Больничный флешмоб

Что-то я никогда не участвовала в флешмобах, но тут просто не выдержала. Потому что кусок из третьей части романа "Привет, Яга!", где лекарь-враль лечит Василия от любовной лихоманки - это мой самый, наверное, любимый во всей трилогии отрывок. Пока я его писала, перерыла кучу материалов, и действительно ВСЕ ОПИСАННЫЕ способы когда-то практиковались в старинной медицине. Тут я приведу только финальную часть "лечения", но, кто читал, может быть, помнит, что с беднягой делали перед тем - обливание больного холодной водой, применение горьких и жгучих трав, громкий стук - все это, по мнению врачей в старину, пугало болезни и могло их изгнать. И, конечно же, заговоры... 

(За флешмоб спасибо Григорию Ананьину https://author.today/post/389039)

Мы вышли на круглую полянку. Тут не было ничего интересного кроме огромного сухого дерева. Его корни местами вылезали из земли, будто дерево пыталось убежать. Мощные коряги, словно древесные петли, кое-где образовывали настоящие арки.

– Конечно, расщелина от удара молнии была бы лучше, – бормотал лекарь, разворачивая на камне свою аптеку, – но и так сойдет.

Иван уже не стал цепляться к словам и просто положил Василия на землю.

– Смотрите! – начал объяснять лекарь. – Я сейчас начну творить заговор. Это мощнейшее заклинание, к вашему сведению. В результате кто-нибудь пострадает, но раз вы настаиваете… 

– Кто пострадает? – уточнила я, как можно безразличнее.

– Ну… кто-то другой. Но это только в том случае, если лихоманка меня послушает! – объяснил лекарь. – Куда-то же она должна будет отправиться в случае удачного… извлечения.

– А если не послушает?

– Это будет уже другой вариант, о нем мы подумаем потом. Как я понимаю, для вас главное – чтобы больной вылечился. Правильно?

– Правильно. Но я не хочу, чтобы кто-то другой страдал! – ответила я.

– Ну, в принципе, если формулировать не слишком конкретно, то лихоманка распадется и пострадают многие…

– Да я же…

– Но только понемногу! – быстро закончил враль свою мысль. – Мы рассеем болезнь по многим… объектам. Понятно?

– А они…

– Каждый из них, конечно, не умрет. Ну, немного, может, погрустит и почихает. Так что не переживайте. С вашими светлыми принципами… – он замотал головой, – работать просто невозможно!

– А что это за чувство? – спросила я, глядя на серый туман, который все больше заволакивал глаза Василия.

Лекарь наклонился над ним и тоже поглядел на туман.

– Ну, можем спросить у Хрена Всезнающего. Он тут у меня недалеко растет. Но придется тогда вашего друга к нему сначала тащить, а у нас, похоже, времени не так уж и много. Эта штука… быстро его съедает. Так что, я бы поторопился! – закончил он.

– Тогда поторопитесь! – попросила я.

– Давай, поднимай! – скомандовал лекарь Ивану.

Тот послушно приподнял ватную фигуру и подтащил ее к дереву.

Лекарь расположил Василия головой к огромной древесной петле, которая образовалась из выпученного над землей корня, протянул под мышками у него веревку и вытащил оба конца за корневищем. Мне это напомнило какой-то гигантский нитковдеватель. 

– Как я начну заговор, тяни за веревки и протягивай его сквозь корень! – объяснил знахарь Ваньке.

Тот обалдело кивнул.

Лекарь взял в каждую руку по пучку травы, тяжко вздохнул и начал ворожбу.

– У кошки… – он сделала драматическую паузу, – БОЛИ! У собаки… БОЛИ! А из Василия лихоманка лихоманная… ВЫХОДИ!.. Эй, ты тянуть уже должен!

Иван закрыл рот и потянул за веревки. Василий, как тряпичная кукла, проделся в древесную петлю и выскочил с другой стороны. 

– Так… – проговорил лекарь и поглядел на Ваньку как на деревенского дурачка. – Я сказал тебе тянуть В МОМЕНТ заговора. – Тот кивнул. – Давай еще раз, ладно? – ласково спросил лекарь и уточнил: – Ты точно понял?

Ванька кивнул еще раз. 

Они вытащили Василия на исходную позицию. Его кожа начинала нежно зеленеть.

– Я начинаю! – предупредил лекарь Ивана. 

Тот перехватил веревки покрепче.

– У коровы… БОЛИ! У овцы БОЛИ! У лошади БОЛИ! – Иван резко дернул за веревку, но тело Василия на полпути почему-то застряло в корневище. – Уйди к волку крадучему, крокодилу плывучему… – заливался лекарь.

Он подбежал к корневищу и начал хлестать Василия сухим репейником.

– У свиньи заболи, у зайца боли, у лисы боли, а от Васьки-молодца уходи! – орал он и бил по серой тени, которая начинала постепенно отделяться от Василия как кожура от банана. 

Теперь я увидела, что это именно она цеплялась за корень, не давала телу пройти в древесное игольное ушко.

– У цапли прыгучей, у рыси рыскучей!.. – все перечислял лекарь бедных зверушек.

Я не выдержала и рассмеялась – рысь рыскучая показалась очень смешной.

Василий тут же вылетел из петли как пробка из бутылки. Иван упал на землю, а лекарь подскочил к отделившейся тени.

– Разделись, растворись! Иди, куда сказано! – заорал он на нее, схватил пригоршню соли и кинул в призрака.

Тот пошел рябью, будто белые кристаллы пробивали в темном тумане дырки, закрутился вихрем и улетел.

– Поздравляю вас, она не рассеялась, а удрала! – пробурчал лекарь, поворачиваясь ко мне. – Что это вы удумали хихикать?

– Да я… просто…

– Да вы просто теперь выпустили на волю… сами не знаете кого! – ответил он сердито. – Вам-то, понятно, все равно. Вы скоро тю-тю на свою Светлую Сторону, а эта дрянь теперь, поди, ко мне повадится ходить, раз я ее выгнал. Вам-то что!

Он бухтел и бухтел, собирая свои разбросанные травки, но я не слушала его. На другом конце полянки мой помощник сидел на земле и с удивлением вытягивал из-под мышек длинную веревку... 

Всем удачи и крепкого здоровья!