Не выбрасывайте котят

   А ведь мог бы пройти через СНТ. Или сесть в машину к весёлому полному дядьке-шофёру, предлагавшему подвезти. Нет же, вздумалось же идти к станции в обход СНТ по отсыпанной щебнем грунтовой дороге. Иду себе, никого не трогаю, природой да красотами любуюсь и слушаю, как птицы щебечут... Птиц в поле и в зарослях вокруг СНТ немеряно, и щебечут они громко... Как вдруг слышу – помимо птиц в недалёкости кто-то пищит. Причём эдак характерно пищит... 

Поначалу думал – забрела какая-нибудь усатая-полосатая мурлыка из СНТ, проголодалась и теперь требует: подайте, люди злые, на пропитание. Ещё представил, как по головке да по спинке поглажу, за ушком почешу, посетую: дескать, дать тебе, хвостатой, нечего. Не захватил, понимаешь, ничего вкусненького для кошки. Огладываюсь – никого нету. Но пищат, громко и явственно, причём у самых ног. Наклоняюсь и вижу: лежат в траве под листьями три крошечных – чуть больше мыши, рыжих с белым котёнка. Точнее, извиняюсь: два были рыжие с белым, а один – светло-кремовый с белым. Лапки, мордочки и пузики беленькие, а спинки и верхняя часть головёнок – рыжие. Очень пушистые. Зрячие, но ни ходить самостоятельно, ни так же самостоятельно есть, скорее всего, не могут. Только ползают. 

«И откуда вы только такие взялись?», – думаю. И ведь, в самом деле – откуда? Обочина грунтовой дороги, грязная, пыльная. По правую руку, если смотреть в сторону станции – глубоченный овраг, по дну которого бежит речка. Сразу за ним – огораживающий СНТ забор, а за забором уже само СНТ. По левую руку – чистое, заросшее высокими пахучими травами поле, и далеко на горизонте тоже какие-то домики виднеются. 

То есть, сами котята забрести не могут – по той простой причине, что сами ходить не умеют. Ни одна уважающая себя кошка их сюда не понесёт – в место, где пыльно, грязно и всё время машины ездят. У нас в московском дворе живёт рыжая кошка с четырьмя котятами, из которых трое – тоже рыжие, сплошь и целиком, а ещё один – чёрный. Так, попробуй, к ним подойди – кошка выбежит, спину выгнет, зашипит: ты не тронь моих котят – оцарапаю. 

Значит, остаётся что? Остаётся то, что привёз их сюда человек. Именно привёз, а не принёс, на машине. Согласитесь, что пёхом сюда добираться несколько несподручно – либо продираться через заросли, либо очень долго шагать через поле. 

То есть, либо ребёнок тишком сунул – решил прокатить до Москвы, а родители в дороге увидели – и заломало их, из-за котят на дачу назад возвращаться. Либо просто – живущая на даче кошка родила и вывела молодое поколение в свет... Кошки – существа скрытые, иные хозяева могут и не подозревать, что у их живущей в квартире домашней любимицы – котята, пока сами котята не заявят о себе в полный голос. Ну, а хозяевам не захотелось держать на даче целое стадо кошек – погрузили в машину, вывезли на дорогу и выкинули. Хорошо хоть, на обочину – а не на проезжую часть, где их к этому времени уже двадцать раз бы задавили. 

Это, сами понимаете, первый вопрос. А второй вопрос – что с ними теперь делать? Кошка их здесь не найдёт. Сами они не выживут – слишком маленькие. Вероятность того, что на них наткнётся ещё кто-то – ноль целых, ноль десятых. Из машины их не увидеть и не услышать. Пешеходы здесь не ходят, а если кто пойдёт, то наверняка в этих дурацких наушниках. Котятам в том повезло, что терпеть не могу эти «бряхи-бухи, что всё время льются в ухи». Оттого и слух чуткий – сумел вычленить писк среди птичьего пения.

Только поймите правильно – автор этих строк ни в коем случае не зоозащитник. Веганов терпеть не могу – с какого перепугу должен отказываться от мяса, жертвуя интересами, здоровьем, может быть и жизнью ради коровы или хрюшки, которых так и так не будет. А когда вижу объявление: «Ваша собака у нас», то посмеиваясь, сам себе говорю: «Вот у вас пусть и остаётся, мороки меньше». Её же, заразу такую, выгуливай, трижды в день, по часу. Делать больше нечего. Котят самостоятельно тоже не вырастить – они ещё маленькие, их придётся специально выкармливать, из пипетки. 

Но это, как говорится, одна сторона. А другая – в траве у ног лежали три крошечных пушистых комочка, и только от нас зависело – быть им или не быть. 

Короче, был с собой полиэтиленовый пакет – на случай, если понадобиться или представится возможность что-то купить. Расстелил этот пакет и положил, подчёркиваю – не в него, а на него, как на простыню, всех трёх котят. И, держа этих котят перед собой на ладони, зашагал к станции. Нетрудно догадаться, что с этого момента спокойная жизнь закончилась и началось приключение, потому как тем, кто кошек не любит, котята не нужны. Кто кошек любит – у тех кот или кошка гарантированно есть – значит, им тоже котята не нужны. Не миновал ни одной встречной или догоняющей машины – водители, видя, какого рода пассажиров им предлагают, тут же давали по газам. 

Из магазина на станции выперли – продавщицы возмутились: куда прёшься, понимаешь, в продовольственный магазин с животными. Посидел на станции, дожидаясь поезда. Котята явно сытые – сбились в кучку и даже прямо на лавочке, на пакете поспали. Вокруг – красота и laromantique, однопутная дорога, а между путями даже травка растёт. Кабы не это приключение – посидеть здесь было бы одно удовольствие.

Дождался «Ласточки», сел. Дверь с кнопкой – садясь, едва не выронил одного из котят, явно недовольных тем, что прервали столь сладкий сон. Прошёл всю «Ласточку» от задней кабины до передней, предлагая котят в каждом вагоне. «Люди! Выручите, возьмите пассажиров! Какая-то (вымарано самоцензурой) их выкинула». Чтобы было жалостливей, врал, будто выкинули их не на обочину, а прямо на дорогу, на проезжую часть. Сработало – некая тётка взяла одного котёнка, рыжего с белым. Но оставалось ещё два, и эти два продолжали висеть на шее. В смысле, конечно же, лежать на пакете. 

Советов наслушался без числа – предлагали везти их в Москву и там раздать на вокзале. Выложить и оставить на станции – авось, кто-нибудь увидит и подберёт. Или ехать с ними до конечной – железная дорога, повторюсь, однопутная, и до конечно оставалось всего две станции. Самих котят всё время хотели сфотать – малыши, к тому же красивые... Первый раз разрешил, во второй озлился: «Возьми, – говорю. – И фотай, хоть до одурения...».

Вышел на следующей станции – попытался пристроить их сперва таксистам и ожидающей поезда на Москву публике. Сунулся в кассу, затем в тамошний продуктовый магазин. Тамошняя «иногородняя» девушка проявила участие – но взять отказалась. Как отказалась брать и шедшая по тропинке вдоль путей мама с ребёнком – посетовала, что муж заругает. Иду по центральной аллее... Стали вдруг котята пищать и копошиться. Испугался – а вдруг им, извиняюсь за натурализм, на горшок пора. Ведь и им, как и всем нам, время от времени на горшок ходить надо. Конечно, кишечник у котёнка не больше напёрстка – но даже если из такого он на тебя надует, согласитесь – ничего хорошего в этом нет. 

Выложил обоих котят на обочину – делайте, ребята, свои дела. Котята, вместо того, чтобы делать, принялись пищать и копошиться. Скорее всего, хотели они не на горшок, а нечто прямо противоположное – кушать. И тут прошла мимо семейная пара – из тех, кому предлагал котят на станции. Сжалилась – забрала обоих. Такое, понимаешь, приключение...

Мораль же сей басни такая: люди! Не выбрасывайте котят. Вы выбросите – а кому-то пристраивать. В конце-концов, можно было бы позволить кошке их вырастить – выросших котят кошка сама бы разогнала, потому как кошки – они свою территорию держат. А если уж так приспичило выбросить – могли бы оставить не на обочине, где их гарантированно никто не найдёт, а доехать, а потом и пройти сто метров до станции. 

Кстати, «иногородняя» продавщица, когда на обратном пути зашёл в магазин купить хлеба – у них очень вкусный белый хлеб, собственной выпечки, поинтересовалась: удалось ли пристроить котят? Очень обрадовалась, узнав, что котята пристроены, и что никого из них гарантированно не выбросят. 

На фото: платформа на однопутной дороге, где между рельсами травка растёт, и поле неподалёку от места, где были найдены котята. Снимки сделаны, когда прибыл, ещё до описанных событий. Самих котят не снимал – больше думал о том, как выпутаться из приключения, чем о том, как сохранить память о нём для потомства.