситуации волнует – есть ли у первого встреченного говорящего кота физическая модель мира? 

— Хорошо, — вздыхает парень. — Готов выслушать, что ты мне скажешь. 

— Шесть глаз, — самодовольно говорит кот, — в каждом кошачьем глазу он видит отражение своего лица.

— Это значит что у тебя полноценный разум! — радостно восклицает парень. 

— Конечно полноценный. Я же с братом документами не менялся, — снисходительно замечает кот. 

— Я уже понял, что ты на бесполезных советах специализируешься. Ты же знаешь, что я не могу уехать из страны, поскольку повестка в армию аннулирует загранпаспорт? 

— А ты у нас ку-ку, верно? Я кот! Я в падике живу!   

— Оттуда же, откуда ты узнал про МФТИ и паспорт. Из информационного поля, наверное! — заявляет парень. 

— Вы с матушкой так орали, что про МФТИ и обмен паспортами сейчас весь подъезд знает. Кроме бабки Агиприны, с четвертого этажа. Она у нас глуховатая...

— Давай знакомиться. Меня дядя Фёдор зовут. А кота — Матроскин, только это не имя, это фамилия у него такая. 

— А меня никак не зовут, — говорит пес. — Я из простых собак. Не из дворовых.

— Без имени жить нельзя, — заявляет Матроскин, — от этого путаница в голове возникает. 

— Враки это! Я всегда знаю, где я, а где другие собаки! — восклицает пес. 

— Это кот шутит так, — говорит дядя Фёдор, — но имя тебе дать действительно нужно. 

— А как эти имена вообще дают? 

— Это само собой происходит. Стоит тебе увидеть что-то безымянное, как в голове что-то щелкает и сразу понимаешь, как это нужно назвать! — поясняет Матроскин. 

— Так просто? 

— Да. Вот о чем ты думаешь, когда смотришь на этого пса? 

— Об Освенциме. Уж больно он тощий, — говорит дядя Фёдор. 

— Бинго! Теперь ты пес Освенцим! 

— Нет! — восклицает дядя Федор, — Нельзя так. Нехорошее это имя. 

— А я только к Освенциму привыкать начал… — грустно говорит пес. 

—Тогда давайте его Шариком назовем! — восклицает кот. 

— Это почему шариком? — возмущается тощий пес. 

— А это на вырост, — говорит Матроскин, — мой профессор рассказывал, что пережившие голод существа, страдают потом от расстройства пищевого поведения.

— Это как? 

—  Жрут без продыху и полнеют.  

— А называйте, — соглашается пес, — Только кормите потом соответственно. Всю жизнь мечтал от ожирения умереть.

— От ожирения не умирают. От ожирения закругляются, — поясняет кот.