Как писателю обходиться с поклонницами

 — Лев Николаевич? — спросила высокая крепкая девушка с книгой в руках. — Горький? Ведь это вы?

Любого писателя радует, когда его узнают на улице, особенно молодые привлекательные особы. Но сейчас я был слишком изнурен и напуган, чтобы радоваться по-настоящему, поэтому я лишь вымученно улыбнулся и кивнул.

 — Ой, как мне повезло! — возликовала дева. — Смотрите, что у меня!

Она протянула книгу, и я увидел хорошо знакомую обложку: громадное закатное солнце рушится за город, и стоит на крыше небоскреба крылатая барышня.

 — О, — глубокомысленно сказал я.

 — Можно автограф? — спросила девушка, сверкнули ее белые ровные зубы. — Пожалуйста! Я всегда мечтала с вами познакомиться! Ой, меня зовут Тоня! Я вас читаю!

Ручки у меня не было, но у нее оказалась, и я накарябал что-то традиционно-бессмысленное, типа «прекрасной Антонине от прекрасного автора с благодарностью за прекрасное внимание».

 — А можно с вами поговорить? — Девушка и не думала отставать. — Когда будет случай!

 — Можно. Только я собираюсь гулять, — кивнул я в сторону стеклянных дверей, за которыми дождь поливал лес.

 — А? Я не боюсь сырости! — И Тоня мужественно одернула кожаную куртку. — И зонтик! Вот! — Она воинственно помахала названным предметом.

И мы гуляли по темному пансионату, в шелестящем сыром мраке, и разговаривали. Точнее, я в основном молчал, у меня опять все слова были внутри, там, где я мучительно перестраивался с Бориса Борисовича и Кремля на берегу Москвы-реки на Навуходоносора и царский дворец рядом с большим зиккуратом на берегу Евфрата. А моя поклонница трещала за двоих, регулярно ойкала, вспоминала мои книги, какие-то мои посты в соцсетях — некоторые я не помнил, и вообще не был уверен, что такое писал, — цитировала меня на память.

Я должен был разомлеть и вскипеть от счастья, но я был напряжен, как тетива перед выстрелом.

-----------

Что случилось дальше, и дошло ли до секса, можно прочитать в совершенно халявном романе "Написать президента".