Флешмоб про цветы
Автор: СержПрсоединяюсь к флешмобу о цветах Елены Станиславовны https://author.today/post/393293
...Соболев с тремя ярко красными розами стоял в лесопосадке и тоже наблюдал за выходом из здания Института кардиологии.
Вот и Маша!
Сердце Соболев учащённо забилось. В лёгком плащике, белом свитере, на каблучках. Серо-голубые глаза, чёлка — как ни странно, но похорошела Машка... Только раньше она доверчиво улыбалась. Иногда это его даже немного раздражало.
Соболев стиснул зубы. Ну, получи, что хотел! Теперь Маша не улыбается. И глаза у неё другие — умело подведённые, настороженные и недоверчивые.
Соболев огляделся. Сейчас с минуты на минуту подтянется Вася, переодетый хулиганом, и начнёт приставать к Маше. Соболев должен будет укротить хулигана ударом в челюсть, но и сам получить в ответ страшный удар чемоданом по голове. После этого Вася должен убежать, а Евлашова, положив голову Соболева себе на колени, будет оказывать ему медицинскую помощь.
Таков был сценарий, разработанный директором агентства "Гвенделин" Розенблатом.
Но вдруг что-то пошло не так.
Вместо Васи к Евлашовой подошёл какой-то жирный тип и стал выкручивать ей руки. Видимо Вася занят на срочном заказе, и Розенблат прислал замену.
Соболев выскочил из-за дерева и, подбежав к жирному, закричал:
— Негодяй, немедленно отпусти девушку!
Так было написано в сценарии Розенблата. После этого Соболев ударил жирного в челюсть. В самом конце удара, как было оговорено в сценарии, Соболев зафиксировал кулак, так что получилось что-то вроде слабого тычка. Сейчас жирный должен ударить Соболева чемоданом по голове и убежать.
Но чемодана у жирного почему-то нет, да и убегать он вроде не собирается...
Что-то пошло не так...
После полученного тычка Рудольф отпустил руки Евлашовой и вопросительно уставился на Соболева.
Сценарий такого не предусматривал, поэтому Соболев, не придумав ничего лучшего, нанёс жирному второй бутафорский удар.
Выйдя из ступора, Рудольф молча ударил Соболева. Соболев упал на асфальт, и из его разбитого носа хлынула кровь.
— Миша!!! — пронзительно закричала Евлашова и бросилась к лежащему Соболеву.
В это время из кустов вылез опоздавший Вася и ударил сзади Рудольфа чемоданом по голове. Поражённый жутким звуком, произведённым чемоданом, Рудольф в ужасе схватился за голову и обернулся.
Рядом с собой он увидел ухмыляющегося бандита в кургузом пиджачке, сдвинутой набок кепке и окурком, зажатым в углу рта. Под глазом бандита сиял тёмно-фиолетовый синяк.
От увиденного Рудольфа пробил холодный пот. Говорят, что в критических для человека ситуациях перед его внутренним взором проносится вся жизнь. Вот и сейчас в сознании Рудольфа неожиданно всплыла картинка, которую он видел в детстве в журнале «Крокодил». Там был изображён точь-в-точь такой же бандит! С точно такой же мерзкой ухмылкой и сдвинутой набок кепкой! Рудольф даже вспомнил фрагмент стихов, которые были напечатаны внизу картинки: «Книг давно он не читал, не ходил в музеи».
Тем временем бандит стал заносить руку с чемоданом для повторного удара.
Рудольф отчаянно взвизгнул и с неестественной для своей комплекции быстротой бросился наутёк.
Вася опустил чемодан и с озадаченным видом направился к поднимающемуся на ноги Соболеву. Одной рукой тот держался за нос, с которого на асфальт капала кровь, а другой сжимал ставший похожим на веник букет красных роз. Рядом с ним в решительной позе стояла хрупкая симпатичная девушка.
Вася выплюнул окурок и досадливо поморщился. Что-то явно пошло не так. В сценарии было написано, что контрагент должен быть один... Откуда взялся второй? Почему у него из носа течёт кровь? Хорошо Эдику сидеть в своём кабинете и разрабатывать сценарии. Хотя он мужик нормальный, когда нужно и гусаром переодевается, и в налоговую ходит.
Нерешительно потоптавшись на месте, Вася всё же решил довести дело до конца и отвёл руку с чемоданом назад, готовясь обрушить его на голову Соболева.
Но стоящая рядом с ним девушка внезапно подняла с земли какую-то палку и закрыла собой контрагента. Замахнувшись на Васю палкой, она пронзительно закричала:
— Убью, сволочь!
Вася в нерешительности поставил чемодан на землю.
— Канай отсюда, конь педальный! — выглянув из-за девушки, подал голос Соболев.
Окончательно сбитый с толку Вася в сердцах махнул рукой и, подхватив чемодан, скрылся в кустах.
Евлашова вытащила из сумочки жёлтый кружевной платочек и протянула его Соболеву.
— Возьми, запрокинь голову и прижми переносицу, — сказала она.
— А что это за тип тебе руки выкручивал? — спросил Соболев, запрокинув голову.
— Это Жирный, — ответила Евлашова.
— Жирный? Ты его знаешь? Что он хотел от тебя?
— А вот это уже тебя не касается.
— Ничего себе, не касается, — Соболев хлюпнул носом и поднёс испачканный платок к очкам, в оправе которых каким-то чудом держался единственный треугольный фрагмент линзы.
Промокнув нос платком, Соболев протянул Евлашовой потрёпанный веник, бывший недавно букетом роз.
— Я вот... тебе розы... — нерешительно сказал он.
— Убери, — сказала Евлашова. — Я опять буду сейчас плакать!
— Маша... У тебя кто-то есть? Это Жирный, да?
Евлашова посмотрела на Соболева долгим взглядом.
— Нет... Мне... такие карты судьба сдала, что... — Евлашова устало махнула рукой. — Только и тебе такие же точно сдала! Нам одинаковые с тобой сдала, понимаешь, одинаковые! Только тебе они не понравились! И ты погнался за прикупом!
— Одинаковые... — пробормотал Соболев. — Конечно... Одинаковые... Маша...
Гортань Соболева сдавил жестокий спазм и он замолк.
Евлашова размазала ладонью потёкшую по щекам тушь.
–– Я понимаю, Соболев, — сказала она, всхлипывая, — у тебя период исканий, становление личности... Ты только трихомонаду какую-нибудь не подцепи от своих исканий! Ты на восемь лет старше меня! Искания у него! Чужой к нему подселился!
— Чужого я сжёг, — через силу прохрипел Соболев.
Евлашова медленно покачала головой.
— Идиот... — сказала она задумчиво. — У меня завтра трудная операция... Куда я гожусь такая? Ты можешь это понять?! У тебя искания, а у меня операция!
Она вдруг резким движением вырвала из рук Соболева ошмётки роз.
— Давай сюда, романтик!
Резко повернувшись, она быстро пошла прочь.
Соболев некоторое время стоял неподвижно, а потом догнал Евлашову. Схватив её за плечо, он резко развернул её к себе лицом.
— Маша, давай, прощай!!! — закричал он так, что с соседнего дерева с карканьем взлетела ворона.
— Идиот! Я тебя уже простила!
— По-настоящему, давай прощай!
— Тогда снимай очки!
Соболев послушно снял погнутую оправу с треугольным осколком линзы.
Евлашова переложила розы в левую руку, а правой ладонью изо всех сил наотмашь ударила Соболева по лицу. Утихшая было кровь брызнула из его носа с новой силой.
...Соболев близоруко щурился вслед удалявшейся фигурке. "Ну и рука у Машки..." — счастливо улыбался он, прижимая к носу окровавленный платок.
.