Больничный флешмоб - психушка из "Деяния XII"

СССР, поселок Ржанка Энской области, 1 мая 1982 года

- Не грусти, а то дураком станешь!

Руслан нехотя поднял голову. От розовощекой монголоидной медсестры исходила струя животного здоровья, в столь скорбном месте просто неприличного. Но она плевала на это, как и на сборище полутрупов-полузверей в грязных пижамах, бесцельно меряющих шагами длинную сумеречную комнату с низким потолком, за которой в местном фольклоре почему-то закрепилось прозвище «греческий зал».

- Я не буду грустить, - ответил он тоном покладистого зомби.

- Ну, так вставай и ходи туда-сюда, - хихикнула жизнерадостная хакаска.

Руслан вновь опустил тяжелый взгляд на грязную клеенку стола.

В могиле длинной

нам благодать.

Мы будем капли

со тьмы лизать.

Мокриц холодная мириада

проникнет в печень…

Монотонный бубнеж раздражал. Руслан вскинулся и злобно залепил Розе в ухо. Плюгавый, с шершавыми пятнами лишая на плешивом черепе хроник покорно встал и пересел в угол. Однако вскоре оттуда опять раздалось:

…Грядет награда

за голод вечный –

жрать вечный камень.

Нет больше песен

и нет терзаний…

- Заткнись! – сквозь зубы прошипел Руслан.

Ему было в лом вставать и обработать дурака серьезно. Да, впрочем, и раздражение его уже ушло, как всегда, растворившись в глухой тоске, которая, казалось, была тут вместо кислорода. «Ну его, - подумал он, - дурак и дурак… Стихи вот пишет… Дурацкие… Но пишет же. А я и того не делаю».

Вся атмосфера в «Областном государственном учреждении здравоохранения «Энская областная психиатрическая больница № 2», неофициально – «Ржанка», не располагала к свершениям. В общем-то, «Ржанка» не была «спецом», подчиненном МВД, куда по идее должны были упрятать Руслана. Принимая во внимание несовершеннолетний статус убийцы, его поместили на принудительное лечение в «обычный» дурдом.

Тем не менее, «Ржанка» не была обычным дурдомом. Руслан понял это, когда его как-то вывели под охраной двух дюжих санитаров за едой к обеду. Подходя к грязной кухне во дворе, он обратил внимание на сарай, откуда исходили мучительный визг фуговального станка и бодрый дух свежераспиленной сосны, почти перебивавший кухонный смрад. Двери сарая были приоткрыты. Заглянув туда, юноша с прохладным ощущением под ложечкой разглядел за клубящейся в свете тусклых ламп опилочной взвесью целый штабель новеньких гробов.

- Для вас, дураков, ящики, - хохотнул один из санитаров, ражий очкастый Борис.

- Бл..., я бы на них дерева не тратил, выкопал бы яму и всех зарыл. Живьем, - мрачно отозвался второй, сутулый и невысокий, отличающийся инфернальной злобой, за что имел среди больных красноречивое погоняло Гестапо.

- Ага, точно, - поддакнул Борис. – Нелюди же…

Руслан очень скоро понял, что гробовая мастерская работала тут не зря.